делать не надо?
- Да, просто сироп, через час температура спадет. Ну так обычно.
- Если так все просто, то зачем мы скорую вызывали? – недоумеваю я.
- Ну так, врач посмотреть сначала должен, и, если все в порядке, тогда можно температуру сбивать. – по-взрослому рассуждает дочь.
- Очешуеть с вами можно… - хватаюсь я за голову. – Почему ты мне сразу после ухода врача про сироп не сказала?!
- А я хотела посмотреть, как ты Коле укол делать будешь, - хихикая, сообщает мне дочь. – До этого никому еще не удавалось.
ГЛАВА 59
МАРАТ
- Давайте, мужики, потише! – командую я бригадой хмурых ремонтников, что пригнал мне Хряк в Иришкину квартиру. – Соседи уже приходили, ругались.
Этот дурацкий день никогда не закончится. Я кое-как заказал доставку из ресторана, накормил детей, дал лекарство Коле, усадил Ингу и Сюрика за уроки, а сам погнал решать вопрос с кухней.
Не дело это, в раскуроченной квартире обитать. Еще срач повсюду, но главное – это потолок и раковину заменить, все остальное можно отмыть и почистить.
- Выучил стих, проверь! – заглядывает в кухню Сюрик.
- Давай.
Сын протягивает мне мобильный со страничкой новогоднего стиха.
- Новый год придет к нам в дом
Счастья радости принесет он
- Счастья, радости подарит он! – поправляю я.
- Я так и сказал! – злится Сюрик.
- Все деревья, пни и ели
От счастья все позеленели…
- Все деревья, пни и ели,
Укрылись снегом, побелели… - опять не выдерживаю я.
- Не перебивай! – злится сынок. – Я так и говорю!!!
У меня голова идет кругом.
- Папа Марат, Сюрик не запоминает стихи, это бесполезно! Ему даже логопед диагноз ставил… - снова поясняет мне все Инга.
- Если у него диагноз, - недоумеваю я, - зачем тогда именно ему дали этот стих?
- Издевается училка надо мной. – хмурится Сюрик.
- Вот стерва! Ну ничего, сынок, мы этот стих выучим! Давай заново!
Еще десять раз я выслушиваю исковерканные строчки неизвестного поэта, уже даже хмурые мужики, натягивающие новенький потолок, подсказывают Сюрику строчки, но он никак не может запомнить. В итоге, швыряет телефон на пол и со злости убегает из кухни.
- М-да… - комментирую я это все. – А как же он раньше справлялся?
- Двойки получал, или Коля им притворялся, они же близнецы. Училка не просекала фишки.
- Коля им притворялся? – недоумеваю я. – Как их можно перепутать?!
А теперь Инга подозрительно смотрит на меня.
- Ты правда их различаешь, папа Марат?
- Ну конечно, они совершенно разные! Нет, похожи, разумеется, но я вижу отличия, и ни за что не перепутаю Сюрика с Колей.
- Мама и я тоже видим отличия, а остальные не замечают! Сюрик и Коля часто притворяются друг другом, потому что один понимает в математику, а у второго язык хорошо подвешен!
А Инга очень хитрая, дипломатичная и изворотливая! Разве так бывает, что все трое моих детей взяли от меня качества, присущие мне и поделили на троих?!
- Значит, ты и правда наш папа, раз различаешь пацанов! – улыбается Инга.
- Конечно, ваш! Я даже не сомневаюсь в этом!
Но расчувствоваться от слов дочери мне не дает звонок от Иришки.
- Да, солнышко! – как можно спокойнее говорю я. – Так поздно, чего ты не спишь?
- Как ты там, справляешься? – у Иры тревожный голос. – Мне соседка звонила, кричала что-то про пожар, потоп и скорую!!! Ты что там устроил?!
- Дрррррр - как заорет дрель на весь дом.
- Мужики, потише! – ору я.
- Что происходит?!
- Ириш, все хорошо, ты только не нервничай, - прошу я девушку. – Мы жарили блинчики.
- Господи, мне хоть есть, куда возвращаться из больницы?! – истерически кричит Ира.
- Конечно, есть. – вот сейчас в кухне натянут потолок, поменяют раковину и…
- Боже… так это все правда! Ты спалил мне кухню, залил соседей, а скорая… господи, к кому скорая приезжала?! – обморочным голосом сипит Ириша.
- К Коле… эээ… только…
- К Шоколаду?! Мой малыш пострадал в пожаре?! Шторм, ты в своем уме?!
- Ириша, все хорошо, - тут же заверяю я.
- Я тебя убью, слышишь! Если хоть один волос упал с головы моего ребенка, я тебя прирежу, тварь ты такая!!! Десять лет тебя не видела, еще бы столько же не видела!!!
- Ириша, у Коли просто поднялась температура… - пытаюсь я вставить хоть слово в поток угроз.
- От ожогов?! – обмирает Иришка.
- От каких ожогов? От колы холодной! – поясняю я. – Он хотел пить в магазине, я разрешил ему выпить колы, у него заболело горло и поднялась температура. Приехала врачиха, попыталась сделать ему укол.
- Но он не дается с уколами.
- Я так и понял, взял у нее шприц, сделал сам.
- Сам?! Коле?! Укол?!
- Да… То есть нет… То есть не совсем… Короче, Ириша… как ты с ними справлялась?! Все эти годы?! Одна?! Я полдня провел с детьми и… я боюсь завтра не проснусь, если вообще спать лягу…
- Вот так, Шторм! Почувствовал всю прелесть отцовства?! Понравилось?
Прислоняюсь пылающим лбом к холодной стене.
- Ириша, я очень люблю наших детей, но они…
- Они – дети, Марат! И когда я говорю, что за ними нужен глаз да глаз, я именно это имею ввиду! А ты вон как расхрабрился! Ну и что из этого получилось?
- Я все исправлю, малыш, не нервничай, - заверяю я Иришу.
- Вот ты с ними полдня провел, а я их вынашивала! Рожала! Я первые три года не спала! Вообще не спала! Думала с ума сойду!
- Ириша, тебе памятник надо поставить! – без капли иронии говорю я. – Ноги целовать! Мне правда жаль, что так все получилось! Я бы не бросил тебя, если бы знал, что беременна! Я бы отыскал тебя после ранения!
- Не звезди, Штормовский! – как рявкнет любимая, - Отыскал бы он меня… да ты меня даже не вспомнил!
- Но теперь я тебя не брошу! И детей наших не брошу! Сейчас все исправлю, и будет у тебя кухонька как новая! А вообще знаешь, что, шестеро
