— Подарочный набор, — подаёт ещё две книги продавец. — Мураками. Очень популярный автор.
Имя на слуху, но я не читал.
— Среди кого популярный?
— Среди поэтично и небанально мыслящей интеллигенции.
— Хм.
Вряд ли это моë, конечно. На интеллигенцию я тяну слабенько. А на поэтику так вообще не дотягиваю.
Но книги очень красивые чисто эстетически. Напоминают мне по стилю постер с иероглифами в кабинете Аиши.
Красно-черные-белые…
Покупаю.
Не принять в подарок книгу — невозможно.
Спускаюсь по лестнице вниз, горя от нетерпения. Нажимаю на звонок.
— Здравствуйте, Бессо.
— Добрый вечер, Аиша.
Сегодня волосы собраны наверх. Двумя деревянными спицами, как у японок.
Синий шёлковый комбинезон скрывает всё, что можно скрыть. Кроме плеч. Красивых, прямых, с мягким рельефом.
Это не женщина, это пытка!
Мысленно снимаю широкую лямку с плеча, фантазируя, как оголяется грудь.
Сжимаю книги в руках.
— Идёмте? — зовет она
— Идёмте…
В кабинете оглядывается.
— Книги можно оставить там. Никто не зайдёт.
— Мм… На самом деле, я купил их сюда.
Ставлю на пустую полку стеллажа.
— Мне кажется — теперь идеально.
Присаживаюсь в кресло.
— Бессо… У нас есть правило: не касаться, — мягко.
— Это касание?
— Да. Это касание.
— Без разрешения — больше не буду. Но это, пожалуйста, прими.
— В этой комнате принимать должен только ты.
— «Дарить» — это тоже принимать. Просто… более тонкая форма. Пусть это будет «одиннадцать» для меня.
Её брови удивлённо на мгновение взлетают.
Включает музыку.
Обходит кресло, закрывает ладонями мои глаза.
Я тут же расслабляюсь от этого прикосновения, забывая обо всём на свете.
Нажав педаль, заваливает кресло немного назад. Я кайфую от массажа лица…
— Твоя точка напряжения вернулась, — давит между бровей.
— Она никуда не денется, увы.
Надевает мне на глаза повязку для сна.
— Скажи: «Я не жажду победы, я наслаждаюсь путём к ней».
Путь… На этом пути я, встретил всё самое ценное для себя. Включая эти странные сеансы.
— Я наслаждаюсь… — киваю я, лицо расслабляется.
— «Если мне тяжело идти… Я танцую».
— Мм… — растеряно пытаюсь отыскать в себе отзыв к этим словам.
Поднимает меня за руку, увлекает в медленный танец.
Щекой касаюсь её виска.
— Судьба — это женщина. Она любит, когда с ней танцуют, — шепчет Аиша.
Дезориентированный и пьяный от близости, я вдруг вспоминаю, что не танцевал с женщиной лет… Десять!
А это такой кайф!!
Подхватывая её, моë тело вспоминает как это…
Её тело такое подвижное в моих руках.
И судьба мне кажется уже не такой тяжёлой, если с ней танцевать, а не постоянно бороть её на татами.
— Иногда женщине нужно давать побеждать, — мягкий захват за шею, давление под колено.
Подавляю отточенные рефлексы, позволяя себя опустить вниз. Щека скользить по шёлку, касаясь её живота. Пальчики скользят по моим волосам, сжимая их.
И вот я на коленях перед этой женщиной. Эмоции переполняют…
— «И наслаждаться её властью».
— Я наслаждаюсь… Но танцем больше.
Вслепую провожу захват, очень аккуратно и мягко осаживая её к себе.
— Борьба это тоже танец, — шепчу ей.
Аиша медленно проводит контратаку. Я чувствую каждое движение, подчиняюсь, позволяя ей без усилий провести приём. Оказываюсь на спине. Она сжимает плавно моë горло, не душа, а только лишь фиксируя удушающий.
Так же медленно и без усилий провожу следующий, меняя нас местами. Слегка сдавливаю её горло.
Мы «танцуем» на мягком ковре…
В какой то момент она оказывается на мне верхом.
Расслабляясь, убираю от неё руки. Позволяя этой прекрасной Амазонке одержать верх. Потому что всё происходящее уже явно «двенадцать», а я не знаю, как далеко она позволит эту шкалу растягивать. И поэтому делаю добровольно «шаг назад».
Прикоснувшись к ремню, расстегивает.
А-а-а?..
Шокированно замираю и не дышу.
Но… только расслабляет. Ремень остаётся на месте.
Поджимают губы, чтобы не улыбаться над своими наглыми фантазиями.
Получаю подушки под голову, её колени, запах и пальцы, которые гладят мои плечи, шею, лицо, рисуют по волосам.
Улетаю опять в какое-то трансовое состояние, купаясь в моменте.
Вот так прийти домой хочется, положить голову к своей женщине на колени и получить вот это.
А с утра снова можно с наслаждением танцевать с судьбой.
Я весь заласкан до состояния урчащего кота… Пальцы двигаются под музыку. Время летит незаметно.
И… заканчивается.
Я ухожу, не делая ей никаких предложений. В этот раз она не уходит со мной.
Немного откинув назад сиденье, сижу в тачке, жду её, веки такие тяжёлые… Позволяю им сомкнуться на пару секунд.
Внезапно прихожу в себя.
Смотрю на часы. Два ночи?!
— Да черт возьми! — закатываю на себя глаза.
Да ты герой-любовник просто…
Уезжаю домой.
Глава 8 — Сталкерство
И опять я изнываю несколько дней до следующего сеанса.
Ложусь пораньше, встаю пораньше… Полночи ворочаюсь, вспоминая и фантазируя. Во снах — только она!
В любом разговоре по телефону, руки отыскивают ручку и лист. И если раньше, я черкал на автомате круги, спирали, звезды… То теперь пишу её имя.
Аиша…
Я становлюсь одержим?
Прокачиваю волю — не звоню, не пишу, не позволяю себе сталкерство.
Почти.
Всего лишь приглашаю в школу одного знакомого дзюдоиста, который входил в команду в те годы, когда засветилась Аиша. Как гостя. Поговорить о сотрудничестве.
Это сталкерство?
Утром еду на работу.
— Бес, — тормозит меня наш охранник.
Охрану и другой персонал стараюсь набирать из своего близкого круга.
— В твоём кабинете директора — Рустам Давидович.
Вообще-то это его кабинет, а не мой, если говорить о контрольном пакете акций.
— Алëна где? — бросаю взгляд в коридор дальше, на наши двери.
— Алёна Максимовна ещё не пришла.
— Придёт, сразу же напиши мне. Тарханова в административное крыло не пускать. Пусть идёт в спортзал.
Не дай Бог опять сцепятся. У Тарханова тестостерон шкалит. Он как сжатая пружина. Пусть донесёт его до турнира.
— Понял.
Щёлкнув шейными позвонками, иду в кабинет. У меня с десяток мантр перед каждой встречей с братом.
В его силах угробить всё, что здесь создано. Самое стремное, что все счета, куда поступают бабки из официальных источников, теперь в его распоряжении.
Но! Лицо школы я, и деньги эти дали мне. С меня за них и спросят. Это моя личная репутация. Она ценна не сама по себе, но если я облажаюсь с бабками, то мне никто не даст больше, и мои пацаны окажутся на улице сами по себе.
Рустам пока ничего не тронул. Но может…
И я должен ПРОСИТЬ его каждый раз подписать документы, чтобы снять оттуда какую-то сумму на нужды школы.
Это непросто. Это каждый раз экстремальный шок-тренинг для моей выдержки.
— Доброе утро, брат, — захожу в кабинет.
На его щеке шрамы от имплантации скоб. Лицо слегка ассиметрично. Это отдача за Алёнку. От Тарханова. И никто никогда не узнаёт, насколько я рад, что она случилась.
Рустам сидит на моём кресле, за моим столом.
— С твоей подачи? — двигает мне по столу телефон с включённым экраном.
Ноздри его подрагивают от ярости.
Поднимаю телефон. Скрины переписки Алёны и Лилии. Аленка скидывает ей фото приглашения на их с Рустамом свадьбу, год назад. А потом свои фото побоев и выписки из больницы. Дальше между девушками переписка.
— Нет. Не с моей.
Отдаю ему телефон.
— Но Ростовская в своём праве, согласись. Она ни в чем не соврала и не опорочила тебя. Только сухие факты. Как женщина женщину Алëна предостерегла еë. Твоя невеста должна сделать выбор объективно.
— Она сделала, Бессо! — нервная злая усмешка. — И теперь пока ты телишься, я заберу твою невесту.
