новый парень?
— Да. Наш худрук.
О, ну ради целого худрука определенно стоило избавиться от меня. Согласен.
Почему я не хочу больше слушать все это? Меня ее жизнь не касается и задевать никак не должна, но задевает.
— Поздравляю, что сказать. Будьте счастливы, — ума мне хватает только на это.
— Спасибо, — а Женьке — на это.
Разворачиваясь на каблуках, оставляет меня одного, а сама уходит к своему худруку. Вовремя как раз, потому что буквально через несколько секунд возвращается Кира. И хотя она действительно «просто коллега», я не хотел бы сейчас ничего усложнять.
— Может, хватит сидеть тут, прогуляемся лучше? — по-моему, озвучиваю лучшее предложение.
— Далеко я не уйду на этих туфлях, но давай попробуем, — соглашается Кира.
— Вот и супер.
Когда мы выходим с ней из бара, пробираясь мимо шумной театральной компании, я чувствую какое-то облегчение на всех доступных мне уровнях. Просто максимальный дискомфорт — находиться на одной территории с бывшей. И ладно бы случайной бывшей, а не такой, как у меня.
— Ты что-то загрузился, — по факту замечает Кирюха.
— Не без этого.
— По поводу бывшей? Слушай, ты же ничего не можешь сделать с прошлым. Оно было и все, никуда его не денешь. Просто живешь ты здесь и сейчас, пусть это и звучит очень банально.
— Ты права, но…
— Я понимаю. Ничего страшного, жизнь скоро сама тебе подскажет, как правильно.
— Думаешь?
— Уверена.
В ее глазах как раз и сияет жизнь. Я не знаю, насколько счастлива эта девушка, не знаю, сколько драмы она успела пережить и чем живет сейчас, но точно вижу, что она умнее и проницательнее меня. Если я когда-нибудь захочу соврать ей, то жестко обломаюсь, потому что Кира читает меня как открытую книгу.
Стоит, прикусывая губы со следами помады, и продолжает мне улыбаться.
— Знаешь, в чем фишка «здесь и сейчас»? — спрашивает, не переставая улыбаться. — В моментах.
— И что это значит?
— Сейчас был идеальный момент для нашего первого поцелуя, и ты его почти профукал.
— Ну неееет, — тянусь к ее руке, легко и быстро накрывая ладошку своей, осторожно подтягиваю Киру к себе. Мы едва не сталкиваемся носами, но девушка вовремя отклоняет голову, посмеиваясь. Мне тоже весело. Мне тоже хорошо ровно в этот момент. Свободной рукой я касаюсь ее подбородка, а уже через секунду губами нахожу ее губы.
Кажется, ей тяжело балансировать на каблуках, когда она тянется ко мне, и я придерживаю ее за талию, реально желая прожить весь этот момент, как сказала Кира. Прожить этот момент с ней, потому что сейчас она здесь, со мной, и мы оба в настоящем.
— Да, так уже лучше, — ехидно подмечает, когда мы прекращаем целоваться. — Но сейчас, кажется, пойдет дождь.
— Поедешь со мной?
— Ты слишком нравишься мне, Ян. Не хочу поторопиться и все испортить, — от этого ее честного признания внутри что-то переворачивается, и до меня вдруг начинает доходить, что все гораздо серьезнее, чем я мог подумать.
— Тогда я тебя провожу.
— Спасибо. Но только до подъезда.
* * *
— Хочешь, я провожу тебя?
— Нас моя мама увидит.
— Ну и что? Ты же с сыном полковника. Разве она испугается за тебя?
— Хочешь сказать, ты мой защитник?
— Конечно, Жек. Твой лучший защитник.
— И ты будешь всегда защищать меня?
— Всегда, Жек.
* * *
— Как скажешь, — беру Киру под руку и начинаю двигаться к светящейся вывеске «М».
Женя
— О чем думаешь?
Три часа ночи. Или утра — не знаю, как посмотреть. Мы с Макаром стоим на балконе его квартиры, он смотрит на затянутую в туман и тучи Москву, а я, опираясь спиной на приоткрытое окно, смотрю на него.
— О новой постановке, — неожиданно отвечает мужчина.
— Но мы же только провели премьеру этой.
— Малыш, некогда останавливаться. Театр — это бесконечный конвейер, где нужно всегда быть в форме и с новыми идеями. Это же не только искусство, детка, это еще и бизнес.
— И что это будет за спектакль?
— Пока я не могу рассказать об этом даже тебе, — он опускает руку на мое плечо и слегка сжимает через ткань рубашки. Его рубашки, конечно.
— Хорошо, но ты же помнишь о своем обещании?
— Дать тебе главную роль? Сейчас не смогу, Жень. И без того весь театр о нас языками чешет.
— И что?
— Как что? Тебе нравится репутация актрисы, которая получает роли через постель?
Сбрасываю с себя его руку, ощущая в себе нарастающую бурю, словно вот-вот рванет.
— А ты тоже меня такой считаешь? То есть роли у меня не из-за таланта, а потому что я с тобой сплю? Так, получается?
— Не надо приписывать мне то, чего я не говорил. Я так не считаю, но давать тебе первые роли тоже не собираюсь просто из-за того, что ты со мной.
Тогда зачем были все его слова, что я лучшая из его молодых актрис, что у меня талант и большое будущее, что он поможет мне раскрыться? Он все это говорил только для того, чтобы я поверила и повелась на него? Так я же влюбилась не из-за должности! Я в человека влюбилась! С моей стороны это не было хитрым планом для карьеры, а чем это было с его стороны?
— Макар, а скажи честно, ты считаешь меня талантливой? Или уже передумал? Может, те слова были сказаны, чтобы я быстрее согласилась лечь с тобой в койку?
Макар с грохотом закрывает окно и проходит мимо меня, покидая балкон.
— Хватит, Женя.
— Ответь на мой вопрос!
— Я хочу спать.
— Макар! Что с тобой происходит в последнее время? Я тебя не узнаю, ты таким не был раньше.
— Значит, ты плохо меня знала.
— И что теперь будет? Ты всегда будешь кричать, хлопать дверью, прекращать разговор вместо того, чтобы разобраться во всем?
Он лишь откидывает одеяло с кровати и забирается на свою половину, поправляя подушку.
— А в чем разбираться? У тебя какие-то проблемы? Поистеришь и перестанешь. Женщины, — он пожимает плечами, произнося это слово пренебрежительно. — Вы все такие.
— Почему ты сравниваешь меня с остальными?
— Ты много на себя берешь, малыш. Ложись спать.
— Мне через две недели нужно будет уехать домой на выходные, там как раз спектакля не будет. Поедешь со мной?
— Жень, мне сейчас не до этого.
— Макар, но…
— Я спать, Жень. Спокойной ночи.
Не успеваю больше ничего сказать, как он отворачивается к стене и начинает тихо сопеть, не обращая внимания на то, что я не договорила и не успела
