— Прямо сейчас я смущена, — произнесла я, сопротивляясь желанию прикрыться руками.
Алек не ответил, и это не помогало успокоить мои внезапно разыгравшиеся нервы.
Я собиралась открыть глаза и сказать ему, что отказываюсь от своей идеи, но внезапно почувствовала его дыхание на груди. Я открыла глаза и посмотрела вниз, когда Алек поцеловал меня туда, где мое сердце.
— Ты совершенство.
Я открыла рот и ахнула, когда он поднял голову и накрыл мой правый сосок своим горячим ртом. Закусила нижнюю губу, закрыла глаза и откинула голову назад.
— О мой Бог, — выдохнула я и выгнула спину, когда по моему позвоночнику прошла дрожь.
Я моргнула, когда Алек переключился с правой груди и заключил в рот мой левый сосок, сжимая ладонью правую грудь и теребя сосок каждые несколько секунд. Я поддалась вперед, потому что ощущение было очень похоже на то, что кто-то сосал мое сладкое местечко, это было так приятно, но при этом я чувствовала, что вот-вот рухну. Я не могла этого вынести.
Алек рассмеялся после того, как выпустил мой сосок из своего рта.
— У тебя чувствительные соски.
Я посмотрела на него затуманенным взглядом.
— Похоже, так и есть.
Он улыбнулся и приблизил свое лицо к моему.
— Ты выглядишь так, будто хочешь откусить от меня кусок.
Я щелкнула зубами на него и ответила:
— Больше, чем откусить.
Он потер губы, из-за чего его ямочки на щеках углубились, и без задней мысли я подняла руки и дотронулась указательными пальцами до них.
— Мне они нравятся.
Алек широко улыбнулся, и его ямочки углубились еще больше.
— Они твои.
Я обняла его за шею.
— Мои. Мне нравится.
Он обнял меня и без предупреждения откинулся назад, затем повернулся на бок и уложил меня под себя. Он перенес с меня часть своего веса, поэтому я оттолкнулась и поползла по постели, пока не врезалась головой в изголовье кровати.
Алек последовал за мной.
Он положил руки на мои колени и поддерживая со мной зрительный контакт, широко развел их в стороны. Я почувствовала, что мое и без того разгоряченное тело начинает пылать от интенсивности его взгляда. Ощущение покалывания распространилось по моим ногам, когда он провел руками от коленей к бедрам.
— Твои штанишки зеленые... мой любимый цвет.
Трусики (прим. пер. — имеются в виду некоторые отличия в американском и британском английском языке: Алек говорит «panties», имея в виду американский вариант — трусики, для Килы же слово «panties» звучит, как штанишки, потому что в британском английском — трусики — это knickers. Поэтому в мыслях она поправляет Алека).
Я улыбнулась.
— Мой бюстгальтер тоже зеленый, чтобы соответствовать платью... ну знаешь, тому, которое ты сорвал с меня словно пещерный человек.
Алек ухмыльнулся и молча потянулся к моему нижнему белью. Медленно стянув трусики, пока они не оказались у моих ступней. Свернул их и отбросил через плечо.
— Они нам больше не понадобятся, — пробормотал он.
Я усмехнулась, а затем замерла, когда Алек стал смотреть... прямо туда, не отводя взгляд.
— Какого черта ты уставился? — спросила я, внезапно застеснявшись.
Алек поднял на меня глаза и ответил:
— Ты натуральная рыжая.
Что?
— Да, я натуральная рыжая. Какое это имеет отношение к... О Боже, не говори мне, что я забыла побриться!
Я мгновенно опустила голову, чтобы посмотреть между ног, и почувствовала облегчение, когда увидела тонкую полоску волос, которую я всегда оставляю. Мне никогда не нравилось ходить полностью выбритой.
— Мне нравится эта полоска, это отличается от того, что я обычно вижу.
Я подарила ему взгляд, от которого он поморщился.
— Никаких разговоров о предыдущих опытах — я понял.
Я улыбнулась и наклонила голову, когда Алек посмотрел на меня.
— Что?
— Я хочу поцеловать тебя.
Так поцелуй меня.
Я потянулась к нему, но он улыбнулся, покачал головой и отодвинулся.
Какого?
— Я не хочу целовать тебя здесь, — указал он на мой рот. — Я хочу поцеловать тебя там.
Мои глаза округлились, когда он провел кончиком пальца по моему животу, прошелся мимо пупка и остановился прямо над моим лоном.
— Ох, все в порядке. Мне это не нравится, так что тебе не нужно...
— Тебе это не нравится? — перебил меня Алек, выпучив глаза. — Из-черт-возьми-вини меня? Не я ли трахнул тебя языком, пока ты не кончила?
Я сглотнула.
— Да, но твой рот никогда не был на моем клиторе, это все твои пальцы.
Алек нахмурился.
— В чем разница?
— Ну, с языком это приятно, но становится больно через какое-то время, поэтому я предпочла бы, чтобы ты этого не делал...
— Притормози, бл*дь. Как это может быть больно?
Я покраснела.
— Можем мы просто забыть об этом и...
— Нет, мы не можем. Объясни.
Я собиралась ударить его, если он перебьет меня еще раз.
И раздраженно вздохнула.
— Не знаю, Джейсон был единственным мужчиной, который когда-либо делал это со мной, сначала это было приятно, потом становилось действительно хорошо, а затем больно.
Алек сел на пятки и нахмурился.
— И долго длится эта боль?
Я покачала головой.
— Нет, через несколько минут она ослабевает.
Он улыбнулся.
— Это похоже на оргазм, который обломался, когда последний штрих не был выполнен правильно.
Я уставилась на него.
— Ты хочешь сказать, что...
— Джейсон не может вылизать киску как следует, — рассмеялся он.
Я нахмурилась.
— Значит, ты...
— Сделаю это, — ухмыльнулся Алек.
— Мне не будет больно?
Алек рассмеялся.
— Нет, это будет потрясающе. Хватит болтать, я позволю своему языку сказать все за меня.
— Твой язык всегда говорит за тебя, это его функция.
Алек закатил глаза.
— Ха-ха-ха.
Я самодовольно улыбнулась.
Он передвинулся на кровати и лег на живот.
Я закрыла свое лицо руками, когда его лицо оказалось на уровне моего входа.
Он просто уставился туда и облизал губы.
— Прекрати пялиться туда, оттуда не выскочит клоун и не начнет делать для тебя животных из воздушных шаров.
Алек засмеялся и замолчал.
Я прикусила нижнюю губу, когда почувствовала, как холодный ветерок обдувал мой клитор. Я хотела сдвинуть ноги, но Алек не позволил этому произойти.
— Не прерывай меня, я не люблю торопиться, когда целуюсь.
Я застонала.
— Ты не можешь поцеловать меня там!
Он усмехнулся.
— У киски не было бы губ, если бы не предусматривались поцелуи, котенок.
Ох!
— Ты готова?
Я убрала ладони с лица и кивнула.
— Я готова, покажи мне, что ты умеешь, плейбой.
— Так точно, мэм. — Он улыбнулся, затем раздвинул меня пальцами и опустил язык прямо на мой клитор.
Я глубоко вдохнула через ноздри и выдохнула через рот, когда он начал кружить языком.
О, да!
— Ах, — застонала я от восторга, когда небольшой толчок удовольствия заставил мою нижнюю половину тела дернуться.
Я открыла глаза и уставилась на потолок, прикусив нижнюю губу, когда Алек слегка пососал мой клитор.
— Боже! — Я почувствовала, что мой клитор начал пульсировать, и каждый такой импульс заставлял мои бедра автоматически толкаться в его лицо.
Я ничего не могла поделать, мое тело делало это непроизвольно.
Я подняла руки к волосам и потянула за них, пытаясь отвлечься на другие ощущения, чтобы сосредоточиться, потому что пульсация и жар в моем центре самым превосходным образом начинали становиться невыносимыми.
— Ох... бл*дь... — застонала я, когда Алек внезапно покачал головой слева направо, даря мне еще один всплеск удовольствия.
Я начала паниковать, со мной такого раньше не случалось. Этого было слишком много. Язык на моем клиторе ощущался хорошо, но никогда это не ощущалось настолько чертовски приятным. Мое дыхание участилось, лоб покрылся бисеринками пота, грудь вздымалась и опадала, будто у меня не было тела, и внезапно пылающая точка между моих ног оказалась в огне.
