— Лучше расскажи, как съездил. — Едва попробовав рыбу, Инна отложила вилку.
— Нормально. Работал. Банк — гостиница, гостиница — банк.
— Никуда больше не ходил?
— Ты как мой папенька. «Съезди, сынок, погуляй напоследок».
— Он так и сказал? — нахмурилась Инна.
— Ну…
— Он тебя хорошо знает.
— За тридцать-то лет — немудрено. Правда, он мыслит давно отжившими категориями.
— Ничего себе «давно отжившими». — Инна скептически хмыкнула. — Мы знакомы-то с тобой три месяца.
— Разве мало? Мне так кажется, что…
— Все, что было до меня, было очень давно?
Эта игра у них пошла с самого первого дня знакомства: один начинает фразу, другой заканчивает. Частенько получалось так, что угадывали, что же другой хотел сказать.
— Именно так, — кивнул Денис и поднял бокал. — Давай за тебя.
— Лучше за тебя.
— Тогда за нас. Чтобы все у нас было хорошо.
— Да. Чтобы все было хорошо.
Она не повторила «у нас». Дениса это слегка царапнуло. Не придирайся к ерунде, одернул он себя. Что ты капризничаешь? Признайся, все дело в ее новой прическе.
Он вспомнил давний рассказ своего приятеля. Тот еще в школе дружил с одноклассницей. А после летних каникул, 1 сентября она пришла в каких-то нелепых туфлях, и ему даже не захотелось к ней подойти, хотя он и понимал, что это глупо.
Денис сознавал, что тоже ведет себя глупо. Выискивает какие-то мелочи, цепляется за них, едва сдерживая раздражение. Так уж ему не хотелось ехать в Москву надолго всего за месяц до свадьбы, но отец уговорил. Их банк, некогда бывший дочерним предприятием одного крупного московского банка, давно обрел свободу, но общие дела все равно остались. Обычно отец, будучи председателем правления, а заодно и управляющим, разруливал их сам, но на этот раз решил послать Дениса. «Пора уже и тебя натаскивать, — сказал он, посмеиваясь. — Мало ли что. Заодно и погуляешь напоследок. Мальчишник устроишь для московских приятелей».
Мальчишника Денис устраивать не стал. Даже не позвонил никому из многочисленных знакомых. Сидел в номере, смотрел телевизор, пил пиво и скучал по Инне. Звонил ей по двадцать раз на дню. А у нее то сотовый недоступен, то по работе занята. Думал без конца, что она там делает. Не то чтобы ревновал, но все равно как-то не по себе было. Он ведь так о ней толком ничего и не знал. Как она жила раньше, с кем встречалась.
По взаимной договоренности они о прошлом не упоминали. Решили, что откровенность откровенностью, но до нижнего белья обнажаться не стоит. Что было, то было — и не нужно об этом. Однако и это благое на первый взгляд решение таило в себе подводные камни. Не суйся — и останешься цел. А вот что там, в темном омуте прошлого прячется, какая такая глубоководная пакость — или не прячется вовсе? Лучше об этом и не думать. Но как-то время от времени думалось. Или по себе судил?
А тут еще сестру почти на месяц раньше срока в роддом отвезли. Они-то все думали, что Яна уже после их с Инной свадьбы родит, а вышло совсем по-другому. Беременность протекала тяжело, да и роды были непростые, мальчик появился на свет слабенький, совсем крошечный. Денис звонил сестре каждый день и Инну попросил позвонить. Он еще раньше познакомил ее с Яной, но они друг другу не слишком понравились. Яна, измученная тяжелой беременностью, без конца ныла и дулась, сказала ему потом, что Инна — избалованная кривляка. Инна ничего о Яне говорить не стала, но видно было, что знакомство ей удовольствия не доставило. Поэтому и попросил позвонить, узнать, как дела, — может, и наладят потихонечку отношения.
— Ты Яне не звонила? — спросил он, когда они уже выходили из ресторана.
— Яне? — удивленно переспросила Инна.
Вот тут-то он и выпустил наконец пар. Это смутное полунедовольство-полураздражение мучило его весь вечер, и надо было дать ему выход. Не поссориться, нет, просто найти повод, чтобы слегка возмутиться. Чтобы она оказалась виновата. Совсем немножко. Не из-за прически же выяснять отношения, в конце концов!
— Ин, ну я же просил тебя! — Он даже голос не повысил, просто посмотрел с укоризной. — Она же моя сестра, она себя плохо чувствует, ребенок себя плохо чувствует. Я же не прошу тебя к ней ехать и изображать любовь и дружбу. Просто позвонить и спросить, как дела.
— Прости. — Инна закусила губу и отвернулась. — Я один раз позвонила, было недоступно. Думала, позвоню попозже, а потом…
— Завертелась и забыла. Понятно.
— Да нет. — Инна прищемила дверцей край шубы, подергала сосредоточенно, приоткрыла дверцу. — Забыла, но не потому, что завертелась.
— А почему? — не в силах справиться с противной вредностью, продолжал настаивать Денис.
— С Мариной начались проблемы.
— Да, я все хотел тебя спросить. — Он с радостью ухватился за возможность переключиться на другую тему, пока не заклинило окончательно. — Уехала твоя кузина?
— Уехала, — сухо ответила Инна.
— А я думал, она на свадьбу останется.
— Я тоже думала.
— Вы что, поссорились?
— Нет.
Видя, что Инна к разговору не слишком расположена, Денис решил, что разумнее будет промолчать. А еще разумнее — отвезти ее домой и поехать к себе. Что-то у них сегодня не клеится. Как бы не испортить все окончательно. Не хватало только перед самой свадьбой поссориться из-за ерунды. Досадно.
Сегодня утром рядом с ним в самолете такая девочка сидела. Мордочка глупенькая, ваксы в три слоя, зато талия — ладонями обхватишь, бюст четвертого размера и юбчонка замшевая такой длины, что сиди он не рядом, а напротив, вполне мог бы ее трусы разглядеть. И косила на него так красноречиво. Только он вполне целомудренно сделал вид, что спит. Закрыл глаза и такого себе напредставлял. Только не с этой фифой, разумеется, а с Инной. И вот такой облом.
Впрочем, почему же сразу облом? Надо просто взять себя в руки, успокоиться. Сам во всем виноват. У человека неприятности — и с подругой, и с работой, и с сестрой двоюродной, внезапно свалившейся на голову, тоже что-то неладно вышло, а он тут раскапризничался, как маленький, все ему не так.
Кто-то говорил ему, что перед свадьбой часто так бывает. Начинает вдруг человек нервничать, раздражаться из-за пустяков. Некоторые даже из-под венца сбегают. Просто потому, что страшно становится вот так все поменять в одночасье. Инфантильно? Да, пожалуй. Или наоборот, потому что уже не глупый мальчик восемнадцати лет, который плохо соображает, что семья — это ответственность?
Они уже добрались до Озерков, вот сейчас, за поворотом, Иннин дом. Денис решил полностью положиться на нее — как она себя поведет.
Инна посмотрела на него удивленно:
