Мой ангел-хранитель (СИ) - Вольцева Арина

Однако, Стас, расстегнув злополучный замок и стянув ботинок с ее ноги, выпрямившись во весь свой немалый рост, не отошел ни на шаг, а стоял, глядя на нее.

Чувствуя спиной стену, Эля проскользила по ней в сторону комнаты, шажок за шажком преодолевая расстояние.

— Надо позвонить врачу, — забормотала она, чтобы хоть как-то отвлечься от оглушающего грохота собственного сердца. — И, пожалуй, Ингу Сергеевну нужно обрадовать. И Дена…

Стас, не отрывая взгляда от ее глаз, медленно двинулся за ней, будто тигр, который уже приметил свою добычу и знал, что ей никуда не деться, поэтому позволял себе немного поиграть. Его губы медленно растянулись в предвкушающей улыбке, от вида которой у Эли почти подкосились ноги, а в горле пересохло. Таким она его еще не видела.

Все так же медленно надвигаясь, он поднял руку и поманил ее пальцем, в ответ Эля, широко раскрыв глаза, отчаянно помотала головой. Друг улыбнулся еще шире и моментально в один шаг покрыл разделявшее их расстояние, прижав ее к стене. Они оба еще были в куртках, так и не успев снять верхнюю одежду, однако уже стояли посередине квартиры.

Несколько мгновений длилось напряженное молчание, они смотрели прямо в глаза друг другу, решаясь на что-то важное…

Эля уже не старалась убежать, загипнотизированная этой знакомой дерзкой улыбкой, слегка приподнятой бровью и совсем неизвестным ей горящим взглядом — он был в новинку. Не контролируя свое тело, она отвела в сторону упавшую ему на лоб светлую прядку и неожиданно — даже для себя — провела ладошкой по его лицу, задев большим пальцем уголок губ. Он перехватил ее руку своей и, не отрывая взгляд от ее глаз, поцеловал прямо в ладонь. С губ Эли слетел шумный вздох. Довольный Стас улыбнулся еще шире и… Отступил на шаг, позволяя ей пройти.

Отлепившись от стены, девушка на трясущихся ногах постаралась как можно скорее укрыться в комнате, чтобы до самого вечера просидеть там, не высовываясь.

Она позвонила врачу, с которым договорились встретиться завтра; Дену, который от переизбытка чувств даже на несколько секунд замолчал, а потом, стараясь незаметно прочистить горло от сдавившего кома, сказал, что чертовски рад. Наконец, она дозвонилась и Инге Сергеевне. Женщина расплакалась, счастливая и довольная, что сын понемногу возвращается к прежней жизни.

— Ты только присмотри за ним пока, хорошо? — в сотый раз попросила мама Стаса Элю.

О, как ей хотелось бы признаться, что она прямо сейчас желает собрать вещи и уехать куда угодно, лишь бы не оставаться с ее сыном наедине в таком маленьком замкнутом пространстве! Это был совсем другой Стас. Вернее, все тот же, только с этой стороны он был ей незнаком. Возможно, он был таким с Марго или еще кем-то, только не с ней. Сердце предательски заныло от осознания, что ей очень хочется узнать и эту его грань, но холодный разум упрямо твердил, что один раз дав волю чувствам, она потеряет его как друга…

— Хорошо, — вопреки грустным мыслям ответила Эля и со вздохом положила трубку.

Полчаса потратив на ходьбу из угла в угол своей комнаты, она решила присмотреться к той работе, которую ей вчера поручила Анна, но вместо проекта видела лишь размытое пятно экрана ноутбука, мозг упрямо не желал сосредотачиваться на работе, смакуя каждый момент прогулки: веселое счастливое лицо Стаса, его беззвучный смех, игривое настроение, этот почти поцелуй, длившийся всего мгновение, но от воспоминаний о котором по внутренностям пробегал ток… И тот, самый первый, поцелуй на озере… Господи, как же все запуталось-то!

Глава 52

Вымотанная дневными мытарствами, Эля, стараясь остаться незамеченной, сбегала в душ и легла спать, когда маленькая стрелка часов едва добралась со скрипом до цифры «9».

В квартире царила тишина. Вернувшийся с вечерней прогулки с Чарли, Стас тоже старался не навязывать свое общение, сразу скрывшись в своей комнате. Было слышно, что он занимается, изредка был слышен глухой стук гантелей об деревянный пол.

За окном тихонько напевала первая метель, и под ее ласковую мелодию Эля погрузилась в сон.

Ей снилось, как они летят со Стасом в машине с горы в тот злополучный день. Будто наяву, она вновь увидела грустные глаза друга, его тихое и искреннее признание в любви, а потом вновь испытала то ужасное падение, больно ударившись в конце затылком об дерево… Проснувшись от собственного громкого крика, Эля несколько секунд не могла понять, где она и почему вокруг темнота… Неужели… она умерла? Но ведь разве не должно быть так, чтобы она выжила? Почему она помнит другой вариант развития событий?…

Потом, через несколько томительных вздохов, до девушки все же дошло, что ей приснился кошмар, а голова болела так явственно, потому что в метаниях она скинула подушку и больно ударилась об изголовье кровати.

Подняв лежащую на полу подушку, Эля схватила валявшееся в ногах полотенце, которое не смогла развешать после душа, и протерла взмокшую шею, плечи, стянула пижаму, вытерла насухо тело, покрывшееся бисеринками пота. Потянувшись было к выключателю, она заметила тень, движущуюся по коридору в щель под дверью. Неужели разбудила Стаса своими криками?..

Но тень прошла мимо. Решив не искушать судьбу, Эля в темноте нащупала кружевной топ, который часто носила вместо бюстгальтера, натянула кое-как на влажное тело и вновь легла на кровать.

Сон не шел. То она никак не могла найти удобное положение, то под одеялом ей становилось жарко, то холодно — без одеяла, то казалось, что голова лопнет от мыслей, то она принималась безжалостно высмеивать себя и свои чувства… Эля даже применила технику дыхания, которую, по словам брата, применяли спецназовцы перед заданием, чтобы отключиться в любой ситуации… Но и она не принесла желаемого сна.

Вконец измученная, ближе к полуночи она все же уснула, когда уже весь дом был погружен в темноту…

И вновь они летели с горы, и все те же грустные глаза друга перед ее испуганным внутренним взором, будто она попала в день сурка, в самый жуткий день своей жизни…

Вот она кувырком слетела в кювет, но уже знакомого удара не последовало, нет, теперь Эля явно видела, как машина на полном ходу несется с дороги прямо в дерево. И Стас за рулем.

— Стас!!! — горло душит осознание того, что друг вряд ли выжил после такого удара.

Слезы катятся градом, голова кружится, будто чужое, тело не хочет ей повиноваться.

— Стас! — рыдает Эля, не в силах добраться до него вовремя, даже ползком она не может достигнуть машины, будто та еще больше отдаляется с каждым шагом…

— Нет, пожалуйста! — рыдания становятся неистовыми, ее охватывает истерика, ведь она ничего не может сделать для друга. — Пожалуйста, Стас!..

Но никто ее не слышит и не может помочь. На глазах обезумевшей от страха и боли девушки машина взлетает на воздух, оглушая громким хлопком и ревом пламени… Или это она так громко кричит?..

Стас, придя с прогулки, все никак не мог решиться, оставить Элю в покое или все-таки ворваться в ее комнату, сгрести эту чертовку в охапку и целовать до одури, пока она сама не почувствует того же бешеного влечения, что и он…

Вначале он решил, что не должен пользоваться ситуацией, она ведь сейчас загнана в угол, ей некуда пойти, к тому же подруга связана по рукам и ногам обещанием, данным его матери, что присмотрит за ним. Потом, взвинченный до предела, Стас хотел уже наплевать на все условности и мнимые причины… Он даже решился выйти и дойти до ее комнаты, но Эли там не оказалось, она убежала в душ. Тогда мужчина схватил ни в чем не повинного пса и отправился с ним на прогулку, надеясь, что морозный воздух прочистит его мозги. Помогло. Но ровно до того момента, пока он не увидел открытую дверь ванны, означавшую, что Эля сейчас разгоряченная и разнеженная отдыхает в своей кровати и готовится ко сну. Мысленно чертыхнувшись, Стас быстрым шагом прошел в свою комнату, тихо, но крепко закрыл дверь и достал из-под кровати гантели. Почти сорок минут он мучил тело отжиманиями, качанием пресса, боксерскими выпадами и занятиями с наборными гантелями, — все для того, чтобы хоть как-то унять разбушевавшееся воображение и загонять свое тело до того, чтобы сил осталось только дойти до кровати.