Потребовалось какое-то время, чтобы всем стало ясно: той ночью, когда я шла в спальню к родителям, я в последний раз передвигалась сама.
***
В час в дверях моей комнаты появился Хартли.
– Привет, – сказал он.
– Привет. – Мой голос звучал слабо, не в полную силу.
– Уже почти пора собираться в бассейн.
Не желая ничего объяснять или заводить большой разговор со слезами, я отвернулась.
Он все равно зашел, и мой брат, напрягшись, явно приготовился выпроводить его.
– Каллахан, – негромко произнес Хартли. – Мне надо несколько минут наедине с Каллахан.
Дэмьен с недовольным ворчанием встал и вышел в общую комнату. Когда заработал телевизор, Хартли бросил на пол спортивную сумку.
– Можно тебя проводить?
– Думаю, я не пойду, – прошептала я.
– Ну, а я думаю, что пойти все-таки стоит, – сказал Хартли, садясь на кровать. Он обнял меня, и я позволила ему привлечь себя ближе, а после уткнулась носом ему в плечо и сделала вдох. – Тебя будут ждать. Пусть сегодня и пятнадцатое января. День разгребания дерьма.
– А то я не знаю, – прошептала я ему в грудь. Круг его рук сжался туже, и минуту мы просто сидели и обнимали друг друга. Я подумала, что могу ведь к этому и привыкнуть.
– Я тут трудился кое над чем, и мне интересно узнать твое мнение. – Он наклонился к спортивной сумке и достал оттуда конверт. Развернув единственный лист бумаги, он передал его мне.
Это было письмо, адресованное голливудской знаменитости, известной мне много лет.
Дорогой мистер Келлерс.
Я понятия не имею, что вы решите сделать с этим письмом, но знаю, что обязан его написать. Много лет я пытался внушить себе, что мне все равно, что мы никогда не встречались, или что вы предпочли бы не произносить моего имени вслух. Но недавно я осознал, что многие принятые мною решения были сделаны с надеждой на то, что вы бы одобрили их. Я учусь на предпоследнем курсе колледжа Хакнесс, куда поступил без упоминания вашего имени. Я играю в хоккей. У меня неплохие оценки, и я специализируюсь в политологии.
У меня был тяжелый год. Я получил травму, из-за которой не мог заниматься спортом. Когда у меня появилось большое количество свободного времени, я решил, что надо притормозить и задуматься о по-настоящему важных вещах. И я осознал, что всю жизнь носил за собой тяжесть вашего неприятия.
Сэр, я думаю, вы должны со мной встретиться. Я не собираюсь ни просить у вас деньги, ни требовать публичного признания того, что я ваш сын. Я не могу заставить вас посмотреть мне в глаза, но могу поднять руку и донести до вас, что для меня это важно. Вот почему я прошу вас о встрече – чтобы перестать гадать, согласитесь вы или нет.
С уважением, Адам Келлерс Хартли.
Я подняла глаза на него и выдохнула.
– Вау. Твое второе имя – его фамилия?
Он кивнул.
– На моем месте ты бы его отправила?
– Да, Хартли. Это будет смелый поступок.
– Встреча с ним будет нелегкой.
Я покачала головой.
– Он не поэтому смелый, и мне кажется, ты это знаешь. Тяжелее всего будет, если он не ответит. Если он просто оставит тебя в подвешенном состоянии.
Хартли лег на спину.
– Да. Но мне надоело гадать. Я хочу примириться с этим вопросом.
Я положила руку на его плоский живот.
– Тогда отправь его. Это хорошее письмо.
Он поймал мою ладонь и закружил по ней большим пальцем.
– Давай заключим соглашение. Я отправлю письмо по пути на водное поло.
Я поежилась.
– Все было так хорошо, пока мы обсуждали твои проблемы вместо моих. Ты станешь считать меня тряпкой, если я не пойду на игру?
– Что бы ты ни сделала, я никогда не буду считать тебя тряпкой. – Он сел и поднес мою руку к губам. – Но я все равно хочу, чтобы ты пошла.
– Мне нельзя хотя бы раз просто поваляться в кровати и погрустить?
– Поваляешься завтра. Сегодня – водное поло.
– Почему?
Он усмехнулся.
– Потому что я пообещал Дэниелу сыграть вратаря. И мне бы очень хотелось, чтобы ты стала свидетельницей моей крутизны.
– Правда? Из-за того, что я расклеилась, да? – Я невольно заулыбалась. – Ты уверен, что это хорошая идея? Вдруг ты повредишь ногу?
– Не надо со мной нянчиться, Каллахан. – На его щеках появились ямочки.
Я чмокнула его в нос.
– Ты коварный манипулятор.
– Меня называли и хуже. Ну что, где ты прячешь свое бикини?
Я покачала головой.
– Нас все равно не допустят к игре. Даже если я появлюсь.
– А вот и нет! Я уломал Дану и Бриджера тоже сыграть. Сказал им, что сегодня тебе нельзя быть одной, что рядом с тобой должны быть друзья.
Мое сердце пропустило удар.
– Правда? И они придут? Даже Дана?
– Думаю, у нее что-то есть к Дэниелу. – Он улыбнулся. – Но она сказала, что делает это ради тебя.
Я хихикнула. Внезапно жить новой жизнью стало важнее, чем оплакивать старую. Я хотела посмотреть, как полуголый Хартли, защищая ворота, плавает в камере. И увидеть, как Дана пытается не растерять свою храбрость, пока ей в лицо летит мяч.
– Хартли, исчезни на пять минут. Мне надо переодеться.
– Вот и умница. Я принесу твое полотенце, – сказал он и, отпустив меня, вышел.
После того, как он закрыл дверь, я соскользнула на пол и подползла к комоду, потому что это было намного быстрее, чем возиться с надеванием скоб. Я теперь ползала лучше – спасибо стараниям Пат. Но, чтобы снять джинсы, мне пришлось перекатываться с одного бедра на другое, словно выброшенная на берег рыбешка.
Что было очень сексуально.
В кавычках.
Хартли
Брат Кори смотрел телевизор и изо всех сил старался не замечать меня. Но я все равно уселся с ним рядом.
Я понимал, что он мучается, но ни в коем случае не собирался чувствовать себя виноватым за то, что был с Кори. Наоборот – я чертовски гордился собой. Еще мне теперь стало легче. После того, как я выложил Кори свою дурацкую семейную сагу, с моей души словно сняли тяжелый груз.
– Чем она там занимается? – не глядя на меня, спросил Дэмьен.
– Надевает купальник.
Он повернул голову.
– Правда? Ты уговорил ее пойти на игру?
– Ага. – Я старался не говорить самодовольно, но оно все равно проскочило. Чуть-чуть.
Он выключил телевизор и всем корпусом повернулся ко мне. В нем чувствовалась некоторая агрессия, но я знал, что это всего лишь для виду.
– Значит, ты и моя сестра, да? – Он провел ладонями по лицу. – Черт. Ну, хотя бы не Бриджер.
