Протягиваю руку в направлении парня.
— Эшли, что это?
Звучу ли я так, будто у меня легкая паническая атака? Потому что так и есть. Закрываю глаза, трясу головой, но кольцо остается на месте.
Он носит кольцо, и я ношу кольцо.
Мы в Лас-Вегасе.
— Похоже на чертово обручальное кольцо или кольцо для помолвки — я, блядь, не знаю. Почему мы оба носим кольца?
Эшли звучит гораздо менее испуганным, чем я, но опять же, он, вероятно, все еще наполовину не в себе, потому что только что очнулся от глубокого похмельного сна.
— Мы все еще пьяны? — размышляет вслух Эшли. — Это все еще вчерашний вечер?
Вчерашний вечер.
Так много всего произошло вчера.
Мы начали выходной день у бассейна, как и планировали — после нескольких раундов утреннего секса — бездельничая у бассейна и большим количеством алкоголя под палящим солнцем.
Держась за руки, мы лежали и дремали. Целовались. Больше сна, больше алкоголя, больше еды.
Были планы на ужин — перекусить на скорую руку в новейшем ресторане отеля, а затем в театр на их признанное критиками аквашоу. У нас были отличные места, которые шли в комплекте с официантом и бесплатной выпивкой.
Не помню, чтобы я когда-нибудь столько пила.
Мы спотыкались, смеялись.
Целовались в вестибюле у игрового автомата. Эшли вставил четвертак, но в итоге ничего не выиграл. Целовались в баре казино, где пообещали себе выпить еще только по одной.
Еще по одной, а потом решили вернуться в комнату и лечь спать.
Отличная идея. Вернуться в комнату и заняться сексом.
Но по пути мы проходили мимо свадебной часовни.
В моем сознании вспыхивают образы той часовни: две французские двери, обрамленные большими цветочными композициями. Боковой офис с молодой женщиной внутри, которая приветствовала нас, когда мы просунули головы, чтобы задать вопросы.
Как ее звали? Бет.
Нет, Гретхен.
Или кажется Мередит…
Не имеет значения. Она была веселой, оптимистичной и слишком хорошо справлялась со своей работой, и не успели мы оглянуться, как нас с Эшли тоже охватило волнение.
А какими еще могут быть двое пьяных молодых людей, которые провели день, обнимаясь, целуясь, выпивая и развлекаясь?
Я прикрываю рот, когда осознание приходит с тихим вздохом.
— О, боже мой, Эшли. Мы этого не делали.
Не может быть.
Но воспоминания начинают захлестывать меня, как приливная волна, вдавливая меня в песок, и факты нельзя игнорировать.
«Я беру тебя, Эшли, в мужья, да, конечно… О боже, разве он не очарователен?»
Напитки за ужином, напитки с десертом. Напитки на шоу, напитки в казино. Выпивка, выпивка, выпивка, а я почти никогда не пью вообще.
Такого никогда не было.
— Мы не женаты, — твердо говорит он, качая головой. — Это не может быть законно. Я не из Америки.
Ха! Не думаю, что это имеет значение. Они выдали нам разрешение на брак, взяли наши данные и…
— В самом деле? Не женаты? Тогда почему мы носим кольца? Ты ничего не помнишь из того, что произошло?
Потому что я начинаю вспоминать.
— Я понял, что ты та самая, как только увидел тебя, Джорджия Паркер.
— Я думаю, что люблю тебя, Эшли Драйден, как бы тебя ни звали, и не думаю, что это потому, что я пьяна. — Я посмотрела на Мередит. — Я ведь не настолько пьяна?
— Ты изрядно пьяна, — печально сказала она.
— Знаешь, у меня есть два вторых имени, — сказал мне Эшли, положив руку мне на поясницу, и это мое новое любимое место для его прикосновений.
— Какие? Как звучит полностью?
— Эшли Артур Калум Драйден-Джонс.
— Это так чертовски сексуально, — икнув, сказала я. — Я люблю тебя.
— Ты любишь меня? Я люблю тебя.
— Любишь?
Мы начали целоваться, пока кто-то не прочистил горло — священник в передней части маленькой часовни.
— Не хочу прерывать веселье, но у нас действительно очередь ожидающих людей и график, который нужно соблюдать.
Кольца были куплены в соседнем ювелирном магазине, где продавались все виды драгоценных камней, металлов и цветов, какие только можно себе представить.
Как удобно.
Магазин оказался совсем не таким, как я ожидала — ничего похожего на изящные ювелирные магазины свадебной часовни, которые вы видите по телевизору, где единственное, что они могут купить, — это простое обручальное кольцо.
Нет.
Это был настоящий ювелирный магазин.
— Выбирайте все, что хотите, леди Драйден-Джонс, — сказал мне Эшли, указывая на один из прилавков.
— Леди? — Я хихикнула.
— У меня будет титул, и это делает тебя леди. — Он икнул. — Выбери любое кольцо, какое захочешь.
Любое кольцо? Круто!
Я уставилась в стекло.
— Почему бы нам не сыграть в игру — ты выберешь мое кольцо, а я выберу твое, чтобы это было романтично.
Он закатил глаза.
— Ты и твои игры.
Мне не потребовалось много времени, чтобы выбрать кольцо Эшли; я выбрала черное титановое кольцо, о котором в то время не знала, что это титан. Я была слишком пьяна, чтобы обращать на это внимание, а выбирать кольца было весело! Я только знала, что черный ему идет.
— Ты берешь меня в мужья? — Он подошел и надел мне на палец золотое кольцо с бриллиантом грушевидной формы, покоящимся сверху.
— Эшли! Оно огромное!
— Ни за что моя жена не наденет простой ободок — это для кисок.
Икота.
— Точка, — невнятно пробормотал он. — Я могу себе это позволить.
Он мог себе это позволить? Он мог позволить себе кольцо за сорок тысяч долларов?
Я была слишком пьяна, чтобы задавать вопросы, и у меня закружилась голова при виде гигантского камня на моем пальце. Я никогда не носила украшений, и это казалось показным способом начать, но пьяные люди принимают ужасные решения, когда ничего не принимают всерьез…
— Мы не можем быть женаты. О боже мой, мы не поженились.
— Обычно я бы согласился с тобой, но… — Он поднимает свою руку, затем тянется к моей, чтобы сжать мою.
— Что нам делать?
Эшли — мой муж — пытается сесть в постели, но у него кружится голова, и он снова ложится.
— Первое, что мы должны сделать, это поесть. Мне нужно что-нибудь, чтобы впитать этот алкоголь. Шоколадное молоко, может быть. — Он стонет. — Затем… Я не знаю, просто не паникуй. В этом нет ничего особенного.
Нет ничего особенного. Нет ничего особенного?!
Он что, сумасшедший?
— Эшли, стоимость одного этого кольца могла бы накормить страну третьего мира — или оплатить четыре года моего обучения в колледже. Или… или… я не знаю, но что это делает на моем пальце! Мы ограбили банк? Как ты можешь говорить, что это не имеет большого значения?
Он прикладывает руку ко лбу.
— Я просто имел в виду — мы разберемся с этим. У всего есть решение. Давай просто… — Другой рукой он делает движение «Потише», и я делаю медленный, размеренный вдох, чтобы успокоиться — так я делаю после соревнований по легкой атлетике, когда мне нужно снизить частоту сердечных сокращений.
Обычно я хожу по дорожке, но в этой комнате ходить негде.
— Хорошая новость в том, что мы сделали это вместе, так что это не та лажа, которую нужно разгребать в одиночку.
Почему он не звучит испуганным?
Это почти как…
Он не расстроен.
Неужели ему все равно?
Он женат. На мне.
Нам по двадцать два, и мы женаты, и учимся в колледже, почему он не ВОЛНУЕТСЯ ИЗ-ЗА ЭТОГО?
Почему он так спокоен? Просто лежит там, прикрыв глаза рукой, чтобы заслониться от солнца, льющегося сквозь гигантские панорамные окна.
— Ты вообще был пьян прошлой ночью?
Я смотрю на него в обвинении, на такого спокойного, хладнокровного и собранного на его стороне кровати.
