Завибрировал мобильный телефон в кармане. Арина! Как говорится, на ловца и зверь бежит…
– Алло, Глеб… Я уезжаю сегодня вечером в Питер. Очень надолго, – затараторила в трубку Фардинова. – Ты, помнится, когда-то говорил о дальнейшем сотрудничестве… Так вот, его не будет.
– Арина, детка! – возмутился, испугался Глеб. – Ты с ума сошла… Ты очень мне нужна! Никуда не уезжай, умоляю!
– Нет.
– Арина, ты не понимаешь… – он начал, но не договорил, потому что в трубке раздались короткие гудки. «Чокнутые они все, что ли, эти бабы?» – с раздражением подумал Глеб и принялся вновь названивать Арине. Но без результата.
Тогда Глеб, недолго думая, набрал номер Тимофея.
– Алло? – отозвался тот низким, хриплым голосом.
– Привет, Тим! Надеюсь, мы все еще команда? Я собираюсь тебе еще работу предложить.
– Какую работу? Мы ж вроде все закончили…
– Я хочу начать еще несколько цветомузыкальных проектов. Ты мне нужен. Гонораром, как говорится, опять не обижу. Да, еще надо найти Фардинову. Понимаю, что не имею права тебя просить и напрягать тем, что лично тебя не касается… Но вот такие обстоятельства. От Арины наши будущие проекты очень зависят, как понимаешь. Чем быстрее мы их запустим, тем лучше. Она – «мозг»!
– Найти Фардинову? – Голос у Тима почему-то дрогнул, зазвучал как-то иначе. – А что с ней?
– Она уезжает в Питер, надолго. Какой-то у нее творческий кризис, что ли, говорила со мной сейчас, вся на нервах. Женщины… Она тебя уважает, да и ты на нее посматривал, я не слепой, видел же… Свой телефон она отключила. Ты поезжай к ней домой, задержи ее. Вразуми! Будет жалко, если наша замечательная команда развалится…
Глеб не договорил, в трубке раздались гудки.
«Сговорились они все, что ли, трубки бросать! Наши люди, такие они разгильдяи, не ценят нормального отношения… – с досадой подумал он. – Ладно, перезвоню Тиму позже, он вроде нормальный мужик!»
* * *
Арина, если и затевала что-либо по жизни, всегда заранее продумывала планы, долго готовилась, старалась предусмотреть каждую мелочь. Потому что не была уверена в себе полностью, боялась запутаться, наделать ошибок, забыть о чем-нибудь важном…
Но сейчас для нее оказалась важнее скорость. Спонтанность. Ведь, если затормозит, начнет тосковать, сомневаться, потеряет весь энтузиазм.
Поэтому молодая женщина даже не стала лезть в Интернет, проверять время отправления поездов на Питер, заранее бронировать билеты… Приедет на вокзал и там разберется. Выберет, что есть, первый попавшийся маршрут, что быстрее окажется, и будет ждать отправления. Там же в зале ожидания.
Она собрала чемодан, проверила наличие всех документов. Обошла квартиру: все ли приборы выключены, ничего не забыто?.. О платежах за коммуналку можно не беспокоиться, все равно деньги списываются автоматически с карточки…
Затем Арина вышла из квартиры, закрыла дверь на ключ.
Лифт не работал. «Опять!» – с досадой подумала она.
Стала спускаться по лестнице.
Этажом ниже встретила соседа, испачканного белой стружкой.
– Ой, Ариша… давайте я вам помогу, спущу ваш чемодан. Виноват, опять виноват! Сегодня мебель возили, немного не рассчитали грузоподъемность нашего лифта. Уезжаете куда, в отпуск?
– Да, на вокзал тороплюсь… А помогите, да, – согласилась молодая женщина. Сосед схватил ее чемодан, галопом поскакал вниз – Арина едва за ним успевала.
На первом этаже поблагодарила, попрощалась.
…Тучи наползали на город. Темные, тяжелые. «Может, еще успею до дождя?» – подумала молодая женщина.
Но нет, не успела. Едва вышла из метро (все-таки перепутала выходы, оказалась на той стороне, где располагался Казанский вокзал), то обнаружила, что уже льет дождь.
Спустилась в подземный переход, и опять, кажется, что-то напутала, и вышла совсем не там, где надо – на небольшую площадь перед зданием «Комсомольской»-радиальной.
Дождь уже превратился в ливень. Настоящий, тропический. Вода лилась сплошным теплым потоком, от этого все вокруг – и люди, и здания – превращались на глазах в какой-то расплывчатый мираж. Зонтик Арина держала над собой, но он совсем не помогал.
Молодая женщина остановилась, перевела дыхание.
Вдруг представила себя в прогулочном катере – таком небольшом, что вместе со стайками других подобных рассекает по Неве. Рядом с Ариной – Тим, и они, держась за руки, проплывают под гулкими сводами старинных мостов…
«Нет, это невозможно. Какой Тим? Он же говорил, что ему скоро выходить на основную работу, его отпуск заканчивается. И вообще… Мы же поссорились. Мы расстались. А если бы нет – интересно, согласился бы он поехать со мной в Питер? Может, и да. А может, и нет. И неизвестно, чем бы эта прогулка закончилась. Может, мы бы с ним опять поссорились. Или, наоборот, вспоминали бы об этой поездке всю жизнь…»
Арина вдруг представила себя в белом платье. Солнечный день, взвивается ее фата, и поднимается вверх к голубому прозрачному небу пара голубей, закрывая на миг ослепительно-золотое солнце. Позади церковь, а рядом опять Тим, только уже в черном смокинге, подтянутый и высокий, еще больше похожий на того киноактера, как его фамилия…
Арина заморгала, затрясла головой, отгоняя эти видения. Но на стене из дождя, словно на огромном экране, что развернулся от неба до земли, опять нарисовалась перед молодой женщиной очередная ожившая картина.
Осенний день. Рыжая листва летит, подгоняемая ветром, над дорогой. По ней топает ребенок в синем комбинезоне, совсем кроха еще – видно, только-только начал ходить. Ребенка держит за руки Тим, он, смешно согнувшись в три погибели, вместе с малышом двигается к ней, к Арине. А она в этот момент присела на корточки и зовет к себе ребенка, протянув руки – иди ко мне, иди ко мне, мой мальчик!
Арина провела ладонью по мокрому лицу, засмеялась удивленно и растерянно. Разумеется, эти картинки рождал ее разум.
А вот еще одна картинка вдруг нарисовалась… Зимние сумерки. Какая-то большая, незнакомая комната, посреди нее стоят и Арина и Тим, только какие-то другие. Немного постаревшие, что ли? Наряжают вдвоем елку, о чем-то переговариваются, лица у обоих недовольные, уставшие. Да они ссорятся! Рядом открытая дверь, там, в другой комнате, залитой ярким электрическим светом, шум, движение, люди. Это гости в доме? И мелькает среди них юноша, такой смешной, напоминающий жеребенка – высокий, тощий, голенастый. Темные вьющиеся волосы… И этот юноша улыбается знакомой улыбкой, напоминающей улыбку Тима. Она, та, Арина из будущего, замечает в соседней комнате сына, веселую улыбку на его лице, и вдруг замолкает. Перестает спорить. Вздыхает. А Тим, тот, что из будущего, берет ее за руку, притягивает к себе. Они стоят так долго, замерев, эти двое из будущего, словно не в силах разомкнуть объятия, а за окном кружится хлопьями снег, уютно горят светом окна соседних домов.
