никогда не ссориться. И это недоразумение в день его отъезда — оно яйца выеденного не стоит. Потому что на самом деле Макс очень переживал в глубине души из-за того, что на него все обозлились из-за сноса дома. Ему хотелось, чтобы Даша была на его стороне. Он не подумал, что она может расстроиться. Эта его вспыльчивость всегда мешает трезво оценивать ситуацию. И с колонкой новостей напортачили так, что дальше некуда.
Самолет пошел на посадку.
«Неужели!»…
Макс первым пробрался к выходу.
Освободившийся таксист быстро подогнал свою машину.
Устроившись на заднем сидении, Макс перевел сотовый телефон в обычный режим. На экране высвечивалось с десяток пропущенных вызовов. Из комитета, от сотрудников. Но не было ни одного ответа от Даши.
«Вот упрямая!» — снова начал злиться Макс. Еще в Москве он заказал для нее три букета цветов с извинениями, и их уже должны были доставить.
Неужели сложно написать хоть одно слово? Нет ничего хуже молчания близкого человека.
Экран снова ожил звонком от отца.
— Пап, я уже в аэропорту. Сел в такси, еду к Дашиным родителям.
— Максим, поезжай в офис. Даша пропала.
— Как пропала? Разве служебная машина не довезла ее до дома?
— Нет. Она ушла сама. За двадцать минут до исчезновения она переписывалась с матерью и сестрой. Мать ждала ее домой. Она не пришла. Полицейский патруль, который выслали по адресу, обнаружил ее сумочку с документами и телефоном на обочине дороги.
По спине пополз ледяной холод. Казалось, в легких сразу закончился воздух.
— Как вы могли отпустить ее одну?! — хрипло прокричал в трубку Макс.
— Она очень расстроилась. Написала заявление, оставила у меня кольцо и ушла, пока мы разбирались в произошедшем недоразумении с вашей колонкой новостей. Когда я опомнился, ее уже и след простыл! Она поймала попутку у парка и поехала в Мишкино. Водитель попутки, увидев сообщение об исчезновении по телевизору, сам пришел в полицию. Сказал, что девушка была расстроена и что вышла у остановки. Больше ее никто не видел… В общем, приезжай в офис. У Дашиных родителей тебе сейчас делать нечего.
Еще никогда в жизни Максу не было так страшно. Он боялся не за себя. Он боялся за Дашу. Ее мог похитить кто угодно. Обычно в таких случаях полиция бессильна. Рассылают фото, опрашивают свидетелей. А потом находят тело, и… ему даже думать было страшно, что могут сделать с Дашей.
«Почему она?» — с ужасом задавал себе один и тот же вопрос Макс.
В приемной генерального директора повисло тяжелое напряжение. Макс немного удивился, увидев рядом с отцом и полицейскими Архипа Михайловича Колышева.
— Полиция отрабатывает все версии, — без приветствия понуро сообщил отец. — Архип Михайлович разговаривал с Дашей у стройки, прежде чем она села в машину и поехала в Мишкино. Потом водитель высадил ее у остановки. Там же нашли ее сумочку.
— Кому вы могли насолить, Максим Аркадьевич? — посмотрел на Макса следователь.
— Да только активистам из общества по охране старого фонда, — пожал плечами он. — Но предводитель общества здесь, значит, они отпадают.
— А сегодняшняя колонка новостей? — хмуро посмотрел на него отец. — Ее удалили, кстати. И я принес искренние извинения Архипу Михайловичу. А Марго и товарищи уже освободили должности.
— Мне жаль, что все так некрасиво получилось. Это моя вина, что пост вышел, — повернулся к Колышеву-старшему Макс.
— Кому нужен ваш интернет?! Насквозь фальшивый интернет, от которого одни неприятности?! — вскинулся Архип Михайлович. — Да будет вам известно, я не изменял своей жене. Ни разу в жизни. Мы боролись за идею, за наш город рука об руку. А теперь пропала моя внучка! И ваши извинения мне нужны меньше всего на свете!
— А главного архитектора вы допрашивали? — повернулся к следователю Макс.
— Вы думаете, он способен на похищение моей внучки? — разозлился Колышев-старший.
— Я думаю, на похищение способен либо маньяк, либо отчаявшийся и погрязший в неприятностях человек.
— Будем надеяться, что похитители объявятся сами. Мы заплатим, сколько они потребуют, — окинул присутствующих хмурым взглядом Аркадий Семенович.
— Прямо сейчас отправимся к Козлову, — пообещал следователь. — А вы держите нас в курсе.
— Конечно.
Но наступила ночь, а похитители так и не объявились.
На своей машине Макс прочесал каждый уголок в Мишкино. Спрашивал во всех магазинах и кафе, не видел ли кто чего-то подозрительного, разговаривал с ее родными, но, увы, Даша исчезла.
Это была самая жуткая ночь в его жизни. Он вернулся на квартиру но так и не смог сомкнуть глаз. Все напоминало о Даше. Каждый уголок дышал ее присутствием — милым смехом, ароматом шоколада… Максу казалось, еще немного — и он окончательно свихнется от безысходности. Даша, которая так стремительно ворвалась в его угрюмую жизнь, теперь была неизвестно где. В каком подвале ее держит маньяк? Или Козлов? В принципе, одно и то же.
Весь следующий день они ждали. Но похититель не объявлялся. Не называл цену.
«Маньяк?» — с ужасом размышлял Макс. Если маньяк, то у Даши нет никаких шансов. И где он ее прячет, если полиция прочесала все заброшенные дома и подвалы на много километров вокруг?!
Поздно вечером, окончательно отчаявшись, они с отцом сидели в кабинете гендиректора. Туда же пришли Колышевы — старший и младший. Они больше не враждовали. Просто понуро смотрели друг на друга и молчали. И Смирновы молчали. Им было нечего сказать.
Сотовый телефон в кармане у Макса завибрировал совершенно неожиданно. Он даже вздрогнул. На экране высветился неизвестный номер.
В кабинете повисло дикое напряжение.
— Кто это? — приподнял бровь отец.
— Не знаю… — Макс озадаченно взглянул на экран.
— Включи громкую связь.
— Конечно.
Разговоры в его телефоне с прошлого вечера записывались полицией.
— Максим Аркадьевич? Доброго вечера, — начал вкрадчивый механический голос. — Вам, наверное, очень не терпится узнать, что же случилось с вашей невестой?
— Допустим, — осторожно выдохнул Макс.
— Вот и чудненько. Как только с главного архитектора Козлова снимут все обвинения и подозрения, включающие ваши гадкие попытки омрачить его
