Прошли долгие мгновения тишины.
— Ты говорила Нейту, где мальчик?
Страх, с которым она жила всю ночь, обжигал её внутренности.
— Нет, после того, как он сделал мне предложение, я только сказала ему, что родила Эли и отдала его. Эли записан в моём завещании, так что Нейт должен был знать. Я никогда не рассказывала ему, где сейчас Эли и его родители, но, очевидно, он выяснил. Я видела его фотографию.
— И где он на ней? Ты уверена, что это был Эли?
Она не могла выдержать взгляд Ханта и уставилась на серую стену за его плечом.
— Он в Скоттсдейле, в Аризоне. Раз в год я получаю фотографии и е-мейл, никаких других контактов, если нет проблем, — она сглотнула. — Это он. Я знаю его лицо лучше, чем своё собственное. Нет ничего важнее, чем защитить Эли и его семью. Нейт нанял кого-то для наблюдения за семьёй, и нам нужно выяснить, кто это, и остановить. Сегодня утром Нейт на неделю уехал в Европу. Надеюсь, это даст нам немного времени, прежде чем он сделает что-нибудь по-настоящему ужасное. — Алисса вжала пальцы в свои ладони, когда возросло отчаяние. — Ты мне поможешь? Сохранишь Эли и меня в безопасности?
Он отодвинул «АйПод» в сторону и сложил руки на столе.
— Твой бывший жених использует сына, которого ты любишь, чтобы шантажом заставить тебя выйти за него замуж, и такое дерьмо меня действительно бесит. Мы приставим команду к Эли и его семье.
— Спасибо, от этого я чувствую себя лучше по поводу Эли. — Алисса признавала, что боится и за себя. — Но что насчёт меня? Ты будешь моим телохранителем?
***
Хант встал и обошёл стол. Его тянуло к девушке, которую он никогда не забывал. Он по-прежнему чувствовал головокружение из-за того, что она родила ребёнка. А затем отдала его.
Вернувшись домой из морской пехоты, он видел Алиссу по телевизору и думал, что она начала жить богатой и успешной жизнью, оставив позади пережитки другой жизни, что она забыла их.
Но сейчас? У него перехватывало дыхание. Молодая женщина, которая так сильно боролась за защиту своего ребёнка, которого не видела семь лет, кроме как на фотографиях, не была пустой и тщеславной. Эта женщина касалась тех его мест, которые лучше было оставить в покое.
Он ни за что не позволил бы кому-то другому её защищать. Опустившись на стул рядом с ней, он заметил тёмные тени под её глазами.
— Ты вообще спала прошлой ночью?
— Нет. Я слишком переживала и пыталась выяснить, что делать.
В своём отчаянии она пришла к нему. Это укрепило его решение.
— Ты была лучшей подругой моей младшей сестры. Ты не работа, и я не беру деньги за то, чтобы защитить тебя. — не в силах устоять, он коснулся её плеча. Этот контакт пробрал его до костей, посылая искры в холодную тьму, в которой он жил годами. — Вместо этого я отвезу тебя в Соному. Я установил охранную систему, и там ты будешь в безопасности.
В её глазах зажглась надежда.
— Виноградник? Постой, может быть, твои родители не захотят, чтобы я была там. Если кто-нибудь узнает, что я там, появится множество репортёров.
Так она жила все эти годы.
— Теперь я – хозяин этого места. Мои родители остаются в доме, когда захотят, но в данный момент они в Шотландии.
Выражение её лица смягчилось.
— Нет другого места, куда бы мне хотелось пойти.
В эту секунду, когда Лисси смотрела на него как на своего личного героя, он понял, что попал в беду. Нет, он сможет с этим справиться. Он будет относиться к ней так же, как относился всегда.
Как к младшей сестрёнке.
***
Алисса восстановила дыхание, когда они проехали через кованые железные ворота в маленький виноградник.
Это было словно поездка домой. Ощущения такие мощные, что у неё жгло в глазах и болело в груди. Здесь она была счастлива. Ох, она была счастлива и со своей мамой, но здесь, в Сономе, стресс и давление из-за известности мамы никогда их не касались. Даже когда летом Дженна приезжала навестить Алиссу на выходных, давление СМИ их не беспокоило. Её мама и Алисса обе могли быть собой.
Сморгнув блеск слёз, она посмотрела на тонущее солнце, создающее золотисто-оранжевый свет над зелёной лозой, обрамляющей узкую дорогу. Не в силах устоять, девушка опустила окно. Во влажном воздухе витал сладкий, слегка цитрусовый и чувственный аромат.
— Вы ещё продаёте виноград винным заводам?
— Ага.
Они добрались до вершины холма, где показался одноэтажный средиземноморский дом, который выглядел практически так же, каким она его помнила. Как только Хантер припарковался, она выскочила из машины и направилась к лестнице, чтобы коснуться скульптуры кита, возвышающейся на левой колонне. Наверху правой колонны располагался лев, охраняющий террасу. Алисса не смогла устоять и провела пальцами по деталям гривы существа.
— Он не живой. Это камень.
Хант усмехнулся ей, пронося мимо неё сумки.
— Ха-ха. Не будь злым. Ты можешь увидеть это всегда, когда захочешь. Твой отец великолепен в вырезании форм из камня, которые выглядят так реалистично.
Девушка осмотрела террасу, покрытую каменной плиткой, вдоль которой стояли низкие пальмы и цветы, а затем повернулась и, чёрт возьми, её захватил ошеломляющий вид мягко изогнутых холмов, покрытых лозой.
— Осматриваете своё королевство, принцесса?
Она покраснела от воспоминания. Они с Эрин играли в принцесс, застрявших в темнице замка, и им нужен был принц, который спас бы их. Алисса пыталась уговорить Ханта сыграть эту роль. Он отказывался, как отказался бы любой двенадцатилетний мальчик. Разозлённая и довольно-таки привыкшая делать всё по-своему, она сказала: «Я принцесса Алисса, ты должен делать то, что я говорю».
Мальчик рассмеялся ей в лицо и сказал, что не собирается быть каким-то глупым принцем, а будет морским пехотинцем. Называть её принцессой стало его дразнящим прозвищем.
— Над тобой пошутили, морской пехотинец. Ты меня спасаешь.
Хант рассмеялся.
— Ты получила желаемое. Теперь я играю твоего героя.
Он придвинулся к ней сзади так близко, что его слова обдали дыханием её обнажённую шею. Её кожу покалывало от внезапного осознания его размера и жара. Даже будучи маленькой девочкой, она хотела, чтобы он был её героем, но Алисса больше не была ребёнком, а это не была игра. Смущённая своей напряжённой реакцией из-за его близости, из-за него, она обвила руками свою талию. Она ожидала какой-нибудь ностальгии из-за того, что снова увидит Ханта. Но это сильно отличалось от того времени, когда ей было шесть, и она хотела поиграть в игру. Или когда ей было четырнадцать, и она так сильно влюбилась в него, задаваясь вопросом, каково было бы, если бы он держал её руку своими сильными пальцами. Или если бы он поцеловал её.
