— Давай поговорим здесь, — говорю я, стоя на своем.
— Почему ты не хочешь идти внутрь?
— Потому что я знаю, что там происходит.
— И что же, Тесса?
— Ты трахаешь других женщин.
— О чем ты? — он вздыхает, позволяя двери закрыться.
— Я пришла сюда, чтобы сказать тебе, что не хочу видеть тебя вне Клуба Миллиардеров, в конце концов, — я не могу даже смотреть на него, когда говорю это.
— Почему?
— Вот почему, — я жестом обвожу все вокруг нас.
— Раньше это тебя не волновало, — он шагает ко мне, и я чувствую, что сжимаюсь внутри, хотя на самом деле не двигаюсь. Его руки тянутся к моим, нежно потирая их. — Я скучал по тебе, — когда он это говорит, я слышу слова близко, чувствую его дыхание на своем лице, и затем он целует меня.
Мои губы раскрываются для него почти рефлекторно, хотя я и не отвечаю взаимностью на его ласку.
Это лучший способ, который я могу использовать, чтобы противостоять ему.
— Я переезжаю через несколько дней, — говорю я ему рассеянно.
— Но ты по-прежнему будешь в Сан-Франциско? — я, наверное, должна солгать, но не могу. — Да, я все еще буду в Сан-Франциско.
— Тогда нет причин, почему нам не стоит встречаться, — он придвигается еще ближе, перекидывая мои длинные каштановые волосы через плечо, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать меня в щеку. Его рука обнимает меня за талию, а пальцы озорно проскальзывают вверх под мою блузку, чтобы он смог почувствовать кожу.
— Я не хочу этого.
— Но ты пришла. Ты не могла не прийти. Ты не пришла бы сюда, если не хотела, — он обхватывает меня за щеки и приподнимает лицо так, что мои глаза встречаются с его. Такое ощущение, что предостерегающая красная сирена тухнет в моей голове. И защитные барьеры рушатся.
Подготавливаясь к нападению. Его губы сминают мои, а тело идет на преступление, дегустируя и смакуя его сладкий рот. На вкус — он как мята и мужчина из плоти и греха. Мой непреодолимый грех.
Через несколько секунд, я полностью потерялась от его соблазнительных чар. Он целует меня в щеку, ушко, шею, и все, что я могу сделать, это откинуть голову и тихо стонать, думая о том, как я скучала по его прикосновениям. Это неправильно. Это так неправильно. Это не то, за чем я приехала сюда. Но уже слишком поздно, чтобы остановить его. Мое тело жаждет его слишком сильно. Я не могу отказать себе.
— Ты так вкусно пахнешь, — мурлычет он мне в кожу. Я тянусь за ним, чтобы запустить свои пальцы в его короткие каштановые волосы, и прижать к себе. Он передвигается, чтобы нащупать одну из моих грудей, а я тяну его за руку, чтобы взять его указательный палец в рот, так чтобы пососать его.
Кажется это нравится ему. Он откидывается назад с той ужасно плавящей мои трусики улыбкой, которую я и люблю и ненавижу, и наблюдает, как его указательный палец входит и выходит из моего ротика. Его глаза заволокло похотью, и я могу чувствовать, как его член прижимается ко мне. Он вытаскивает палец из моего рта и впивается в мои губы еще одним страстным поцелуем. Наши языки танцевали вместе, как будто влюбленные воссоединились, и все мое тело загорается возбуждением от того, что я так близко к нему.
— Я мечтал трахнуть тебя с тех пор, как мы были здесь в последний раз. Когда твоя подруга вломилась к нам, это почти убило меня. Я не мог сделать это дома, без тебя, так что сидел перед твоим домом и кончал в машине, — говорит он мне.
Мое лицо меняет около десяти оттенков розового.
— Ты же шутишь? — я отстранилась от него с усмешкой.
— Я серьезно. Ты нужна мне так сильно. Я не могу жить без тебя, — его слова заставляют меня замереть. Не может жить без меня. Неужели он серьезно, или просто сказал это, чтобы залезть в мои трусики? В любом случае, это сработало. Он подталкивает меня к столу, который находится напротив лифта. На нем стоит ваза с одной орхидеей, и она качается, когда моё тело прижимается к столу. Андерса, кажется, это не волнует. Он слишком занят, поднимая мою блузку и лифчик, а я слишком занята, пытаясь расстегнуть его брюки. Он не позволяет мне закончить. После того, как он снимает мою блузку через голову, начинает целовать мое тело, спускаясь вниз, делает паузу только на секунду, чтобы расстегнуть лифчик и сдернуть его, прежде чем взять один из моих сосков в рот.
Он кружит своим языком вокруг него, заставляя мою киску болезненно пульсировать от потребности в нем.
— Твое тело такое горячее, — шепчет он, напротив моей кожи, посылая дрожь вниз по моему позвоночнику, — я не могу ждать, чтобы похоронить свой член внутри тебя.
— Сними одежду, — бормочу я, протягивая руку, до всего, что могу достать. К счастью, он позволяет мне снять рубашку. Как я скучала по его голой кожи, гладкой широкой груди, сокращающемуся прессу, сильным подтянутым бицепсам. Боже, как я могла вообще думать, о том чтобы отказаться от нет. Он, как наркотик. Попробовав один раз, я подсела на него. Как только я сдергиваю с него рубашку, он раздевает меня до конца. Теперь я голая в коридоре, и я не смогу ни хрена сделать, если кто-то поднимется на восемнадцатый этаж и застукает нас в таком положении.
Каждая секунда принадлежит нам. Каждое прикосновение. Каждый поцелуй. Каждый момент.
Остальной мир исчезает, когда мы вместе. У него занимает мгновение, чтобы убрать вазу на пол, затем он поднимает меня за попку и опускает на стол. Я боюсь что, он сломается под моим весом, но Андерс, кажется, не беспокоится. Он прижимается между моих ног, целуя меня, а его руки продолжают сжимать мою задницу. На некоторое время, он держит меня, наверное, тоже беспокоясь, что стол не сможет выдержать мой вес. Но потом отпускает, двигая руками, чтобы нащупать и ласкать мои груди, пока он продолжает целовать меня.
— Ты так чертовски изумительна. Так сексуальна, — он дышит в мои губы.
— Я боюсь, что я сломаю этот стол, — каюсь я.
— Если ты это сделаешь, я куплю еще один, — это не совсем то, что я ожидала услышать, но я решаю пропустить это мимо ушей. Он целует мою грудь, теребя сосок, прежде чем начать опускаться ниже.
Я раздвинула перед ним ноги, желая его между ними больше, чем что-либо. Когда он зарывается лицом в мои складочки, я боюсь, что сейчас закричу от удовольствия. Вместо этого начинаю стонать, осторожно зарываясь рукой в его волосы, когда он работает надо мной, ведя меня до высоты забвения. Его язык настолько искусен, его рот такой горячий. Мне это нужно больше, чем я когда — либо знала.
— Ты на вкус так прекрасна. Мне нужно попробовать тебя. Я так по этому скучал, — говорит он в меня между тем, как лижет и посасывает. О Боже. Он слишком хорош. Это слишком хорошо. Я кусаю нижнюю губу, стону, жалея, что не могу растянуть то время пока мое тело разлетается на осколки.
