случай подвернулся.
Я даже продукты заказала на дом, чтобы не пуститься во все тяжкие по магазинам на ослабленный организм.
Осторожно у своего мужчины поинтересовалась, не планирует ли он сегодня заезжать. Получила кучу извинений и обещание обязательно быть завтра во второй половине даже не ближе к двенадцати, потому что он застрял в соседнем городе и просто не вывезет после дороги вонять на меня сигаретным дымом.
А мне только на руку.
Рискую, конечно, встретить его спящей, но эффект все равно должен быть приятным.
— Пошли, до такси тебя провожу, — Марк подхватил мои вещи около пяти, усадил в машину и нагло отмахнулся от моей попытки всё-таки забрать чек с кругленькой суммой и реквизитами для перевода. — Ты вообще должна была голос на ноги променять, так что я ничего не слышу. Уж без сопливых разберемся.
— Матвею не говори, что я тебя доконала и была выпнута в свободное плавание. Хочу сюрприз.
— У меня запой намечается, не до этого. Такая дама бросила.
Если верить слухам, которые летают по его отделению, утешение он найдёт в какой-нибудь молоденькой сестричке-стажерке, с чьего пупка будет пить текилу, если запой всё-таки состоится.
Первым делом — ванная. Не слишком долго, потому что на ногах я и правда стояла ещё не очень стойко. Немного косметики, чтобы лицо освежить. Её мне тоже отказывались привозить, потому что и без неё красивой считали.
Взгляд падает на браслет, мирно ютящийся на полке.
Тоненький такой, с подвеской в виде звезды с камушками по краям.
Не мой.
Следом цепляюсь за блеск для губ оттенка «вырви глаз». Кручу его в руках и пытаюсь вспомнить свой период сумасшествия, когда могла купить такое. Не получается.
Значит…
Не мой.
Выдыхаю. Конструирую в голове адекватные версии, в которых другая женщина с плохой памятью была в квартире просто потому что. Грешу даже на Лору, но потом отбрасываю эту версию — воблу Матвей ни под каким предлогом не пустил бы на свою территорию.
Добивают меня ажурные трусы под кроватью, куда я совершенно нечаянно заглядываю из-за скребущего нишу кота, который загнал какую-то игрушку в недосягаемую для него зону.
Не мои.
А потом приходит новое шуточное сообщение в нашу переписку от мужчины. Уже, вероятно, не моего.
Глава пятьдесят первая. Рокси
Что-то весьма настойчиво щекочет мне нос.
Открываю глаза и облизываю сухие после сна губы, стараясь сосредоточиться на предмете возле моего лица. Небольшое белое перышко скользит по щеке, переходит к шее, а потом вновь возвращается к носу, заставляя меня от щекотки морщить его и сдерживать порыв чихнуть.
Приятное пробуждение. Вот бы всегда вместо раздражающих будильников были такие лёгкие прикосновения, от которых хочется жмуриться и уютно урчать в подушку.
— Сбежала, да? Моя вредная преступница, — в мысли врезается мужской голос, я ёрзаю и поворачиваюсь лицом к устроившемуся за моей спиной Матвею, губы которого сразу растягиваются в родной улыбке.
А потом я вспоминаю о своих находках.
— Хотела тебе приятное сделать, а в итоге нечаянно уснула и не встретила своего… — голос ломается. Приходится делать вид, что это всё из-за пробуждения. — Своего мужчину, как планировалось.
— Я всё равно рад тебя видеть, малышка. Планируешь дальше спать или отметим твою выписку? — он нежно скользит пальцами по моей руке, а я давлю в себе желание отодвинуться и выпустить наружу ядовитые шипы.
— Отметим. Ты иди, а я сейчас в себя приду и присоединюсь к тебе за поздним ужином.
Вдохнуть.
Кажется, всё это время я забывала об этой простой потребности.
Улики я решила оставить на своих местах. Понаблюдаю несколько дней за их перемещениями.
Когда я заваливаюсь на кухню в слегка потрепанном виде, потому что просто не могу так скоро отойти от внезапных часов сна, Матвей уже вгрызается в курицу, а на его тарелке щедрая порция овощей с рисом. Мне бы улыбнуться, а я лишь представляю, как на этой самой кухне он с таким же удовольствием ел приготовленное чужими женскими руками.
— Сядешь? — отвлекается от своего занятия и кивает на колено. — Соскучился по тебе.
Осторожно двигаю свободный стул и игнорирую непонимающий мужской взгляд.
— Завтра результаты из лаборатории забирать. Я уже знаю ответ, это так, бумажка с подтверждением, — на этих словах Матвей смотрит мне в глаза и внимательно считывает каждую реакцию.
— А дальше? Что дальше будет? — задаю мучающий меня вопрос и ковыряюсь в своей тарелке.
— Разгребу весь этот геморрой от папаши и слетаем с тобой куда-нибудь отдохнуть на недельку. Поедешь, Вредина? Ты, я и какой-нибудь желательно заброшенный пляж.
— Вообще я спрашивала о более глобальных планах, — ухожу от ответа, Матвей хмурится и недовольно поджимает губы.
Чувствует мое настроение, но никак не может понять причины скрытого отрешенностью шипения в его сторону.
— Я что-то сделал, да? Намекни, малыш. У меня ни одной версии в голове. Любите вы, женщины, загадками своими мужиков мучить, — он улыбается, отодвигает тарелку и идет мыть руки, после чего мужские ладони тяжелым грузом ложатся на мои плечи и начинают слегка давить массажными движениями.
Хочу вывернуться, пересесть на другой стул или вообще сбежать в ванную, где можно запереться и избавить себя от настойчивых прикосновений, но остается лишь сцепить зубы и постараться расслабиться, чтобы Матвей не начал выпытывать из меня правду требовательными расспросами.
— Устала в больнице. Просто еще не успела восстановиться, меня знатно потрепало в этот раз.
— Будем считать, что я тебе поверил, — усмехается, продолжив растирать мои забитые напряжением плечи. — Если честно, Вредина, я не думаю, что моё отношение к ребёнку резко изменится после вскрытия конверта.
— Если бы оно изменилось — я бы подумала, что совершенно тебя не знаю. Малыш не виноват, что его втянули во все эти интриги. Ты же знаешь, что я тебя поддерживаю и не собираюсь выдвигать дурацкие ультиматумы. Как родители?
— Понятия не имею.
— Черта?
— Да. Они не просто перешагнули через неё — перепрыгнули с ускорением.
— Но это же всё-таки твоя семья…
— Как я сказал ранее — моя семья сейчас сидит на стуле и почему-то фыркает на любую попытку притянуть её поближе, — тёплые, слегка шершавые от, наверное, ветра губы коснулись моей щеки, а затем Матвей подхватил меня на руки и принес обратно в постель, где я сразу завернулась в одеяло. — Ты клевала носом в тарелку и не съела ни кусочка.
— Я не голодна.
— Продолжишь отрицать?
Ничего не отвечаю. Просто закапываюсь поглубже в спасительное облако и делаю вид, что мне очень хочется вернуться к цветным сновидениям.
Понимаю, что веду себя
