Даниил смерил собеседника уничтожающим взглядом и засунул пузырек в карман:
- Не приплетай сюда его. Об этих делах ему лучше не знать. Я тебя предупреждаю, если что-то пойдет не так – я тебя из-под земли достану и в землю же закопаю! Мне нужна эта девчонка живой!
- А для чего?
- Не твоего ума дело, - выплюнул Даниил и, достав из кармана белый конверт, протянул парню: - Вот, как и договаривались. На несколько доз хватит, - злорадно усмехнулся он, обнажая ряд белых зубов. - После одам остальное.
- Но…
- Никаких «но»! - прошипел Оболонский и залез в свою серебристую Lamborghini. – Как договаривались! - воскликнул он из салона, и спортивная машина улетела прочь.
Несясь по шоссе, Даниил довольно улыбался. В кармане у него лежала козырная карта. Завтра он выложит её на стол, когда никто не будет ожидать. Как там в покере? У него Роял-флеш! «Скидывайте карты, уважаемые игроки, вы проиграли! Ваши комбинации меркнут перед моей! Я выиграл!»
Даниил разве что не хохотал от счастья. Завтра он избавится от ненужного ребенка, потом накачает Женю наркотиком, женится на ней, а там… дело за малым – сделать ей своего ребенка! Подождать несколько месяцев до его рождения, а потом… БАХ! И несчастный случай! Его жена погибнет, а он будет убит горем. И пусть только попробует кто-нибудь ему помешать! Он сотрет того с лица земли!
Он гнал машину, а сам думал об одном – эта многолетняя битва, наконец, подойдет к завершению. Игра окончится.
* * *
Ньюкасл находился в нескольких сотнях километров от Лондона, а Глеб ощущал себя в сотнях тысяч километров от Жени. Она обиделась на него, но он не мог поступить иначе. Не смел. Компания находилась под угрозой, и он был обязан сохранить её стабильность. К счастью, все обошлось, специалистам удалось быстро заварить пробоину в танкере и не дать нефти разлиться. Техногенной катастрофы огромных масштабов удалось избежать. А то небольшое пятно – дело нескольких дней.
Уже завтра к вечеру он будет дома, оставив Владимира для улаживания нюансов и выплаты штрафа. Власти были тут как тут, потребовав заоблачную сумму. Но это ничто, по сравнению с теми последствиями, которые могли бы быть.
Глеб вытащил мобильник, желая сообщить жене, что уже завтра возвращается, однако тут же отложил в сторону.
«Сделаю Жене сюрприз», - подумал Оболонский, заваливаясь на кровать.
* * *
Женя лежала без сна, переворачиваясь с бока на бок. Откидывала одеяло, вставала, ходила по комнате и вновь ложилась. Смахивала непонятные слезы с глаз и вздыхала. Отчего-то девушке вспомнился Дима. Она вспомнила его глаза и улыбнулась, на мгновение предположив, что у её ребенка будут те же добрые глаза.
Но тут же картинка поменялась, и Женя увидела Глеба. Зажмурившись, она уткнулась в подушку и с новой силой разревелась. Вновь боль от того, что он оставил её, проникла в душу, мешая дышать. Дима никогда бы так не поступил. Он любил ее, и работа для него была на втором месте – после неё…
«Ты эгоистка, Оболонская», - давненько голосочек не появлялся.
«Знаю, но…»
«Ты понимаешь, что это тебе не какой-нибудь контрактник, ради подписания которого Глеб оставил тебя?! - давил он. - Это серьезно! Знаешь, какая катастрофа может произойти, если вовремя не среагировать?»
«Да все я понимаю! Но… Я не знаю, что со мной происходит! Я не знаю почему, но мне кажется, что Глеб должен был быть со мной рядом…»
«Он же сказал тебе, что вернется послезавтра. Ничего не случится. Не переживай».
- Легко сказать, - устало вздохнула Женя и закрыла глаза. - Но я уже скучаю по нему… А он даже не позвонил…
* * *
Черный Мерседес Carlsson медленно подъехал к воротам особняка семьи Оболонских. Автомобиль был почти не заметен в этой безлунной ночи, поэтому можно было не опасаться быть обнаруженным. Никому и в голову не придет просматривать пленки камер наблюдения.
Дав указание водителю ждать его в машине, Леонид Оболонский открыл дверцу и выбрался на сжатый прохладный воздух. Мужчина провел рукой по седым волосам и бросил взгляд на дом, в котором ещё горел свет в нескольких окнах.
Он не мог не приехать. Какая-то невиданная сила вытащила его из постели и привела сюда… к дому, который он приобрел много лет назад, желая только одного – нормальной дружной семьи. А вон как получилось на деле… Старинный особняк в викторианском стиле превратился в змеиное логово. Каждый норовил ужалить другого как можно сильнее, выпуская свой парализующий, убивающий яд. Но, что больнее всего, главную гадюку он пригрел у себя на груди.
Леонид подошел к воротам и задумчиво провел пальцем по резной решетке ворот. Ева была слишком красива, чтобы не влюбиться в неё с первого взгляда. Что он и сделал. Дурак! Сорокалетний дурак, готовый бросить все к ногам девятнадцатилетней девочки. Такой юной и прекрасной. Кто ж знал, что под ангельской внешностью скрывается личина дьяволицы?
Однако той единственной ночью он был счастлив, как никогда в жизни. Но теперь Ева заставляет его платить по сей день. Жалеет ли он? Нет. Эта женщина подарила ему самое дорогое, что есть у него – сына. И он на все пойдет, лишь бы уберечь его от опасности. Глеб стал слишком эмоционален, подвластен чувствам, которым наполнено его сердце. Любовь сделала его уязвимым. Желание защитить Евгению стало его навязчивой идеей. Как бы это не стоило сыну жизни.
«Береги себя, сынок. Береги себя. Ты же знаешь, что дороже тебя у меня никого нет», - Леонид развернулся и направился обратно в машину.
Уже сидя в салоне, он опустил стекло, взглянул на огромный дом, отбрасывающий зловещую тень на сад, и, вздохнув, приказал водителю:
- Поехали.
Мерседес двинулся с места и бесшумно уехал.
Глава 28
Судьба иногда похожа на песчаную бурю, которая все время меняет направление. Хочешь спастись от нее — она тут же за тобой. Ты в другую сторону — она туда же. И так раз за разом, словно ты на рассвете втянулся в зловещую пляску с богом смерти. А все потому, что эта буря — не то чужое, что прилетело откуда-то издалека. А ты сам. Нечто такое, что сидит у тебя внутри. Остается только наплевать на все, закрыть глаза, заткнуть уши, чтобы не попадал песок, и пробираться напрямик, сквозь эту бурю. Нет ни солнца, ни луны, ни направления. Даже нормальное время не чувствуется. Только высоко в небе кружится белый мягкий песок, который, кажется, дробит твои кости. Вообрази себе такую бурю.
(Харуки Мураками. Кафка на пляже)
Глава 28
Напрасно Женя хотела провести весь день в своей комнате. И напрасно пыталась сопротивляться безудержному натиску Маргариты, ворвавшейся в её комнату с утра и сходу заявившей:
- Сегодняшний день ты проведешь в моем обществе!
Жене только и оставалось, что спрятаться под одеяло в надежде, что ураган по имени «Маргарита Оболонская» пронесется мимо неё, однако та и не собиралась сдаваться.
В итоге их день был полностью распланирован вплоть до вечера, который они должны были провести на концерте Алексея.
- Послушаем хотя бы, как наш семейный самородок бренчит на своей гитаре! - тон Марго был насмешливым, а губы скривились в пренебрежительной усмешке.
Как Женя ни сопротивлялась – Маргарита была непреклонна и полна решимости развеять подругу в отсутствии Глеба. Тем более тот наказал сестре не спускать глаз с его жены.
- И что же ты придумала? - голос Жени из-под одеяла заставил бы кого угодно засомневаться в целесообразности трогать её, но только не Марго.
Девушка стояла посреди спальни, уперев руки в бока, и хищно скалилась:
- Сначала мы поедем в Гайд-парк! Потом я планирую сводить нас на аттракционы, а потом…
