У меня ком в горле встал от слов свекрови. Я надеялась, что Ангелина Олеговна войдёт в моё положение, а она меня же выставляла виноватой… На душе появился неприятный осадок, какой бывает на дне чайника после многоразового использования. Казалось, что меня использовали, а теперь гоняют, как футбольный мяч.
— Я боюсь, что меня не так быстро выберут суррогатной матерью… А за это время вышибалы, которым задолжал ваш сын, приедут к моим родителям… — начала я, переступая через собственную гордость, которая кричала, что пора надеть босоножки и сбежать отсюда.
— В общем, так, Ольга, помогать я вам не собираюсь. Сами заварили всю кашу, сами расхлёбывайте. Допила чай? Можешь идти…
Я почувствовала себя оплеванной. Надеялась на поддержку, а получила, мягко говоря, пинка под зад. И, боги, как же я ненавидела Стаса в эту секунду. И его мать… Всю его семью. Надо было слушать маму, когда молодая и наивная ей кричала, что жить без него не хочу.
Поднявшись на ноги, я поспешила покинуть эту квартиру и решила, что Витю Ангелина Олеговна точно не увидит после развода, потому что не дорожит она ни капли внуком, раз вот так плюёт на все угрозы вышибал этих… Даже на сына собственного, похоже, плюёт.
Как добралась до дома родителей, я помнила смутно. Хорошо, что в таком состоянии не попала в аварию. До вечера продремала, потому что сил никаких не было. А вечером меня разбудил звонок.
— Ольга Аркадьевна? — послышался в трубке женский голос, но меня почему-то затрясло.
«Что-то случилось со Стасом», — начало пульсировать в голове.
Руки задрожали, и я, клацая зубами, ответила:
— Да.
— Вас беспокоят из клиники «Семейное древо», — продолжила говорить спокойным тоном девушка, и я облегченно выдохнула. — Вас выбрала семья. Вы готовы пройти экспресс-анализы завтра утром?
«Вас выбрала семья», — разлился её голос в голове, словно был приговором.
— Я приеду, — ответила я отрешённым голосом и отключила телефон.
* * *
ПРОДА ОТ 01.03
* * *
Мы с Галей не стали обсуждать тему с её невозможностью забеременеть и диагнозом, о котором я ничего не знал раньше. Давить на неё я не желал, ведь это болезненная тема, если всё так, как она говорит. Думал, что упомяну при удобном случае. Она была дома заплаканная, и я поспешил утешить. Пока Варвара Петровна, домработница, готовила нам ужин, я сидел рядом с женой и обнимал её, говоря слова утешения, которые только шли на ум. Время от времени я возвращался к воспоминаниям об Ольге. Её кандидатуру Галя одобрила на удивление быстро, и я даже был рад где-то глубоко в душе. Вот только причину радости понять не мог. А потом ещё вспомнил её «Великан», и улыбнулся уголками губ, но тут же оборвал себя.
За семь лет брака с Галей я ни разу не допускал и мысли о ком-то другом. Я не изменял жене, хотя мои приятели частенько ездили куда-то с любовницами и звали меня с собой. Для меня такие больные отношения всегда ассоциировались с чем-то мерзким, злокачественной опухолью, которая разъедает внутри всё хорошее. Казалось, что изменить — это вылить на себя ведро помоев. Можно ли с этим жить, вообще? Я не знал ответа на этот вопрос и не желал узнавать.
Когда я вспомнил девочку из своего прошлого, ту, что увёл у меня Стас, внутри появилось двоякое ощущение. Оля чем-то напоминала её, будто бы родственницей была. Возможно, всё дело было в искренности и натуральности. Впрочем, грех было жаловаться на жену, которая следит за собой. Пусть Галя кучу времени проводила в салонах красоты и спускала туда много денег, мне всегда завидовали. Она у меня красавица.
Рано утром я поехал в клинику, чтобы убедиться, что Ольга приедет на обследование, и репродуктивный центр подготовит для нас договор. Галя тоже должна была подъехать для того, чтобы сдать нужные анализы, чтобы определить, готов ли её организм к забору материала для оплодотворения.
На крыльце медицинского центра мы столкнулись с Ольгой. Моё внимание сразу же привлекли её красные заплаканные глаза.
— Доброе утро! Всё в порядке? — поинтересовался я, приблизившись к ней.
— Доброе утро. Всё хорошо. Не выспалась, а внутри душно… Мне ещё нужно пройти двух врачей, а потом поговорить с психологом. Говорят, что последний будет самой тяжелой стадией, — ответила она взволнованным голосом.
— Вы не бойтесь, главное. Психологи же тоже люди. Они только пытаются показать, что с каменным сердцем, но это не так… Поверьте.
— А вы психолог? — спросила она, забавно нахмурившись.
— Я?! Да нет же… Просто в юности увлекался этим немного. Оля, скажите, вы осознанно пошли на этот шаг или под прессом надавившей на вас беды?
Ольга замолчала. Она опустила взгляд, уставилась в одну точку у себя под ногами и скрестила руки на груди. Тяжело вздохнув, она посмотрела на меня и выдавила улыбку:
— Всё будет нормально. Я справлюсь, вы не переживайте!
Другого ответа я почему-то и не ждал. С чего ей, собственно, откровенничать со мной? Я кивнул и поднялся по крыльцу. Когда проходил мимо неё, почувствовал аромат свежих яблок… Тот самый запах, что витает вокруг яблоневого дерева в саду. В этот раз волосы Ольги были заплетены в косу и переливались в тени, напоминая плитку молочного шоколада оттенком, даже его вкус появился во рту. Я улыбнулся и прошёл в медицинский центр. Следовало поговорить с администратором и убедиться, что договор для нас готовят.
— Как хорошо, что вы пришли, Максим Викторович, — поприветствовала меня администратор. — Лязгунова начала проходить экспресс-обследование, как вы и просили. Вам тоже кровь нужно сдать. Вы не завтракали с утра?
— Не успел! — пожал я плечами.
Аппетита почему-то и не было. Собственно, всё дело, скорее всего, заключалось в том, что идея рождения ребёнка таким образом претила мне, а ещё я ругал себя за то, что пару раз вспоминал девочку из своего прошлого и Ольгу. Будто бы сравнивал их обеих и Галю.
Кровь сдал быстро. Когда уже вышел, Ольга сидела на диванчике и держала в руках стаканчик с водой. Она смотрела в одну точку перед собой, погрузившись в не самые приятные воспоминания судя по её виду.
— Я поеду на работу сейчас. Как только будут готовы ваши анализы, мне сообщат. Ольга, если вы вдруг передумали… Или пока не уверены, что готовы к такому шагу, вы скажите… Мы с женой можем обратить внимание на какую-то другую женщину.
— Нет! — резко ответила она и посмотрела на меня. — Не надо другую. Всё нормально. Только… Скажите, а деньги сразу будут или потом, когда рожу?
— Согласно договору, мы выплачиваем вам аванс в размере тридцати процентов, а остальное получите после того, как родите и отдадите нам малыша. — Я на секунду задумался, вспомнив слова Стаса о том, что она набрала кредитов на лечение родителей. — Но если деньги вам нужны срочно, мы можем договориться. В конце концов, если что-то пойдёт не так, то вернёте или будете потом частями возвращать.
Полтора миллиона не такая уж и большая сумма для меня, но я бы не был бизнесменом и не добился тех высот, что сумел, если бы сорил деньгами. Однако я готов был пойти на уступки и предоставить Ольге беспроцентную ссуду, если плод не приживётся.
— Мне желательно сразу… Хотя бы половину, — хрипловатым голосом ответила она.
— Я всё понимаю. Вы скажите, если вашим родителям ещё что-то нужно… Я, может, помогу. У меня есть хорошие знакомые в центральном семейном медцентре…
— А при чем тут мои родителей? — широко распахнула глаза она и сжала стаканчик так, что даже немного воды плеснуло на её платье.
— Стас сказал, что у них проблемы со здоровьем, из-за чего вам пришлось взять кредиты… Я всё понимаю, вряд ли без нужды сюда кто-то приходил вообще… Поэтому, если анализы всё придут нормальными, мы с вами договоримся об оплате.
Ольга судорожно сглотнула и ухмыльнулась.
— Стас, значит, сказал, — прошептала она себе под нос.
— Мы с ним давние приятели… Он не говорил вам?
Я покосился на наручные часы, отмечая, что уже опаздываю на совещание. Следовало скорее ехать, но почему-то не хотелось прерывать беседу. Внимание привлекла правая рука Ольги, на которой не было обручального кольца, но, судя по оставшимся следам, исчезло оно оттуда не так давно.
