– А вы? – я переключила внимание на толстяка. Все-таки профессионал из меня никудышный. И репортерской закалки вкупе с беспристрастностью мне явно не хватает. Другая журналистка на моем месте с назойливостью изголодавшейся без свежей крови пиявки вцепилась бы в красотку-парашютистку. Какая «вкусная» тема – красавица, которая добровольно рискует жизнью, которая смакует адреналин, как божественный десерт. Но нет – в тот момент я была не высококлассным профессионалом, а проигнорированной женщиной, которая не собиралась удовлетворять амбиции удачливой соперницы.
– Денис не имеет отношения к парашютному спорту, – немного снисходительно объяснил Кирилл, – он мой брат, программист. В данный момент мы находимся в его квартире. Ладно, задавайте свои вопросы. – Он имел наглость посмотреть на часы.
– Но я думала, что вы пригласите меня посмотреть на прыжки, – холодно улыбнулась я, приняв решение с ним не церемониться, – я бы сделала фотографии.
– Вообще-то у нас планируется через недельку интересный прыжок, – дружелюбно отозвался Денис, – Инга будет прыгать из окна университетской аудитории.
– С МГУ? – вытаращила глаза я. – А что, вы договорились в ректорате?
Инга и Кирилл переглянулись.
– Это будет акция протеста, – словоохотливо поведал толстяк, – Ингушу достала одна преподавательница. Вот она и хочет выброситься из окна аудитории во время ее семинара.
– Спасибо, что рассказал об этом всему свету, Денис, – поджала губки красавица, – не думаю, что у моего прыжка будут свидетели.
– Я никому не скажу, честное слово, – вставила я, но Инга даже не посмотрела в мою сторону.
– Да уж, не говорите. Ингу и так в университете недолюбливают, – сказал Денис, – наверное, из-за ее профессии.
– А кем вы работаете? – я изо всех сил старалась изображать приветливость. Хотя безупречная блондинка внушала мне откровенную неприязнь.
– Инга – стриптизерка, – подал голос Кирилл Калинин, – самая лучшая в Москве.
«Все понятно», – чуть было не вырвалось у меня. И как это я сразу не догадалась, ведь внешность и манеры девицы прозрачно намекают на то, что она пашет на задворках шоу-бизнеса.
Кирилл Калинин посмотрел на часы.
– Саша, вы извините… Я был очень рад с вами познакомиться, но мне пора идти. У меня назначена другая встреча.
– Что? – опешила я. – А как же интервью? Ведь мы заранее договаривались!
– Я же извинился, – как ни в чем не бывало улыбнулся он, – давайте перенесем его на другой день.
– На когда? Мне статью сдавать надо, – растерялась я, – меня могут уволить.
Мои растерянная физиономия и просительный тон явно доставили Инге удовольствие. До чего же противная девка!
– Давайте на следующей неделе, а? Я вам сам позвоню, хорошо?
– Ладно, но… Но только вы уж меня не подведите!
– Разве я могу обмануть женщину? – подмигнул Калинин.
При этом на порочной его физиономии сияла улыбка, свойственная мужчинам, любимое дело которых – обманывать представительниц противоположного пола. Я знала, что скорее всего никогда он мне сам не позвонит. Мне придется обрывать телефон, разыскивая его, и еще часами уламывать согласиться на встречу.
И все-таки, когда тебе так улыбается такой мужчина – просто невозможно не улыбнуться смиренно в ответ.
* * *
Вернувшись домой, я не выдержала и позвонила все-таки Лерке. Может быть, и не стоило этого делать. Но такая уж у меня годами выработалась привычка – делиться впечатлениями дня с лучшей подругой. Лерка – это одушевленный интимный дневник, я могу доверить ей все – от самых страшных тайн (именно она первой узнала о моей торжественно утерянной девственности) до неважных на первый взгляд мелочей (иногда мы часами можем обсуждать преимущества старых добрых панталонов над трусиками-стринг).
– Лерок! – весело начала я, дождавшись знакомого «алло!». – Чего сегодня было! Не поверишь.
– Что-то случилось? – без особенного интереса в голосе переспросила она.
– Да так, ничего важного, – немного смутилась я. И в самом деле, может быть, у нее неприятность, а я тут эгоистично лезу с сущими пустяками. – А у тебя?
– Устала, как тяжеловес, – вздохнула моя лучшая подруга, – весь день провела в ателье. Свадебное платье подгоняли по фигуре. Больше не могу, вся эта суматоха выматывает так, что начинаешь жалеть о том, что ответила «да».
– Ну и не отвечала бы, – вполголоса пробормотала я.
– Что?
– Ничего, помехи на линии. А я сегодня познакомилась с таким мужиком! У него синие глаза, представляешь? Он похож на… Нет. Ни на кого не похож, он единственный в своем роде. Парашютист.
– Да? И что, у вас что-то было?… Ой, подожди минуточку, – и она прокричала куда-то в сторону: «Нет, только не “амаретто”! Вы слышите меня? Я ненавижу миндаль!», – что ты сказала?
– Я не вовремя, да? У тебя вечеринка?
– Да какая там вечеринка, просто Витасик со своими родителями. Мы выбираем рецепт свадебного торта. И они хотят добавить в крем «амаретто». Но я сказала – нет!
«Лучше бы ты сказала “нет”, когда этот так называемый Витасик попросил тебя составить его счастье, – тоскливо подумала я, – тогда бы моя лучшая подруга осталась бы при мне!»
– Ладно, Лер, я лучше позже перезвоню.
– Ты обиделась? Ну, Кашеварова, подожди, чего ты как не родная? – в ее голосе на секунду проснулась прежняя Лерка, взбалмошная, энергичная. – Мне же жутко интересно узнать о твоем новом мужчине. Говоришь, он летчик?
– Парашютист, – вздохнула я.
– И как? – невпопад поинтересовалась она. – У вас уже был секс?
– Нет и не будет, – усмехнулась я, – об этом я и хотела с тобой поговорить. Лерка, я просто раздавлена. В кои-то веки мне кто-то понравился, так нет – он занят. Его девушка – стриптизерка, она такая красивая, она…
– Нет! – взревела Лерка. – Ненавижу грецкие орехи!!! Ну почему нельзя украсить его мармеладом?! Извини, Кашеварова, продолжай. Итак, у вас уже был секс?
– Был, – понуро ответила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
– И как? – ничуть не оживившись, спросила она.
– Под джинсами у него женские трусики. Как ты думаешь, что бы это значило?
– Странный, – равнодушно согласилась она, – хотя нельзя судить по таким мелочам. Вот мой Витасик спит в бандане, – ее голос потеплел.
Похоже, я скоро ее Витасика возненавижу.
– В бандане? Но почему?
– Говорит, иначе ему в уши дует, – умилилась Лерка.
– Посоветуй ему испробовать мотоциклетный шлем. Очень помогает. Ладно, Лер, мне и правда надо идти.
– Хорошо, что позвонила. Передавай привет своему летчику.
– Парашютисту, – машинально поправила я.
Но она меня уже не слушала. Перед тем как повесить трубку, я успела услышать Леркин вопль:
