Через два года господин ван дер Штрем удалился в благословенную Голландию, и новый шеф выбрал себе нового секретаря. Ларису отправили в отдел дизайна. Неожиданный подарок судьбы! Работа секретаря отдела была в сто раз интереснее, чем роль личного помощника. У дизайнеров жизнь бурлила и была яркой и интересной. Жаргон, небрежность в одежде, полное отсутствие холеных красавиц (в отделе работали только молодые люди) вызвали в Ларисе странную реакцию. Ей захотелось распрямиться, расправить плечи, словно она долго просидела, сгорбившись в тесном ящике. Теперь она не боялась обсудить утреннее происшествие в метро, поделиться воспоминаниями о студенческой жизни. Лариса забросила дешевые костюмы из «Ле Монти» и с удовольствием носила джинсы, джемперы, толстые ботинки, обходясь без французского маникюра и макияжа. В агентстве подобной метаморфозе удивились, посплетничали и забыли. Красавицы по-прежнему смотрели на нее как на пустое место, а молодые люди даже не делали попытки поухаживать за ней. Она изо всех сил тянула свой старый студенческий роман, чтобы было с кем выйти в люди. Лариса постоянно чувствовала, что ей чего-то не хватает, какой-то искры, которая бы осветила ее изнутри. Исподволь в ней созревала уверенность, что пора, пора действовать! Ей уже двадцать пять, время уходит!
Родители жалели ее, но не могли ничего посоветовать. Влиятельных друзей у нее не было. Однокурсники разбежались, не стремясь продолжить студенческую дружбу. Лариса с грустью оглядывала рабочее место — полуподвальное помещение, доставшиеся от прежних хозяев роскошные парчовые портьеры на окнах, пять рабочих мест, гудящие от натуги компьютеры, обшарпанные стены, вечно орущее радио. Работа, казавшаяся такой важной вначале, перестала увлекать, как только она разобралась, чем, собственно, занимается отдел. Она даже попыталась сделать несколько своих самостоятельных работ, вспомнив давнее увлечение живописью. Шеф отдела одобрительно хмыкнул, когда она решилась показать эскизы, но специального поручения она так и не получила.
И вот однажды, когда на улице шел мокрый снег, шмякая прохожим слипшиеся комки снежинок в лицо и превращаясь на асфальте в бурую труднопроходимую кашу, Ларисе поручили отвезти образцы фирменного стиля, разработанные отделом, клиенту. В агентстве свирепствовал грипп, и у нее самой першило в горле и хотелось чихать. Настроение было отвратительным, и оно еще ухудшилось, когда Лариса увидела здание, где размещался офис клиента, — нарядный дом, освещенный огнями, похожий на многопалубный корабль, собирающийся в кругосветное путешествие. В огромном холле было сухо, тепло, пахло ароматическими травами, охранники с живыми, любезными лицами показали ей дорогу к гардеробу, а приветливая девушка у ресепшн с сочувствием указала дорогу в дамскую комнату, где Лариса могла бы привести себя в порядок.
Великолепный мраморный дворец, вполне годящийся для того, чтобы стать станцией метро, не мог быть дамским туалетом. Тем не менее это было так. Увидев в зеркале свое красное, исхлестанное ветром лицо, опухшие губы, растрепанные волосы, висящие мокрыми сосульками, Лариса расстроилась. Оглядевшись вокруг, она заметила аппарат для сушки рук и подставила пол него голову. Теплый воздух приятно взбил ее мокрые волосы, но когда Лариса вновь взглянула в зеркало, она с отвращением покачала головой: теперь она была похожа на Чипполино. Руки никак не отогревались, и она подставила их под горячую струю воды.
— Что вы делаете? — воскликнула девушка, которая несколько секунд наблюдала за манипуляциями Ларисы. — Нельзя руки с мороза — да под горячую воду! Так можно испортить кожу.
Лариса тоскливо посмотрела на нее: да, с этой красоткой все было в порядке, чего она лезет со своими советами? Сияющая здоровая кожа, нежный макияж, шелковистые волосы, уложенные в аккуратную прическу, выхоленные руки с длинными ногтями, изящная одежда, дорогая обувь. За секунду Лариса оценила внешний вид незнакомки и вновь опустила глаза на свои красные, как клешни рака, руки.
— Не волнуйтесь, — ей неожиданно захотелось ответить этой девушке, — я приехала сюда в качестве курьера, привезла образцы. — И она кивнула в сторону объемной папки, стоящей в углу. — Так что до моего внешнего вида никому нет дела!
— Напрасно. — Красотка укоризненно покачала головой и назидательно добавила: — Может, никому и нет дела, но для себя самой надо постараться.
— Ну да, — уныло кивнула Лариса, вытирая бумажным полотенцем согревшиеся руки. — Вы не могли бы мне помочь найти отдел Кугеля?
— Даже провожу, — почему-то развеселилась незнакомка.
В лифте Лариса с ненавистью смотрела на свои разбухшие, сырые ботинки и мокрые джинсы. Ее спутница тихо говорила по мобильному телефону. Лифт остановился, они прошли несколько шагов по мягко пружинящему ковролину и вошли в хорошенькую приемную. Именно таким типично дамским словом оценила про себя Лариса это помещение. Нет, здесь не было виньеток, вазочек и оборок, все выдержано в деловом стиле. Но чаша с водой, в которой плавали головки роз, на столе секретаря, красиво подсвеченная картина — натюрморт, на котором ярко пламенели настурции в простом глиняном кувшине, маленький фонтанчик, тихо плескавшийся в углу, — все говорило о том, что хозяйкой этого царства, без сомнения, является женщина.
При появлении Ларисы и ее спутницы все присутствовавшие в приемной сделали нейтрально-любезное выражение лица.
— Вы что будете — чай или кофе? — осведомилась девушка.
— Хорошо бы кофе, горячего. — Лариса огляделась в поисках уголка, куда ее могли бы приткнуть с чашкой кофе, пока таинственный Кугель будет рассматривать образцы.
— Кофе, а мне зеленый чай, — бросила спутница Ларисы, не обращаясь ни к кому персонально. В дальнем углу приемной что-то задвигалось. — Прошу. — Красавица широким жестом пригласила Ларису в кабинет. — Ну что же вы стоите?
Действительно, стоять разинув рот становилось уже совсем невежливо, и Лариса только теперь разглядела табличку на двери: «А.Н. Кугель». Тяжело ступая размокшими ботинками, она вошла в кабинет.
— Присаживайтесь сюда, — голос А.Н. Кугель донесся до нее как сквозь стекло, — не стесняйтесь. Я не представилась вам сразу…
Первое чувство изумления прошло, и Лариса с любопытством оглядывалась вокруг. С тактичным любопытством, ведь она пришла по делу.
Анна Кугель, так звали хозяйку кабинета, отпивала принесенный зеленый чай мелкими глотками, расспрашивала Ларису о работе, о «WWDO», а потом приступила к делу. Она дружелюбно, но цепко всматривалась в каждый эскиз, отодвигала его от себя, пытаясь поймать перспективу, вновь вертела на столе.
