Я закатила глаза и подумала, что ничего нового не услышу. Очередной скандал родителей закончится тем, что папа начнет трястись от злобы, а мать яростно выплевывать ругательства. Она так и не решиться его проклясть, а он перегрызть ей горло. Напрасно я сразу же не пробралась обратно в окно своей спальни, а решила узнать новости.
- Не начинай, - кисло фыркнула женщина и принялась за печенье. – Иногда у нас появляются бракованные дети…
- У вас, - парировал отец. – Ведьмы прокляты от рождения…
- А псы всегда остаются псами, - парировала мать.
- Я не пес, - зарычал мужчина, вскакивая на ноги.
- Хвост сидеть мешает? – колко уточнила ведьма.
- Да как ты смеешь?
- Я у себя дома, - напомнила хозяйка и со звоном вернула чашку на блюдце.
Пространство содрогнулось, звуки стихли, а ветер принялся медленно закручиваться вокруг беседки. Каждый раз, когда мать выпускала силу я цепенела от смеси восторга и ужаса. И не только я. Оборотень медленно покачал головой и вернулся на скамью. Мне не нужно было видеть его лицо, чтобы знать – на нем ненависть и жажда. Он называл это приворотом. А я считала наваждением. Родители не любили друг друга, не уважали. Но при этом между ними каждый раз пробегали искры страсти. Это не делало их счастливыми. Но никто не решался окончательно разорвать отношения.
- Прекрати, - буркнул отец примирительно. – Я не хочу разборок.
- Неужели? – протянула женщина сладким голосом. – Тогда убери когти, милый. Они царапают столешницу. И мне это не нравится.
- Договорились, - согласился волк и ветер стих.
Сорванные листья и закрученные вихрем бабочки упали в траву. Из-под куста сирени выскочил всклокоченный кот и рванул прочь. Отец проводил его янтарным взглядом.
- Фу, - с издевкой приказала мать и тут же хохотнула. – Инстинкты у тебя вовсе не волчьи.
- Много ты понимаешь.
- Понимаю, что ты не приехал бы ко мне без договоренности и особенной причины. Или волчонку захотелось, чтобы его почесали за ушком? – последнюю фразу она произнесла низким голосом.
- Ирма, хватит, - отец откашлялся и потянул воротник кожаной куртки, словно тот его душил.
- Перед полнолунием ты заговоришь по-другому, - женщина откинулась на спинку скамьи и мне стала видна ее самодовольная улыбка. – Так зачем ты приперся сегодня? Что тебе нужно?
- Хотел поговорить о девчонке.
Я враз напряглась и напрягла слух, чтобы не пропустить ни слова. Отец потерял ко мне интерес того самого дня, как понял, что я не могу обернуться. В день инициации я не проявила способностей ведьмы и не смогла обернуться. Оказалось, что я «бракованная» для двух кланов. Это стало разочарованием и торжеством для каждого из родителей. Отец был доволен, что мать не получила ведьму, а мама испытывала удовлетворение, что волчицей мне не быть. Никто из них не подумал, какого было мне. Как страшно и холодно мне было от того, что я оказалась пустой. Мне досталась выносливость, повышенная регенерация и невосприимчивость к некоторым видам колдовства. Последнее свойство проявилось у меня совсем недавно. К счастью, мама об этом не знала. Иначе обязательно проверила на мне каждое из своих снадобий и заклинаний.
- Зачем тебе Маришка? – нахмурилась мать.
- Она ведь тебе не нужна, - проворчал отец и тряхнул головой.
Я закусила губу, уверенная, что мать возразит ему хотя бы из вредности. Но она удивила ответом.
- Конечно нет. Но это не ответ. Какая тебе выгода в девке?
- Ты ведь знаешь, что в мое стае грядут перемены.
- Мне нет дела до песьих дел, - мама презрительно скривилась.
- Хватит играть, - отец разозлился, что выразилось в его рычащем голосе. - Ты знаешь, что у нас выбирают нового вожака. Весь город знает об этом.
- Я не все.
- Но ты часть нашего общества. Даже если тебе это не нравится, - яростно отрезал отец. – И ты не можешь игнорировать смену главы города.
Мать поерзала на скамье, явно нервничая. Она запрокинула лицо. Я испугалась, что сейчас она откроет глаза и заметит меня. Страшно представить, как она будет зла и чем меня накажет. Но мне повезло, и женщина опустила голову и только после этого распахнула веки.
- Тебе нужна моя дочь, - уточнила она насмешливо.
- Наша, - поправил ее отец.
От его нового заискивающего тона мне стало не по себе. Но мать не выглядела довольной. Она окинула мужчину мрачным взглядом.
- Я подумаю.
- Не о чем думать, Ирма. Девка все равно ни на что не годная…
У меня защемило сердце. Одно дело знать, что тебя не любят, но слышать об этом из первых уст – особый вид пытки.
