Ночью ее разбудил какой-то страшный шум. Где-то совсем рядом ревел на полную мощность двигатель машины. Негодуя на нарушителя ее спокойствия, Дебора выползла из спального мешка и, с трудом продрав глаза, расстегнула входную молнию палатки. То, что она увидела, вызвало шок. По пляжу с включенными фарами как угорелые носились три мощных джипа, а у самой кромки воды вокруг костра сидели какие-то люди, громко распевая песни. Дебора невольно сжалась: компания насчитывала не меньше десяти мужчин, судя по всему водителей автофургонов. Рядом с ними стояло несколько ящиков пива.
Она взглянула на часы. Было уже около трех часов ночи, но гуляки явно не собирались закругляться. Даже без материнского предупреждения Дебора прекрасно понимала, что от подвыпившей мужской компании надо держаться подальше, тем более что рано или поздно они обязательно заметят ее палатку.
Пригибаясь к земле, чтобы сквозь брезент не были видны очертания ее силуэта, она натянула на себя свитер, зашнуровала кроссовки и наспех побросала в рюкзак все, что подвернулось под руку. В последний момент Дебора решила захватить с собой еще и спальный мешок, чтобы провести в нем остаток ночи в более безопасном месте.
Как только она откинула полог палатки, прямо ей в лицо ударил слепящий свет автомобильных фар. Вслед за этим раздался такой громкий хохот, что он заглушил даже рев двигателей.
— Эй, крошка! Иди к нам! У нас полно пива. Ты прекрасно проведешь с нами время...
Нет уж, увольте, подумала Дебора, и со всех ног, не разбирая дороги, бросилась в направлении лесочка, то и дело спотыкаясь о выступавшие тут и там из земли корни и камни. Оглянувшись, она, к своему ужасу, увидела, что один из мужчин, размахивая бутылкой пива, направляется в ее сторону.
Дебора ускорила шаг и через минуту достигла опушки леса. Хотя пьяные мужские голоса звучали довольно дружелюбно, ей вовсе не хотелось подвергать испытанию их нравственные достоинства. Во всяком случае, не в три часа ночи. Натыкаясь на торчавшие ветки, она пробиралась сквозь лесные заросли, время от времени взволнованно оглядываясь, чтобы убедиться в том, что ее преследователь отстал.
Однако опасность возникла оттуда, откуда она ее вовсе не ждала. Из-за огромной сосны выступила чья-то темная фигура, и не успела Дебора крикнуть, как шершавая мужская ладонь зажала ей рот. Какая же я дура, успела только подумать она. Бежать надо было на дорогу, где можно встретить людей, а не в лес, где с ней могут сделать все, что угодно, и никто ей не поможет.
— Дебора! Успокойтесь, — прошептал чей-то голос, в то время как она отчаянно боролась с неведомым насильником, стараясь как можно больнее ударить его тяжелым туристским ботинком.
— Да прекрати ты, наконец! Это же я, Мартин!
— Это вы, Мартин?
— Я, я... Не волнуйтесь! Вы в безопасности. Они не успели ничего вам сделать?
— Слава Богу, нет. Только сильно напугали.
Дебора дрожала как осиновый лист на ветру, вцепившись мертвой хваткой в рубашку своего спасителя. Мартин слегка разжал руки и, продолжая обнимать Дебору, стал успокаивающе гладить ее по спине.
— Извините. Я не хотел напугать вас, но, если бы вы закричали на весь лес, они могли броситься вам на помощь, и Бог знает во что все это вылилось бы.
— Как вы здесь оказались, Мартин?
— Я долго не мог заснуть. Выйдя на крыльцо, увидел свет костра на пляже и решил проверить, все ли у вас в порядке.
— Почему-то мы никогда не встречаемся как нормальные люди, а все время неожиданно натыкаемся друг на друга. — Дебора с облегчением вздохнула.
— Вы попали в точку, милая леди.
Обняв Мартина, Дебора крепко прижалась к его сильной широкой груди, почувствовав твердые мышцы и подтянутый живот.
— Я так благодарна вам, что вы подумали обо мне.
— Заметьте, я сделал это, несмотря на ваши слова о том, что вы не хотите больше меня видеть.
Дебора ощутила лицом жесткость курчавых волос, выглядывающих из-под расстегнутого ворота рубашки, и ей нестерпимо захотелось прижаться к ним губами. По всему ее телу разлилась теплота, и она уже с трудом понимала, что с ней происходит.
Она спохватилась, краска стыда залила лицо. Отшатнувшись, она споткнулась о невидимые корни и неуклюже плюхнулась на землю. Сильная рука Мартина мгновенно подняла ее на ноги.
— Какого черта вы носитесь ночью по лесу со своим спальным мешком?
— Я хотела найти место посуше, чтобы лечь спать, — стараясь сохранить остатки достоинства, произнесла Дебора. — Почему вы все время ругаетесь?
— Потому, что вы постоянно пробуждаете во мне худшие наклонности, в том числе наклонность к месту и не к месту употреблять идиоматические выражения. Кстати, ваш мешок случайно не двуспальный?
— Случайно нет.
— Плохо. Я не собираюсь оставлять вас здесь одну по соседству с этой разгулявшейся компанией. Предлагаю вам на выбор: или мы возвращаемся в отель, и вы ложитесь на мою кровать, а я на диван, или мы оба остаемся здесь до утра.
В лесу было холодно, и Дебора все еще ощущала спиной жесткость корней, на которые она так неуклюже приземлилась.
— Пойдемте в гостиницу, — сдалась она. — Надеюсь, мы не слишком побеспокоим постояльцев.
— Нет, вы только посмотрите! Какое здравомыслие! Неужели вам не приходит в голову немного поартачиться, прежде чем согласиться? Хотя бы для виду?
— А какой смысл?
— Правильно. Никакого! Возьмите меня под руку.
Мартин повел ее по одному ему известной тропинке, и минуту спустя они выбрались на дорогу. Издалека все еще доносился шум пирующей компании.
— Надеюсь, они не тронут мою палатку.
— Если это случится, они будут иметь дело со мной.
Никогда еще Дебора не разрешала мужчинам опекать ее, но теперь ей почему-то это явно нравилось.
— Как ваша коленка?
— Прекрасно!
Они шли рука об руку по дороге, любуясь игрой серебристых лунных бликов на море.
— Я действительно очень испугалась, — призналась Дебора.
— Было от чего. Заметьте, я не стал упрекать вас за то, что вы меня не послушались и остались ночевать на улице.
— Очень благородно с вашей стороны. Я страшно испугалась и, заметьте, не постеснялась сказать вам об этом. А вот вы так и не хотите признать, что ваша нога чертовски болит и что вам лучше бы идти помедленнее.
— Вы знаете, у меня складывается впечатление, что вы не по собственной воле оказались в Исландии. Скорее всего мужчины-соотечественники уже были не в состоянии выносить вашу язвительность. Создается впечатление, что они сложились на билет и впихнули вас в первый улетающий из Бельгии самолет.
