— Я хочу с тобой потанцевать! — пронзительно кричит он в лицо Джейми.
Запах алкоголя чувствуется даже с того места, где стою я. Мисс Масо и мистер Кэмбер уже смотрят в нашу сторону.
— Конрад, помолчи, или из–за тебя у Джейми будут неприятности, — говорю я.
— Вся эта хрень крутится вокруг Джейми. Все хотят Джейми. Наверно, тяжело быть Джейми, — говорит Конрад с горящими глазами. — Хотя тобой быть еще тяжелее.
Я ждала чего–то подобного.
— Что ты имеешь против Деладдо, а? В прошлом году ты плакалась директору из-за Регины, а в этом плачешься директору из–за меня?
— Я ничего не говорила про Мэтта Хэллиса! — кричу я на него, понимая, что формально я говорю правду — но лишь формально.
— Я уверен, что мы именно поэтому оказались в кабинете у Чен, — отвечает он, закатывая глаза. — Ты знаешь, что ты тупая и предсказуемая?
— А ты хоть подумал о Джейми, когда просил его пойти с тобой к Мэтту? А если бы его снова арестовали? — я зло выплевываю слова, заставляя его отойти на шаг назад. — Ты эгоист.
— Пошли, — еще раз говорит Джейми, когда Кэмбер встает и начинает пробираться к нам.
— Ты не понимаешь во мне самого главного, — невнятно говорит он. — Ты ни хрена не понимаешь в этой хрени.
— Не такой уж ты сложный для понимания, Конрад.
— Так давай, расскажи мне, что ты понимаешь.
— Я понимаю, почему ты всегда был таким придурком по отношению ко мне.
— Придурком, — он хохочет и фыркает. — Ты хоть можешь сказать «мудаком»? Или это тебя пугает?
— Роуз, — предупреждает Джейми, глядя на Кэмбера.
Я продолжаю. Ненавижу себя за это, учитывая, что теперь я больше знаю о жизни Конрада. Но все–таки продолжаю.
— Сначала я думала, что ты ненавидишь меня, потому что я увела Джейми у Регины. Но сейчас...
Я сомневаюсь — слова, которые я собираюсь произнести, вызывают у меня в голове практически воздушную тревогу. Пытаюсь к ней прислушаться, и прислушиваюсь, но просто не могу иначе.
— Что? Говори то, что собиралась!
— Сейчас я знаю, что ты думаешь, будто я забираю Джейми у тебя.
Я попала в точку — в самое яблочко. Я не была уверена, что я права, но теперь я вижу — так и есть. И Конрад даже не думал, что кто-то знает его секрет.
Джейми закрывает глаза, словно желая вернуться во времени на десять секунд назад и не дать мне этого сказать.
Он знал. Джейми уже знал.
Первый раз в жизни я вижу Конрада, лишившегося дара речи. Он шатается пару секунд, а потом разворачивается и идет к выходу. Кэмбер говорит, что если он уйдет, то не сможет вернуться, но Конрад проходит мимо него. Кэмбер наблюдает за его походкой, а потом направляется за ним.
У Джейми темнеет в глазах, и между нами будто встает стена.
— Меня бесит, как он со мной разговаривает, и с тобой тоже, — говорю я, притворяясь более злой, чем на самом деле, потому что я смущена своим дерьмовым поступком.
Но меня тошнит от Конрада — так было с того самого момента, когда я впервые увидела его, стоящим на трамплине бассейна.
Если уж говорить о судьбе.
— У него сейчас отстойная жизнь, — говорит Джейми.
— Ну да, как и у меня, — отвечаю я.
— Да неужели? — говорит Джейми, ясно намекая, что он не понимает отсутствия у меня сострадания.
Если честно, я тоже не понимаю.
Джейми уходит вслед за Конрадом. Мне пойти за ним? Извиниться?
Или Джейми должен передо мной извиняться?
Я задаюсь этими вопросами, наблюдая, как он опять уходит от меня — после того, как мы были так близко, и он ко мне прикасался — заботиться о Деладдо.
Хватит с меня толерантных дискотек.
Стефани отплясывает от всей души перед столом Энджело, но Трейси нигде не видно. Я беру свое пальто и надеваю, хотя я все еще вспотевшая от танцев — не хочу больше видеть ни кусочка своего красного «валентиновского» платья.
Я направляюсь в холл, где располагался фотограф, думая, что Трейси тоже может там фотографировать. Но фотограф уже собрал свои вещи и ушел.
В холле тихо и немного жутковато, горит только аварийное освещение, но я вижу, что там кто–то есть. Делаю несколько шагов, чтобы лучше разглядеть, и понимаю, что это Трейси — стоит, опершись на шкафчики, с кем–то еще.
Я слышу, как она смеется своим особым кокетливым смехом, который доводила до совершенства последние пару лет, и разворачиваюсь, чтобы отправиться домой в одиночестве.
А потом слышу Питера.
Теперь я понимаю, почему Трейси была так уверена насчет парней из колледжа.
Я поворачиваюсь обратно и стою очень тихо, прислушиваясь и пытаясь убедиться, что я слышу именно то, что мне кажется. Потом иду по холлу. Когда я оказываюсь в нескольких шагах от облачка красного света, идущего от лампы над аварийным выходом, и Трейси наконец видит меня, ее кокетливое выражение лица исчезает. На какой-то момент даже Питер кажется шокированным моим появлением.
— Какие же вы обманщики, ребята.
— Рози, мы не... — начинает Трейси.
— Погоди, — говорит ей Питер. — Ты о чем, Рози?
Он вдруг становится супер-бешеным.
— Мы тебя ни в чем не обманывали.
— Вы вместе, а мне не сказали. Это похоже на большой и толстый обман.
— Это не твое дело, — выпаливает он в ответ.
— Не мое? — ошеломленно спрашиваю я.
Трейси похожа на олененка, напуганного ярким светом:
— Рози, я клянусь, мы не виделись с Рождества. Это первый раз.
— Какая же я идиотка. Пошли вы оба на фиг, — говорю я.
— Будет здорово, когда ты наконец повзрослеешь, — сердито говорит Питер.
Я бреду по холлу, у меня вибрирует телефон, я яростно вытаскиваю его из кармана, порвав подкладку пальто, и вижу сообщение от Вики.
«В этот День Святого Валентина желаю тебе романтики размером с Техас. А теперь иди и поцелуй кого-нибудь!»
истина(сущ.): действительность, правда
(см. также: однажды узнал или сказав что-то, ты не можешь забыть или забрать свои слова обратно)
Сегодня первый день весны, и идет снег.
Моя мама ходила на свидания с Дирком Тейлором три раза. Как минимум.
Я потеряла лучшую подругу из-за своего брата. И потеряла брата из-за лучшей подруги. Даже не уверена, что меня больше беспокоит.
Джейми ненавидит меня за то, что я наговорила Конраду. Честно говоря, до сих пор не могу разобраться, почему я это сказала.
По идее я должна бить кулаками в стену из-за всего этого.
