– Снимете, – возразил я. – Вы когда-нибудь готовили в трусах?
Как я и ожидал, она покачала головой.
– Тогда напоминаю вам о кое-чем особенном, что вам нужно сделать. К тому же, – добавил я. – Между нами будет кухонный остров, ниже талии я вас не увижу. Как и фотоаппарат. А вот для вас это будет ещё одним волнительным пунктом.
Я врал, разумеется. Но разбудить чувственность в девушке, на которой надета чуть ли не твидовая юбка из викторианской Англии, представлялось мне невозможным.
Внезапно мне вспомнилась любительница матросов – жена командоса. Та-то уже давно бы сняла с себя вообще всё и, посмеиваясь, смотрела бы на мою реакцию. Жаль всё-таки, что в тот раз не удалось ее поснимать. Сдаётся мне, нам было бы хорошо…
Помотав головой, я отбросил мысли о стриптизерше и вернулся в реальность к девушке в сером.
– Закройте глаза, – еле слышно прошептала она.
– Что? – удивился я.
– Закройте глаза, – повторила она, не в силах, видимо, оторвать взгляд от пола. – Я не смогу перед вами… у вас на глазах…
– А, понял, понял. Хорошо. Закрыл.
Ну, все же умеют так закрывать глаза, чтобы смотреть сквозь ресницы? А честным игроком я никогда не был.
Мила облизнула губы, вздохнула и вжикнула молнией сбоку. Юбка упала к ее ногам, и я чуть не упал вместе с ней. Шикарные бёдра, стройные ноги и… да, идеальной формы попка. Ярко-розовые трусики смотрелись до того призывно, что я почувствовал необходимость поправить штаны. Но я же вроде как не смотрю?
– Вы готовы? – чуть хрипло спросил я, потому что в своей готовности не сомневался.
Мила юркнула за островок и оттуда пролепетала:
– Да, да, пожалуйста…
Я открыл глаза, стараясь дышать размеренно и сохранять присутствие духа, чтобы не броситься на девушку – сдалось ей добавлять в конце это “пожалуйста”?
Мила
Сердце билось в груди с такой частотой, что я начинала боятся за собственное здоровье. Вдруг я никогда не возбу… не была так взбудоражена именно потому, что это было вредно? Может быть, мне это и вовсе противопоказанно? И состояние бревна – это разумная защитная функция организма? То есть чтобы просто не умереть.
Стоять перед почти незнакомым мужчиной, пусть даже и фотографом, в одной футболке и трусах было… было как-то слишком лично. Конечно, он не видел меня ниже талии, но выше-то видел! Мне хотелось скрестить руки на груди, обнять себя, закрыться, а ещё лучше – надеть свою уютную одежду. Но Егор был непреклонен и даже сделал пару кадров – чтобы я привыкала, как он выразился.
– Представьте, что вы на кухне и что вы одна, – успокаивающе говорил он. – Вы хотите сделать себе приятное, – на этих словах мое бедное сердце ускорилось ещё сильнее. Сделать себе приятное? Я видела это в пятницу, как одна из девушек… ей точно было приятно. Но не предлагал же он мне заняться здесь тем же самым?! – Вам жарко, и вы решили приготовить себе мороженое с клубникой. Просто чтобы немного остыть. Вы начинаете с клубники. Она лежит в миске в холодильнике… Мила, доставайте клубнику.
Я как робот отвернулась и открыла холодильник. Там и впрямь стояла миска с клубникой, а я стояла спиной к фотографу, и нижняя часть моего тела не была спрятана за кухонным островом или хотя бы юбкой. Только яркие трусы… А фотоаппарат во всю делал кадры… Меня бросило в жар. С трудом дыша, я схватила миску, захлопнула дверцу холодильника и скорее вернулась на своё безопасное место.
– Всё в порядке, Мила, – как мантру повторял Егор. – Всё хорошо. Вы берёте клубнику, нож и разрезаете ягоду пополам. Да, всё верно. Теперь следующая ягода… Вот так. Умничка.
Резать ягоды было просто, и я немного успокоилась от этого монотонного занятия. Манящий запах клубники быстро разнесся по студии, и я невольно облизнулась.
– Съеште, Мила, – усмехнулся Егор. – Это для вас.
Бросив на него нерешительный взгляд, я быстрым движением положила ягоду в рот. Вкус был восхитительным.
– А теперь съеште клубнику медленно и красиво, – ещё мягче проговорил Егор. – Я вам помогу.
Он нашёл ягоду с зелёным хвостиком и, взявшись за него, поднёс клубнику к моему рту.
– Обхватите половину ягоды губами, – я, как загипнотизированная, смотрела на него и выполняла его команду. Это было… так волнующе… есть из его рук и смотреть в его глаза в ожидании следующего приказа. – Да. Теперь кусайте, – раздался щелчок фотоаппарата, но я почти не обратила на это внимания. – Теперь так же со второй половинкой.
Я вновь обхватила губами ягоду и случайно задела пальцы Егора. Дыхание совсем сбилось, а внизу живота я почувствовала что-то странное и как будто тяжелое.
– Кусайте, – хрипло подсказал Егор, и я подчинилась. – У вас отлично получается, – добавил он и выбросил хвостик клубники в сторону. – Теперь мороженое. Оно лежит в морозилке.
Подозрительное томление внизу живота заставило меня двигаться чуть плавнее и наклониться к морозилке без протестов. Да, я по-прежнему была лишь в футболке и трусах перед всё тем же незнакомым мужчиной, но теперь… Теперь это чувствовалось иначе. Мне хотелось даже немного прогнуться в спине. Я чувствовала на себе горячий взгляд Егора, слышала, как он делал снимки, но не могла заставить себя поторопиться.
Я достала мороженое не спеша и вновь вернулась на своё место.
– Возьмите эту ложку, – голос Егора был низким и уже не таким мягким, как прежде. – Да, ее. И выкладывайте ею мороженое в миску.
Выложить мороженое из стаканчика – что могло быть проще? И тем не менее вторая порция сразу полетела прямо ко мне на грудь. Я охнула от холода, а Егор перегнулся через стол и рукой стал убирать мороженое. Сначала быстро, потом всё медленнее и всё пристальнее глядя мне в глаза, будто проверял – когда я отшатнусь. Или хотя бы остановлю его словами.
Потому что рука его задевала то одну грудь, то вторую, а иногда… иногда он задевал и… сами вершинки.
Что сделала я? Ничего. Я могла только дышать – и то прерывисто. Я понимала, что он делал неправильные вещи, запретные. Что Эрик бы наверное развёлся со мной, узнай он об этом. А так же – что Эрик никогда так не гладил меня. И мне казалось, что трусы на мне и впрямь становились… влажными?
Мое сердце колотилось с запредельной частотой, и если бы Егор сам не остановился, то возможно я бы так и стояла перед ним, послушно подставляя… себя под его руку.
– Так лучше? – хрипло спросил он и, не дожидаясь ответа, сказал. – Давайте продолжим. Только в этот раз… постарайтесь аккуратнее.
– Да, – шепнула я.
Облизнув пересохшие губы, я вернулась к мороженому, то и дело бросая взгляды на Егора. Он сидел с другой стороны кухонного островка в странно-напряженной позе, словно что-то ему мешало. Он продолжал периодически делать кадры, и я была уже рада этому привычному звуку.
– Кажется, всё, – тихо сказала я и вопросительно посмотрела на Егора.
– Тогда ешьте.
– А вы?
– Я по-прежнему фотограф, Мила, – чуть улыбнулся Егор. – Возьмите десертную ложку и ешьте. Смакуйте.
Я честно старалась есть, смакуя, но видимо у меня не слишком-то получалось, потому что Егор, не выдержав, встал.
– Я вам помогу.
Он обогнул кухонный островок и забрал ложку из моих рук. Я шагнула назад и уперлась попой в столешницу. Егор зачерпнул мороженое ложкой и поднёс его к моему лицу.
– Приоткройте ротик, Мила, – сказал он, и я, глядя на него, подчинилась. – Не торопитесь. Ешьте медленно.
Так я и старалась делать, не замечая объектива фотоаппарата, но чувствуя только напряжение во всем теле и тянущую потребность… в чём-то. Желание получить… получить что-то немедленно. Что-то, что мог мне дать Егор.
Я закрыла глаза, стараясь успокоится или взять себя в руки, но почувствовала, что по подбородку стекает немного мороженого. Не успела я ничего сделать, как поняла, что Егор убирает его пальцем.
Наверное, я совсем уже была не в себе в тот момент. Возможно, из-за бешенного стука сердца моя голова перестала получать достаточное количество кислорода и соображать нормально.
