Люсинда отодвинула бумаги и внимательно посмотрела на Блэр, прежде чем продолжить:
– Все это очень серьезно, но может быть решено без огласки. Думаю, так будет лучше.
– У меня нет никакого желания стирать на людях грязное белье Вашингтона в прайм-тайме, – резко ответила Блэр.
– Но ты принесла мне это не просто так, – она подняла руку, когда Блэр начала объяснять. – Да, я знаю, ты беспокоишься о политическом будущем отца. Я тоже. Я верю тебе. Чего еще ты хочешь?
– Я хочу прекращения расследования Министерства юстиции в отношении руководителя моей службы безопасности. Это не должно было зайти так далеко. Кто-то нажимает на кнопки в Министерстве финансов или Министерстве юстиции, а может, в обоих ведомствах, и я знаю, что, по меньшей мере, один из этих людей является участником заговора.
Глаза Люсинды метнулись к стопке документов.
– Руководитель твоей службы безопасности в списке людей, которые пользовались эскорт-услугами.
Блэр оставалась невозмутимой.
– Знаю. Но это не имеет никакого отношения к ее работе и совершенно не касается наших отношений. Следствие было инициировано из чувства личной неприязни. И я хочу остановить это.
Люсинда смотрела в одну точку, очевидно, просчитывая варианты.
– Знаешь, – задумчиво начала она, – большинство людей считает, что платежное средство правительства – всемогущий доллар, но это не так. Это услуги и одолжения. Я храню долговые расписки от многих людей и не против использовать некоторые из них, чтобы уладить этот вопрос. Решив все сейчас, я избавлю себя от многих неприятностей в будущем.
Беспокойство, изводившее Блэр с тех пор, как она позвонила Люсинде из самолета в Вашингтон, прося о незамедлительной встрече, стало ослабевать.
– Чтобы успеть помочь Кэм, нужно поторопиться.
– Я все сделаю, – сказала Люсинда, – но ожидаю получить кое-что взамен.
Глаза Блэр сузились.
– И что же?
– Обещание, что ты будешь хранить свои отношения с агентом Робертс в тайне. По крайней мере, до окончания выборов. Никаких заявлений, никаких официальных подтверждений и тем более публичного проявления чувств.
Блэр покачала головой.
– Вы сами только что сказали что, если бы я не принесла эту информацию, то Вы, возможно, оказались бы в очень тяжелом положении во время предвыборной гонки против Уоллеса в следующем году. Так что, я бы сказала, мы квиты.
– Ты не можешь не учитывать политический аспект.
– Не в этой жизни. Но я могу кое-что обещать, – пошла на уступку Блэр. – Если соберусь сделать публичное заявление о своей личной жизни, то предупрежу Вас заранее, чтобы Аарон успел подготовиться к общению с прессой.
– У меня создалось впечатление, что вы уже что-то запланировали. Я хотела бы узнать подробнее.
– Я предпочла бы сначала обсудить это с отцом.
Блэр поднялась и направилась к двери. Дотронувшись до дверной ручки, она обернулась и произнесла:
– Спасибо за помощь.
– Не за что, – сухо отозвалась Люсинда.
* * *
Когда Кэмерон открыла дверь, сердце Блэр екнуло: на ее возлюбленной были те же джинсы и рубашка, что и в самолете.
– Я думала, у тебя заседание комиссии по расследованию? – спросила Блэр прямо с порога. – Почему ты еще не переоделась? Уже почти девять. – Она дотронулась до плеча Кэм.
– Похоже, я никуда не иду.
– Кэм, если они тебя уже отстрани...
Кэмерон усмехнулась и покачала головой.
– Совсем наоборот. Секретарь Карлайла позвонила мне в 8:03 и сообщила, что запланированная встреча отменена. Он также велел передать, что расследование закрыто.
Блэр обняла Кэм за талию и вздохнула с облегчением.
– Слава Богу.
– Что именно ты сделала? – удивленно спросила Кэмерон.
– Почти ничего. Мы с Люсиндой просто обменялись одолжениями.
– Спасибо тебе за это. Спасибо за все.
– Приятно чувствовать, что я могу что-то для тебя сделать, – прошептала Блэр, проведя рукой по груди Кэмерон. При этом перед ее мысленным взором снова предстали шрамы Кэм. Всякий раз, когда они занимались любовью, она видела их, ощущала губами и пальцами. Вспомнив тот момент, когда пуля сразила Кэм, Блэр покачала головой, прогоняя неприятные воспоминания. Она наслаждалась настоящим, нежась в объятиях любимой. – Тебе не нужно благодарить меня.
– И все же я это сделаю, – прошептала Кэмерон, целуя ее.
– Хорошо, – отдышавшись, сказала Блэр. – Уверена, Люсинда мне это припомнит, когда ей что-то от меня потребуется.
– Она сработала очень быстро, – с восхищением отметила Кэмерон. – За какие бы ниточки она ни потянула, на это не потребовалось много времени.
– Люсинда Уошберн явно обладает большей властью, чем кто-либо в этой стране, за исключением моего отца. Если она захочет что-то сделать, это будет сделано.
– У тебя такие интересные связи, – широко улыбнувшись, заметила Кэмерон. – Знаешь, ты чрезвычайно полезная женщина.
– Ты так считаешь, коммандер? – нежно поглаживая спину Кэмерон, спросила Блэр. – Это произвело на тебя впечатление?
Кэмерон уткнулась носом в шею Блэр, целуя нежную кожу чуть ниже мочки уха, где, как она знала, находилась эрогенная зона ее возлюбленной.
– Угу. Еще какое.
Наклонившись к Кэмерон, Блэр хрипло прошептала ей на ухо:
– Тогда ты, скорее всего, будешь в восторге, узнав, что через час мы встречаемся с президентом Соединенных Штатов.
Кэмерон застыла, затем резко выпрямилась.
– Извини?
– Сегодня у него напряженный день, так что мы вклиниваемся между утренним брифингом с Агентством национальной безопасности и последующим приемом представителя Китайской Народной Республики.
– Я должна срочно переодеться!
– Ты выглядишь прекрасно. И потом, Кэм, это семейный визит, а не деловая встреча.
– Может быть, – Кэмерон повернулась и направилась к спальне. – Но я не собираюсь идти к президенту в джинсах.
– В конце концов, тебе придется с этим смириться. Я рассчитываю, что в будущем вы будете видеться довольно часто. Ну, знаешь: дни рождения, праздники и все такое.
– Мне нужно время, чтобы к этому привыкнуть, – бросила Кэмерон через плечо и скрылась в спальне.
Блэр улыбнулась и последовала за ней.
Тогда лучше начать прямо сейчас, любимая.
Эндрю Пауэлл поднял глаза, когда Блэр и Кэмерон вошли в Овальный кабинет. Он отложил доклад, который внимательно читал, и жестом указал на небольшую диванную зону, расположенную в противоположной части кабинета.
– Присаживайтесь. Кофе?
– Нет, спасибо, сэр, – твердо ответила Кэмерон.
