— Вполне верю.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вам разложить по полочкам?
— Не нужно. Разве что вы непременно хотите выставить себя неприятной личностью, а у меня складывается впечатление, что у вас есть такое желание. Сколько шума вы поднимаете из дела, которое выеденного яйца не стоит! Анабелла молодая красивая девушка. Ей нужно общаться со сверстниками, танцевать с парнями ее возраста, а вы что ей предлагаете? «Спартак» хороший фильм, но кроме любовной линии ее вряд ли что-нибудь заинтересует. И потом, там такой трагический конец, что весь зал рыдает.
— Вы видели фильм?
— Да. Уверяю вас, Анабелла была бы потрясена.
Бальцано прищурился, и его лицо приобрело вид, который многие сочли бы пугающим, однако на возмущенную Синти это не произвело должного впечатления. Ей прежде не приходилось встречать человека, которому бы удавалось столь быстро вывести ее из себя. Наконец Феличе произнес:
— У каждого из нас свои ценности, причем мои изрядно отличаются от ваших. Я начинаю жалеть, что прибег к вашим услугам, не проверив вас предварительно.
— Вы всегда лично занимаетесь всеми делами? — раздраженно спросила Синти. — Вам непременно нужно контролировать даже мельчайшие детали?
— Ваши вопросы показывают, как мало вы понимаете в нашей жизни. У нас, если человек стоит во главе большого клана, ему приходится быть в курсе абсолютно всех событий. В противном случае он теряет авторитет.
— Авторитет! — презрительно воскликнула Синти. — По-видимому, только он вас и волнует. А между тем речь идет о судьбе молоденькой девушки. И если жизнь Анабеллы для вас лишь незначительная деталь, то я могу только посочувствовать бедняжке.
— Какое счастье, что я не обязан принимать во внимание ваше мнение, — фыркнул Бальцано.
— Полагаю, вы за всю жизнь ни разу не прислушались к мнению другого человека, — мгновенно парировала Синти.
— Я не потерплю вторжения в мою частную жизнь. Кроме того, вы не тот человек, который вправе критиковать меня или мой будущий брак.
— Если бы у вас была хоть капля совести, об этом браке и речи бы не шло.
— Напротив, только чувство долга заставляет меня сделать своей женой юную ветреницу. Находясь на смертном одре, отец Анабеллы взял с меня слово позаботиться о ней.
— Вот и заботились бы. Так нет же, вам приспичило жениться на Анабелле!
— Разве это не лучший способ заботиться о ней всю жизнь?
— У вас на все найдется ответ!
Феличе поморщился.
— Ведь вы уже знаете Анабеллу. Скажите, можно ли назвать ее человеком высокого ума? Только честно!
— Нельзя, — кивнула Синти. — Ее ум порхает как бабочка. Тем более девушке нужен муж, которого не смущал бы этот факт.
— И как, по-вашему, Анабелла должна выбирать себе супруга? Она унаследовала большое состояние, до которого много найдется охотников. Представляете, какой выбор может сделать эта девчонка? Мне ее деньги не нужны. Я составлю брачный договор в пользу наших будущих детей, сам же обеспечу Анабеллу всем, чего она только пожелает.
— Кроме любви.
— Любовь… — насмешливо покачал он головой. — Сентиментальные вы, американцы. Разве брак имеет какое-либо отношение к романтике? Моя жена будет хорошо обеспечена и защищена. Кроме того, я дам ей детей. Их она и будет любить.
— И ей придется довольствоваться скромным уголком нашей жизни, который вы сочтете возможным выделить.
Феличе саркастически усмехнулся.
— Все ясно. Вы думаете, что муж может быть хорош лишь когда боготворит свою жену и не в силах надолго оторваться от ее юбки. Но должен вам сказать, что не тот настоящий супруг, кто вечно притворяется, а тот, на которого можно положиться.
— Иными словами, сильный мужчина должен руководить женщиной? — резко спросила Синти.
— У мужчин и женщин разные функции, и они обязаны выполнять их как можно лучше. Но раз уж вы спросили, отвечу: нет, я не считаю, что непременно должен подавлять личность жены. Воображаю, какой чушью вы забиваете Анабелле голову!
— Анабелла очень молода. Тем не менее, она знает, чего хочет от жизни, и это отнюдь не вы.
— О, несомненно! Анабелла предпочла бы юного красавца, который вскружит ей голову и быстро пустит по ветру ее состояние. А затем бросит женушку на произвол судьбы. Такой судьбы желаете вы моей невесте?
— Нет, конечно… — Эти слова дались ей с трудом. Сам того, не подозревая, Феличе задел больную тему.
Синти повернулась и отошла к окну, только бы не смотреть на него. Однако его лицо отразилось и стекле, за которым царил ночной мрак. Де Бальцано хмуро наблюдал за собеседницей.
— Что случилось? — спросил он спустя минуту.
— Ничего, — быстро произнесла Синти. — Вы правы, ваши дела меня совершенно не касаются. Скоро Анабелла уедет с вами, и я больше никогда ее не увижу.
— Скажите, каков был ваш муж? — вдруг спросил Феличе.
Его прозорливость заставила Синти вздрогнуть.
— Мне бы не хотелось говорить о нем.
— Ну да, — хрипловато заметил виконт. — Мой будущий брак вы обсуждаете охотно, хотя и осознаете, что это и не ваша забота. Когда же речь заходит о вас, вы уклоняетесь от разговора. — Он шагнул вперед, взял Синти за руку и повернул лицом к себе. — Расскажите о вашем муже.
— Нет. — Она попыталась высвободиться, однако Феличе держал крепко.
— Расскажите! Я хочу знать, почему при упоминании о нем на вашем лице появляется столь унылое выражение.
Синти вспыхнула.
— Ну, если вам так интересно… Мой муж был итальянцем. Об остальном я предпочитаю не вспоминать.
— Вы жили в Италии?
— Все, достаточно. Немедленно отпустите меня!
Призыв оказался напрасным. Длинные пальцы Феличе еще крепче сомкнулись на ее запястье.
— Я предпочитаю пока не делать этого. Не хочу, знаете ли, ходить за вами по комнате. Я спросил, жили ли вы в Италии, но ответа пока не получил.
— И не получите.
— Вот тут вы ошибаетесь. Я долго выслушивал ваше мнение вперемешку с оскорбительными замечаниями, но сейчас моему терпению пришел конец. Настало время поговорить о вас. Расскажите о муже. Он был страстным мужчиной?
— Да как вы смеете! Это вас совершенно не…
Насмешливое выражение темных глаз мгновенно напомнило Синти о том, какие безапелляционные суждения высказывала она минуту назад о личной жизни синьора де Бальцано. Но это совсем другое дело! — упрямо сказала себе она. Виконт не имеет никакого права внедряться в мою интимную жизнь.
Тем не менее, он так смотрел на Синти, будто желая взглядом проникнуть в глубины сознания, где хранились тщательно спрятанные воспоминания.
— Итак? — настойчиво повторил Феличе. — Был он страстным?
