где накосячила? – произнёс он заветную фразу, означающую, что на ужин она получит порцию отборных нотаций.
– Ещё не успела – ты рано вернулся, – ответила она Новаку в тон и вздохнула: вечер придётся провести взаперти.
– Куда собралась?
– Девчонки позвали. Вроде как отметить начало учебного года, – развела Мира руками, на что Рома взглядом указал ей идти переодеваться в домашнее.
Мира послушно развернулась, отчего Новак даже присвистнул.
– А вот это уже новость… Надо же, без лишнего звука! – восхитился он покорностью и, обогнав Миру, преградил ей путь. – В чём подвох?
– Никакого подвоха, просто… – на этом Мира мучительно зажмурилась и недовольно причмокнула губами. – Меня в клуб пригласили.
– Кто? Когда? – уже не так заинтересованно продолжил Рома на пути к кабинету. Миру он поманил за собой приглашающим жестом руки.
В кабинете Новак сбросил пиджак, размял шею, по-хозяйски развалился в высоком кресле.
– Ну, я слушаю, продолжай, – поторапливая, он нетерпеливо вздёрнул кистью одной руки.
– А что тут говорить, ты и так всё знаешь. Кирилл с друзьями. Это даже не совсем приглашение… мы вроде как хотим отметить день рождения.
– Твой, что ли? – фыркнул Рома и резко подался вперёд. – Смею напомнить, что до него ещё почти месяц!
Мира нетерпеливо притопнула и ткнула в Рому пальцем.
– Вот только не надо делать такие глаза!
– Вот только не надо этого твоего: «Вот только не надо!» – предупредил он и вновь откинулся на спинку кресла. – Куда собралась? Какой ещё клуб? Не припомню, чтобы я тебя отпускал.
– Так отпусти сейчас!
– Ты не девочка, Мира – ты моя головная боль, – заключил Рома и прихлопнул ладонью по столу, давая понять, что решение принято.
– Ром, не начинай, а? – поморщилась она и тоже присела, понимая, что разговор будет долгим.
– Хорошо, давай по-другому.
Новак развернул перед Мирой свой ежедневник и швырнул в её сторону ручку.
– Бери ручку, пиши адрес, – подсказал он, понимая, что задачка явно вызывает затруднения.
Мира бросила на него нетерпеливый взгляд исподлобья и к письму не притронулась.
– Чтобы ты приехал?! – заносчиво возмутилась она и едва не застонала от того, какое у Ромы стало лицо. Мира закрыла глаза ладонями, а когда их открыла, Новак всё ещё пытался смерить её взглядом.
– Ну, разумеется, а для чего же ещё? – удивился он, и девчонка скрипнула зубами.
– Ром, прекрати, – это уже не смешно!
– А разве похоже, что я смеюсь? Мне вообще давно не было весело!
Мира, насупившись, отвернулась.
– Название клуба написала? Хотя я не представляю, что ты там хочешь поймать… Я тебя и без того не ограничиваю, а расслабиться ты можешь и на моём дне рождения, он тоже не за горами.
– А что я не видела на твоём дне рождения? – вскинулась Мира, будто очнувшись. – Снова засядешь, как сыч, в своём кабинете и будешь коньяк хлестать!
Новак улыбнулся нетерпению, которое демонстрирует Мира, и довольно облизнул губы.
– В моей жизни в принципе осталось немного радости и покой – одна из них.
Мира поджала подрагивающие губы, и Рома посчитал нужным добавить:
– Когда у тебя будет шестнадцатилетняя дочь, ты меня поймёшь.
– Вот только я тебе не дочь! – привычно огрызнулась она, и Новак порывисто раскинул руки:
– Однако проблем от этого меньше не становится! – разозлился мужчина такому отношению и принялся копаться в своих бумагах. – Что-то ещё?!
– Да!
Мира вскочила, а он заторможено моргнул.
– Внимательно слушаю.
– В клуб можно? – виновато уведя взгляд в сторону и пиная мысом туфли ножку кресла, Мира повторила просьбу. Рома тоже повторил:
– Под моим присмотром.
– Да зачем?..
– А кто тебя за волосы подержит, когда ты будешь пьяная корчиться над унитазом?! – повысил он голос и устало опал в кресле, как только Мира зычно зарычала.
Вместо очередных пререканий она размашисто начеркала название клуба и подтолкнула ежедневник обратно.
– «Хлопушка» – озвучил Рома и неодобрительно прищурился: – Что это за название такое дурацкое?
– Ромочка, с названием всё в порядке, просто ты постарел. Так бывает, – заявила Мира, заливаясь смехом, и шмыгнула вон из кабинета, как только Новак замахнулся в неё ежедневником.
– Постареешь тут с вами… – вздохнул он и мучительно простонал, глядя куда-то в потолок.
О том, что Мира повзрослела, мужчина узнал как-то вдруг. Вроде всё было хорошо и ничто, как говорится, не предвещало… А потом в один день ей стукнуло шестнадцать! Вот тогда-то его и проняло. Мирка только пошла в новую школу, обзавелась более-менее адекватными друзьями, расслабилась и будто расцвела. В тот день она отказалась от привычных джинсов и строгих брюк, навела причёску, слегка подкрасила глаза… И этого, чёрт возьми, оказалось достаточно, чтобы он пропал! Чтобы он ревностно следил за тем, с кем Мира общается, кому улыбается, кого пригласила на первый танец, ведь Рома, будто настоящей принцессе, устроил ей настоящий бал. Вот с тех самых пор он потерял покой окончательно. Влечение усиливалось с каждым днём.
Теперь он не мог так же беззаботно прижимать Миру к себе, ведь любое прикосновение отдавалось мучительным стоном… наверно, всех внутренних органов разом! Потому что нельзя! Потому что неправильно! Теперь не получалось просто говорить, просто смотреть на неё, просто улыбаться… Теперь, казалось, вообще ничего не будет просто! Потому что он хотел больше её внимания, больше общения. Работа отвлекала и дарила такой желанный покой, но рано или поздно из офиса приходилось возвращаться, и Рома нехотя переступал порог собственного дома, ведь теперь пребывание там казалось настоящей каторгой. Желание крепло. Порочное желание, пусть и вполне естественное.
Мира… она будто бы отвечала взаимностью. Пока ещё недостаточно умело, чуть наивно, но тоже тянулась к нему, что было вполне объяснимо. Её хрупкий мирок в одно мгновение замкнулся на одном единственном человеке, и с его стороны было бы предательством воспользоваться ситуацией. Это было бы настоящим свинством. Вот только легче от этих мыслей не становилось. Куда сложнее было представить, что в один момент ему придётся и вовсе отпустить Миру. В жизнь, в большой город, к другому мужику, в конце концов! И вот это уже щемило. Правда, не столько яйца, сколько самолюбие.
И вот спустя практически год непрерывной пытки она постаралась расправить крылья и вырваться из-под его опеки. Это понятно, логично, нормально! А ещё больно. Морально и физически. И среди заглушающей разум ревности, зашкаливающего чувства собственности, ему нужно суметь отыскать проблески благоразумия, которого скоро совсем не останется.
В клуб он заглянул часа через полтора от назначенного времени и компанию Миры нашёл глазами сразу. Подходить не стал – завернул в бар, заказал выпивку. На танцполе красиво извивались женские тела, вот
