Но Бет, словно чувствуя это, повела гостей в кухню; Джейми напряглась, поняв, что у нее есть лишь несколько секунд, чтобы взять себя в руки и не выказать своих истинных чувств.
Все четверо вошли. Она стояла спиной к ним, изображая крайнюю степень занятости стряпней, от которой не сразу можно оторваться, но на самом деле слышала и понимала одно — Джейк здесь. Ей казалось, что она ощущает даже слабый запах его тела, и хотя эта лихорадочная мысль удивила ее саму, но она и вправду каким-то шестым чувством улавливала, что он стоит к ней ближе всех. Наконец она повернулась и оказалась лицом к лицу с ним.
— Джейк. — Ее улыбка была вполне доброжелательна и открыта, но выражала она скорее вежливость, нежели удовольствие от встречи. — То-то мне показалось, что я слышу знакомый голос.
Руки ему она не протянула, продолжая непринужденно помешивать ложкой в кастрюле. Он как силовое поле, болезненно подумала она, заставив себя встретиться с ним глазами, полными холодного цинизма, вытягивает из меня всю энергию и подавляет всякое сопротивление.
Последний раз они виделись на крестинах Сары, но Джейми там не задерживалась. Извинившись и объяснив скорый отъезд необходимостью срочного вылета в Штаты, ушла еще до того, как общество собралось отметить торжественное событие. Тогда у нее было несколько недель, чтобы подготовиться, чтобы смирить свои чувства и перенести его присутствие легко и непринужденно.
Но сейчас она не готовилась, и, когда его зеленые глаза сузились, а взгляд медленно пополз по мягкой ткани, облегавшей ее грудь и бедра, ее бросило в жар.
— Джейми выглядит просто великолепно, не правда ли? — произнесла Бет. Даже она, казалось, была охвачена тем напряжением, что возникло в кухне, ее высокий голос слегка сорвался, будто ей не хватило дыхания.
Джейк, не отводя от Джейми оценивающего взгляда, холодно бросил:
— Уж слишком она тощая.
Говорит о ней как о животном, как о существе, лишенном каких бы то ни было чувств, и это так больно ранило Джейми, что она испытала дикое ощущение, будто ее рвут на части.
Нет, она не должна позволять ему так с собой обращаться. Джейк всегда властвовал над ней, и она видела, что он готов с удовольствием проделать это и сейчас, просто чтобы насладиться ее унижением. Но она не допустит этого. Джейми перевела дыхание, напомнив себе, что теперь она опытная деловая женщина, а не молчаливо обожающее дитя, и, отложив ложку, повернулась к хорошенькой юной блондинке, неуверенно переминающейся с ноги на ногу.
— Никто, кажется, не спешит нас познакомить, — с улыбкой сказала она. — Меня зовут Джейми, а вас, я слышала, Аманда?
Девушка, с благодарностью взглянув на Джейми, бесхитростно улыбнулась ей в ответ. Чистое, по-детски округлое личико.
— Очень рада познакомиться, я много слышала о вас от вашей матери и отца Джейка.
Боль, неожиданная и опустошающая, сжала сердце Джейми. Когда Бет говорила, что Джейк решил образумиться и жениться, она не особенно поверила ей, но теперь пришлось поверить, поскольку дело, как видно, дошло до того, что Джейк привозил Аманду в Куинсмид и представил ее родителям.
— Они оба так горды вами, — почти неслышным, немного дрожащим голосом продолжала девушка. — Я завидую вам. Мне бы хотелось все делать так же восхитительно, как вы. — Она состроила недовольную гримаску. — Мой отец даже не позволяет мне поступить в университет. Говорит, что я только займу там чужое место, поскольку в работе никогда нуждаться не буду.
Аманда вздохнула, ее голубые глаза слегка омрачились, и Джейми невольно почувствовала к девушке симпатию.
В дверь опять позвонили, Джейми вернулась к своей стряпне, а Бет увлекла всю компанию в холл.
Оставшись одна, Джейми перевела дыхание и немного ожила, но полностью расслабиться так и не смогла. Ее нервы, казалось, были скручены в один тугой болезненный узел.
Она услышала, как дверь у нее за спиной опять открылась, и с дрожью проговорила:
— Бет, у меня что-то голова разболелась. Не присмотришь ли за овощами, пока я схожу наверх и приму аспирин.
— Бет занята, она обеспечивает всех выпивкой.
Лаконичная беззаботность слов не имела значения. Значение имело лишь то, что Джейк здесь, в кухне, рядом с ней. На какой-то момент она замерла, будто существо, окаменевшее от ощущения таящейся где-то рядом опасности, но слишком напуганное, чтобы решиться посмотреть в ту сторону, откуда эта опасность исходит.
— Она отправила меня спросить, не нужна ли тут помощь.
Голос его звучал насмешливо. Ох, Бет, огорченно подумала Джейми, ты вторгаешься во что-то такое, чего не понимаешь.
— Кажется, Бет решила, что с тех пор, как мы оба стали крестными родителями Сары, нам следовало бы держаться вместе, — вполне непринужденно ответила она.
Благодарение Богу, у нее еще хватало забот с приготовлением овощного блюда, так что можно было не оборачиваться и не встречаться с Джейком взглядом.
Игнорируя ее реплику, он ровным голосом проговорил:
— Марк беспокоился о тебе. Ты знаешь, что он не совсем здоров?
— Да. Бет сказала мне вчера. Насколько это серьезно, Джейк?
Хорошо еще, что беспокойство по поводу здоровья отчима оправдывало дрожь в ее голосе. Все же пришлось обернуться и посмотреть на него, но она сразу отвела глаза, поскольку заметила в его взгляде гнев и ледяное презрение.
— Смотрите, какая заботливость! Лучше скажи, Джейми, сколько времени прошло с тех пор, как ты последний раз его видела? Год? Два года?
— Я была занята, мне…
— Вздор! — Его пальцы впились ей в запястья, и он не отпускал ее, будто схвативший арестанта стражник. — Скажи уж, что ты не приезжаешь домой, потому что не желаешь видеть меня, вот это будет ближе к правде.
Ей казалось, что она вот-вот лишится сознания от боли и унижения, которому, как ей казалось, он намеренно подвергает ее. Но, заглянув ему в глаза, она уже не увидела там унизительного для нее презрения, осталась одна только ярость.
Глубоко вздохнув, она попыталась справиться со своими нервами.
— Ты просто смешон, Джейк…
— Ах я смешон? Так докажи, что я не прав! — Он грубо бросал ей вызов. — Возьми и приезжай домой на Рождество.
Она решила сразу же отказаться, но не смогла произнести этого вслух. Шесть лет она не проводила Рождество дома. Шесть лет! А как она всегда любила эти домашние рождественские праздники!
— Хоть раз в жизни попробуй не быть такой чертовски эгоистичной и чуть-чуть подумай о других. — Слова Джейка звучали грубо и жестко. — Мой отец больной человек, Джейми, он тоскует по тебе.
Она посмотрела на него. Твердо сжатый рот, мрачные глаза. Густые, черные волосы явно нуждались в стрижке. Да, он выглядит усталым, этого нельзя не признать, а кроме того, напрочь лишенный в эти секунды магнетизма, всегда повергавшего ее в трепет, он показался ей обычным, таким же уязвимым, как и она сама, человеческим существом. Когда Джейк отпустил ее, ей страшно захотелось погладить его, согнать с нахмуренного лба морщины, но горечь обиды быстро взяла верх над сочувствием. Легко ему ругать и упрекать ее. Разве он может понять, какая для нее пытка приехать на Рождество домой, где наверняка будет и он?
