- Спать, - следует совершенно невозмутимый ответ.
- Вот так? – поражаюсь его спокойствию.
Мои ноги раздвинуты, обвивают крепкие ноги мужчины. Халат задрался. Ощущаю близость разгоряченного органа. Затвердевшая плоть грозно утыкается в меня, давит, заставляет истекать влагой. От порочной близости низ живота сводит судорога.
- Да, - подтверждает Амир. – А что тебя смущает?
- Ты возбужден, - едва отдираю язык от нёба.
- Ничего нового, - бросает небрежно. – Хер полыхает, когда ты рядом. Но мозг на месте. Не дергайся. Вытрахаю, если сама взмолишься.
- Я не хочу, - бормочу тихо.
- Я чувствую, - в этих словах чудится насмешка, ведь прекрасно сознаю, он ощущает, насколько сильно я заведена, истекаю вожделением от развратного соприкосновения наших тел.
- Это случайность, - отвечаю глухо.
- Спи, - тяжелая ладонь опускается на спину, надавливает между лопатками, прижимая ближе, буквально впечатывает в тело.
Глава 31
Я просыпаюсь в постели одна, потягиваюсь и приподнимаюсь на локтях. Комната пуста. Амир уже ушел. Внутри царапает разочарование, за которое я сама себя проклинаю. Нам ничего не светит в будущем, вот и не стоит снова привязываться.
Хотя как можно привязаться к тому, кто и есть твоя жизнь? До сих пор. Муж. Любимый. Отец моего ребенка. Человек, ради которого я готова была пойти на любые жертвы. А потом поняла, одержимая любовь разрушает меня.
Я поправляю сбившийся халат, поднимаюсь с кровати, направляюсь в свою комнату. Сразу отмечаю чистое постельное белье. Слуги заменили перепачканные кровью простыни.
Ловлю себя на очередной дурацкой мысли. Надо бы сходить в душ, но мне совсем не хочется этого делать. Плотнее кутаюсь в халат, жадно вдыхаю родной аромат. Ткань пропиталась запахом Амира. Стоит прикрыть глаза – представляю, он обнимает меня. Жарко. Яростно. Жадно. Так лишь единственный в мире мужчина умеет.
Какая же я глупая. Нельзя идти на поводу эмоций. Нужно сосредоточиться и думать, как выбраться из ловушки.
Я открываю ящик с нижним бельем и среди кружевных комплектов обнаруживаю небольшую карточку. На вид нечто вроде визитки. Белый прямоугольник.
Странно. Не помню ничего похожего прежде. Откуда взялась? Наверное, бирка от какого-нибудь из наборов. Раньше не придала ей значения, а теперь картонка попалась под мои пальцы. Переворачиваю и застываю изнутри. Долго смотрю на текст, пропечатанный черным шрифтом.
«Пятница. Полдень. Центральный торговый центр. Пятый этаж. Магазин спортивной одежды».
Довольно подробное послание. Сегодня суббота, и я готова поспорить, что прежде этой карточки в моем ящике не было. Кто-то из прислуги постарался? Передал послание от Татарина? Или это капкан, устроенный Амиром?
По спине пробегает неприятный холодок.
Я комкаю картон, помедлив немного, захожу в ванную комнату и бросаю вещественное доказательство в унитаз, нажимаю на слив. Возвращаюсь обратно, сбрасываю халат и начинаю механически одеваться, хватаю первые попавшиеся под руку вещи.
Кто решил выйти со мной на связь и как ему это удалось? Могу ли я доверять подобному человеку? Вдруг это не Татарин? Не мой муж? Вдруг это вообще настоящий враг?
Амир явно поднялся на более высокую ступень преступного мира. Наверняка, многие мечтали бы с ним поквитаться. Жена – идеальный вариант.
Но как удалось провести охрану? Возможно, получилось подкупить слугу? А что если это и вовсе Хасу? Закономерная месть за шантаж. Черт, тут может быть кто угодно. Я никому не могу доверять. Если и выбираться, только самостоятельно. Сейчас я не могу рисковать. Попытка побега будет одна. Не выйдет – другого шанса не получу. Нужно подготовиться, выбрать правильный момент.
Я спускаюсь вниз, захожу на кухню. По пути никого не встречаю. В доме царит тишина. Впечатление, будто у всех сегодня выходной. Обычно движение есть. Шум. Отголоски разговоров доносятся из других комнат.
Завтрак сервирован, но я по привычке решаю заняться едой лично.
Готовка меня очень сильно успокаивает. Идеальный способ борьбы со стрессом. Пока голова забита рецептами, трудно переживать, анализируя проблемы. Идеальный путь, позволяющий перезагрузить мозг. Сперва отвлекаешься, после размышляешь снова.
Я отправляю в холодильник те блюда, которые находятся на столе, чтобы ничего не испортилось. Выбираю необходимые продукты, выкладываю. Прикидываю, что буду готовить сегодня.
Открываю духовку, наклоняюсь и… меня точно ошпаривает изнутри.
Я же еще ничего не включила. Почему в комнате становится настолько жарко? Даже дыхание сбивается. Впечатление, словно по венам струится кипяток. Я выпрямляюсь, повинуюсь неясному порывы и оборачиваюсь.
Амир стоит прямо передо мной. Громадная фигура заслоняет дверной проход. Горящий взгляд скользит по моему телу, оценивает, изучает, проходится от макушки до пят и обратно.
Мужчина только вышел из спортзала. Серая майка пропитана потом. Раскачанная грудь тяжело вздымается. Вены на шее и на руках вздуты от недавнего напряжения. Темные спортивные штаны не скрывают гигантский бугор, вздыбившийся между мощными бедрами.
Неужели тренировки настолько сильно возбуждают?
Прикрываю духовку, закашливаюсь от волнения. Переставляю тарелки, чувствую себя абсолютной идиоткой. Чудом посуду не разбиваю.
- Я не видела слуг, - выдаю, лишь бы нарушить неловкую паузу.
- Я их отпустил.
Почему он смотрит на меня так, будто жаждет сожрать?
Сама окидываю себя придирчивым взглядом и понимаю, что нарядилась не лучшим образом. Нацепила шелковые шорты от ночной пижамы. Вряд ли супруге Дудаева позволительно разгуливать в таком откровенном виде по дому.
Тут же хватает мужчин. Хасу, например.
Проклятье, а я еще и стояла в не самой приличной позе, наклонилась, изучая духовку. Нарушила все правила сразу. Теперь Амир меня накажет?
Внутри сладко ёкает. В горле забивается ком.
- Ты голоден? – спрашиваю вкрадчиво.
Вместо ответа Амир приближается вплотную. Нависает надо мной, будто огромная скала, накрывает тенью и опаляет губительным огнем.
- Ты… - фраза тонет в моем слабом вскрике.
Муж подхватывает меня под попу и усаживает на столешницу, устраивается между моими раздвинутыми ногами. От его тяжелого взгляда кожу начинает покалывать. Ощущение, как будто через меня пропускают электрический ток.
Наши губы оказываются настолько близко, что мне кажется, он сейчас вопьется в меня своим жадным ртом, до смерти зацелует.
Но Амир впечатывается в мою шею, трется колючей щетиной, заставляет дрожать, трепетать от каждого движения. Покрывает нежную кожу алчными поцелуями. От ощущения сдерживаемой силы у меня кружится голова.
- Ты обещал! – выпаливаю и отталкиваю его, выворачиваюсь, выскальзываю из горячих объятий, ступаю на пол. – Обещал ничего со мной не делать, пока сама не захочу и не попрошу.
Он перехватывает меня одной рукой и прижимает спиной к себе. Вздрагиваю, когда исполинский член вжимается между ягодицами. Пусть нас и разделяет два слоя ткани, подобной преграды явно недостаточно. Раскаленная кувалда угрожающе притиснута вплотную ко мне. Тело подрагивает от напряжения.
- Так ты не хочешь? – вкрадчиво интересуется Амир, одна его ладонь проходится по груди, задевает торчащие соски, вырывая из моего горла порочный стон, а другая рука опускается вниз по животу, медленно и неумолимо скользит туда, где я всегда для него готова.
- Амир! – восклицаю и накрываю его ладонь своею, пробую остановить разоблачающее меня движение. – Хватит.
Он замирает, словно и правда подчиняется моим хрупким пальцам, а после вдруг резко забирается под резинку шорт, под насквозь промокшее нижнее белье. Дотрагивается до центра моего возбуждения, и от этого легкого и невесомого движения подгибаются мои колени.
- Давай, - хрипло бросает Амир. – Повтори. Скажи, чтобы я остановился. Прекратил. Скажи, что не хочешь почувствовать мой член внутри. Ну. Чего замолчала?
