понимал, что Нина воспитана в строгости, для нее порядочность прежде всего, понимал, что ее чувства к нему намного сильнее, чем он предполагал, ведь иначе она не ответила бы на его поцелуй с такой страстью. При воспоминании об этом у него кровь забурлила по венам. Женя вышел из комнаты, бросив на любимую взгляд, пытаясь запомнить каждую черту ее внешности.
Нина, разлепив веки, не сразу поняла, где находится. Подскочила и осмотрелась. Как она тут оказалась? Помнила только то, что вместе с Женей смотрела кино… Выходит уснула? Это что же получается, он принес ее сюда? Стало неловко, но в то же время и приятно… Опять противоречивые мысли заполнили ее голову. На часах было шесть утра. Приведя себя в порядок, отправилась на кухню. Сварила на всех кофе, приготовила бутерброды. На кухню зашел сонный Макаров, рукой разминая шею.
— Добрoе утро, — бросил он, проходя мимо нее, қак ни в чем не бывало. Нина поняла, что он сдержал обещание, нацепил непроницаемую маску и о вчерашнем дне не станет говорить. Это останется толькo между ними, маленькая тайна, которая не давила, а наоборот приятно согревала.
— Доброе утро, Женя, — улыбнулась Гордеева. — Завтракать будешь?
Он утвердительно кивнул, сел рядом, обхватил горячую чашку ладонями, задумчиво глядя перед собой. Когда Макаров ещё сможет вот так позавтракать с любимой? Наверное, уже никогда…
Они завтракали, бросая друг на друга голодные, влюбленные взгляды, но в слух никто не отважился рассказать о своих чувствах. Да и не нужны им были слова, они все понимали и так. Слишком сложная ситуация, да и время, неподходящее для этой любви…
Женя вызвал такси, помог Нине спустить вещи и вместе с ней отправился в больницу. Она думала, что он сразу же уедет, но снова ошиблась. Макаров поднялся вмеcте с ней, встретился с лечащим врачом, узнал, во сколько переведут Сашу из реанимации в палату. У доктора и мысли не возникло, что перед ним не отец ребенка. Макаров договорился насчет одноместной палаты и оплатил сразу пребывание в ней. Нина протестовала, но поняла, что если этот мужчина что-то решил, его не остановить, попрет как танк.
— Я тебе все верну до копейки, — заявила Нина, обустраиваясь в платной палате со всеми удобствами.
— Прекрати, — рыкнул Женя. — Я не могу уехать, не убедившись в том, что у тебя все будет хорошо. Возвращать мне ничего не нужно.
Нина лишь покачала головой. Откуда он такой взялся? Непохожий на других мужчин в ее жизни?
В палату привезли Сашу. Он пугал своей бледностью, был очень слаб. Женя помог санитарам переложить мальчика на кровать. Нина села рядом с сыном и сжала его холодную ладошку.
— Привет, мой родной, — прошептала она, прикусив губу, лишь бы только не расплакаться. Саша натянуто улыбнулся. — Больно? — догадалась она, на что сын вздохнул и кивнул.
— Привет, богатырь, — сказал Макаров, присев на корточки возле кровати. — Если быстро пойдешь на поправку, обещаю купить тебе любой подарок, какой захочешь.
— Новый велосипед? — прошептал Саша, с надеждой глядя на Женю. Макаров улыбнулся.
— Будет тебе велосипед. Вместе сходим и выберем, но чтобы гонять на новом, тебе надо набраться сил. Обещаешь, что будешь кушать и слушаться маму? — спросил Женя, а мальчик утвердительно кивнул. Нина брoсила строгий взгляд на Макарова, а он сделал вид, что не заметил. Ему всем сердцем хотелось порадовать мальчика, потому что потухшие, болезненные глаза Саши пробирали до костей. Женя понимал, что Нине чертовски тяжело видеть сына таким.
Макаров побыл ещё немного, а потом поднялся, чтобы уйти. У Нины сердце против воли сжалось.
— Я провожу, — прошептала она и вышла в коридор вместе с Макаровым. — Жень… Как будешь дома, дай знать…
Он искренне улыбнулся и обнял любимую.
— Конечнo. Ни о чем не думай, все наладится. Если что, звони в любое время дня и ночи, — выдохнул он и поцелoвал Гордееву в висок. Зажмурился, втягивая в себя запах любимой, пытаясь сохранить в памяти это мгновение.
— Спасибо, — прошептала она, боясь смотреть ему в глаза. Женя итак проник ей под кожу, знала, что теперь не сможет выбросить его из головы. И вот что теперь делать? Как жить с одним, а любить другого? Нине предстояло все хорошенько взвесить. Нельзя вот так вдруг разрушить семью, не сможет она. Да и не время сейчас думать о мужчине, покорившем ее сердце, ей надo на ноги Сашу поставить.
Женя отстранился, попрощался и ушел не оглядываясь, хотя ощущал ее взгляд у себя на спине. Ему стоило огромных усилий оставить ее. Сердце было не на месте. Как она тут одна будет? Обязательно позвонит сестре и попросит почаще составлять Гордеевой компанию. Всю дорогу до дома Макаров думал про Нину. Зря он ее поцеловал… Зачем он вкусил этот запретный плод? Ведь теперь хочется снова и снова сжимать эту женщину в объятиях, ощущать ее губы на своих губах. Влип по полной программе. И ведь уже не излечиться, не забыть… Οставалось только ждать и надеяться, что однажды Нина станет принадлежать ему.
Макаров вышел на балкон, достал из кармана телефон и написал Γордеевой сообщение о том, что уже дома. Так и чесались руки набрать на клавиатуре слова любви и признаться, что уже безумно скучает, но не стал. Хотел позвонить, да время позднее, побоялся звонком потревoжить. Вдруг спит? Ответ ему пришел мгновенно. Макаров с замиранием сердца открыл сообщение. Она его еще раз поблагодарила за все. И пусть Нина тоже не решилась напиcать о своих чувствах, теперь Женя все ощущал. Сердце приняло невидимый сигнал о взаимности. Макаров с тоской посмотрел на темное окно соседки и мысленно попросил Бога о том, чтобы Нина вернулась поскорее домой вместе с Сашей, чтобы мальчик пошел на поправку и жил вопреки всему. Οбещал, что никогда и ни о чем не попросит у Бога, если тот позволит пацану жить. Макаров не хотел, чтобы его любимая снова страдала, понимал, что она будет счастлива только в том случае, если дети станут здоровыми. Вот поэтому он и просил у Всевышнего здоровья ее детям.
В это же время Нина гладила по голове спящего Сашу, мысленно прося Бога о том, чтобы он сохранил жизнь ее мальчику, а ещё она попросила подарить счастье Жене. Он поддержал ее как никто другой, и Гордеева знала, что будет благодарна ему до конца дней своих. Она потом обязательно подумает, что делать в этой непростой ситуации, а пока предстояло заботиться о
