- Это что, бонг (также водяная трубка, сленговое название — бульбулятор, от тайского บ้อง [bɔːŋ] — «бамбуковая труба» — устройство для курения каннабиса - прим. пер.)? - спрашивает он, его глаза расширились.
- Кто ты? Полиция? - отвечаю я, смеясь от взгляда на его лице.
Его телефон звонит снова, он качает головой.
- Мне нужно идти. Я позвоню тебе, хорошо?
Он опускается и целует меня в лоб. От этой нежности обжигает горло.
- Мне было весело прошлой ночью.
И он ушел.
Я ложусь на спину и смотрю в потолок.
Как это произошло?
*****
Я улыбаюсь, когда слышу песню «Morning Alliance» - «Огонь», играющую по радио. Увеличиваю громкость и подпеваю, чувствуя прилив гордости.
Ты, как огонь в моих жилах. Твое тело, оно поглощает меня.
Дерзкие глаза.
Красота внутри.
То, что я хочу сделать с тобой…
Это первая песня из их нового альбома.
Паркуясь на подъездной дорожке, звоню Райдеру. Когда он отвечает, подношу телефон к радио так, чтобы он мог слышать свою песню. Через несколько секунд я выключаю радио и говорю в телефон.
- Угадай, что я слушала по радио, - говорю, открывая дверь и выходя из машины.
Его счастливый смех заставляет меня улыбнуться.
- Эта песня стремительно набирает популярность.
- Я знаю, - отвечаю. - Кто написал ее?
- Саксон, - говорит он удивленно. - Я слышал, он оставался на ночь. Должен сказать, Ти, я рассчитывал, что ты будешь дольше сопротивляться.
Я усмехаюсь.
- Он оставался на ночь, но он не отведал товара, дорогой кузен.
Райдер смеется.
- Рад слышать. Где ты? Почему бы тебе не навестить меня и Лекси?
- Я только приехала домой после урока по самообороне, - говорю ему и стою перед своей дверью, ища ключи. - Что вы, ребята, делаете завтра? Я могу заехать после работы. Попрошу Сашу и Лайлу тоже прийти.
- Звучит неплохо. Я скажу Джету. Увидимся, кузина.
Я говорю «пока», вешаю трубку и кладу телефон в сумку. Когда я нащупываю ключи, чувствую, что кто-то подошел сзади.
- Ти!
Не подумав, я просто реагирую. Разворачиваюсь и делаю быстрый удар. Саксон падает на землю, руками держась за свое хозяйство. Вот, дерьмо.
Я опускаюсь на колени.
- О Господи, Сакс! Не подкрадывайся ко мне! Прости.
- Какого хрена, Ти, - хрипит он, все еще сжимаясь.
- Дерьмо, прости, - повторяю я, пытаясь скрыть свои эмоции. Я хочу рассмеяться, но не делаю этого, потому что он выглядит так, словно собирается убить меня. - Что ты делаешь здесь?
- Я же говорил тебе, что собираюсь прийти, - говорит он, поднимаясь и с болью глядя на меня.
- А я говорила, что у меня урок.
- Поэтому я пришел позже, - говорит он, отряхивая брюки.
- Знаешь, друзьям необязательно видеться каждый день, - небрежно говорю, открывая дверь и входя. Когда я не получаю ответа, продолжаю. - Я собираюсь принять душ.
- Я закажу пиццу, - отвечает он, усаживаясь на диван, где мы провели большую часть прошлой ночи. Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но закрываю его, качая головой.
Он может заходить когда угодно.
Мы все еще собираемся быть друзьями.
Саксон
Я проснулся один в постели Тиниэль, лениво потянулся, затем пошел на кухню в одних трусах. Прошлой ночью мы опять заснули вместе, но ничего не произошло, даже поцелуя. У этой женщины, должно быть, железная сила воли, потому что я умирал от желания. Я застыл, когда увидел Тиниэль перед плитой, танцующую под песню «Я никогда не подведу тебя» Риты Оры. Она чувственно покачивала бедрами, подпевая. У нее красивый, хрипловатый голос. Она талантлива, как и многие в ее семье.
- Я думал, ты не готовишь, - говорю, заставляя ее подпрыгнуть.
Она поворачивается и поджимает губы.
- Я довольно хорошо готовлю, просто не отношусь к тем женщинам, которые попадают в рабство плиты каждый день.
Я подхожу к плите, чтобы посмотреть, что она жарит.
- Так что, мне не ждать горячей еды каждую ночь?
Она переворачивает блины.
- Черт, нет, этого не будет.
Она такая милая.
- Так ты позволяешь мне оставаться здесь каждую ночь? - говорю я, прислонившись к столешнице.
Она поворачивается и посылает мне улыбку.
- Конечно. Как другу.
Мои губы подергиваются, пока я осматриваю ее. На ней надеты хлопковые шорты и топ, которые позволяют видеть мне каждый изгиб.
- Перестань пялиться на мою задницу, - говорит она, не оборачиваясь.
- Я ничего такого не делаю, - лгу, продолжая смотреть. Она выключает плиту и берет две тарелки из шкафа, ставит их на столешницу и затем выкладывает блины на них.
- Кленовый сироп?
- Да, пожалуйста, - отвечаю, усаживаясь за стол. Она подвигает мою тарелку и садится рядом, протягивая мне вилку. - Спасибо.
- Не привыкай к этому, - отвечает она, ухмыляясь.
Я откусываю, и с моих губ срывается стон.
- Хороши.
- Хороши? Они чертовски великолепны, вот какие они.
Я прячу улыбку.
- Ты же знаешь, что я уезжаю завтра.
Она смотрит в свою тарелку.
- Да, я в курсе.
- Хочешь что-нибудь сказать мне? - спрашиваю я.
- Например?
- Тебе будет все равно, если я буду зависать с другими девушками в дороге? - спрашиваю ее, надеясь, что она будет возражать. Мне нужна хоть какая-нибудь реакция от нее.
Что-нибудь.
Что угодно.
- Зависай с кем хочешь, - отвечает она. Ее тон ровный, но я не упустил то, что ее губы сжались. Ей не нравится это, но она просто не хочет признавать.
Чертовски упрямая.
- Ну, я бы предпочел, чтобы ты ни с кем не зависала, пока меня нет, - говорю ей, пытаясь действовать аккуратно, но проваливаюсь. Мысль о том, что она с кем-то еще, убивает меня, даже если мы не вместе.
Пока еще.
Я работаю над этим.
- Ну, это как-то неловко, - бормочет себе под нос. Она вздыхает и поворачивается лицом ко мне. - Ты сказал, что мы друзья. Я уверена, что друг не должен просить меня быть недоступной.
Я вздыхаю. Я хочу сказать, что она лжет сама себе, если все еще использует дружбу, как оправдание, но я не делаю этого, потому что, зная ее, она не позволит мне больше проводить с ней время. Эта женщина воспользуется любым оружием, которое сможет найти, так что я не собираюсь давать ей патронов. Позволю ей поиграть в эту игру и пожить в отрицании.
Пока что.
- Хорошо, - говорю, вставая с тарелкой и помещая ее в посудомойку. Я слышу, что она бормочет что-то о рок-звездах, которые убирают за собой. Я покрываю расстояние между нами и целую ее в висок.
