Я видел, с каким восхищением Аня смотрела на меня. Мне было приятно.
― Анна… ну, как… тебе понравилось?
Она, как-то нервно дернулась назад.
― А… э… ма… Эрос великолепен, ― выпалила она на одном дыхании.
― Правда?! А, касательно программы. Какие прыжки ты сможешь выполнить?
― Эм… тулуп и на тренировке могу выполнить тройной Сальхов, но на соревнованиях не смогла.
Я изучающе посмотрел на неё.
― Но… если попрактикуюсь, то обязательно смогу… ― заверила меня моя ученица.
― Ладно… тогда… попрактикуйся в основах. Сперва, я буду учить Аннет.
― А?!
Неподдельное удивление отразилось на её милом личике. Забавная реакция.
― Сейчас, я не буду учить тебя тому, что ты не сможешь исполнить, ― сказал назидательно, ― Ну… сколько раз ты ошиблась во время соревнований? У тебя же есть навыки для победы. Так почему ты не победила?
― Эм… ну… скорее всего… от нехватки веры в себя, ― ответила она смущённо.
― Верно… ― ответил, указывая на неё пальцем, ― моя работа заключается в том, чтобы заставить тебя поверить в себя, ―, подъехав к ней вплотную, бережно подцепив пальцами её подбородок, произнёс в самые губы:
― Правильно… ещё никто в мире не видел твоего "эроса"… Аня… ― произнёс я, глядя в точно такие же серые глаза, как и у меня ― возможно… это та самая привлекательная часть в тебе, о которой ты даже не знаешь, ― произнёс, чуть, понизив голос, ― не могла бы ты побыстрее показать мне её?
― Виктор! Чёрт… тебя подери, чем вы там занимаетесь? ― заорала Аннет, ― прекрати соблазнять свою ученицу, похотливое животное! Ты же обещал учить меня первой! ― распиналась Аннет Елисеева, слегка видоизменившая своё имя с лёгкой руки матери Шерман.
― Понял! ― улыбнувшись, крикнул ей в ответ.
А отвернувшись к Ане, сказал:
― Так… Анна… хорошо подумай и определи, что для тебя значит "эрос".
Она явно была шокирована моими словами.
― Для меня… эрос? Э-э-э ― забормотала она.
Пока она слегка подзависла, как оперативная система в ноуте, я, развернувшись, уехал к бортикам.
Уже за ужином в доме своей ученицы наблюдал, как она задумчиво тыкает вилкой в несчастный кусок говядины.
Аннет, так же ушла в себя, машинально поглощая содержимое своей тарелки. Но последней каплей стал отказ Анны от своего любимого десерта ― пудинга, это я узнал, не много побеседовав с её матерью.
― Аня, ты не заболела? ― обеспокоенно поинтересовалась женщина.
― Нет, просто не хочется…
Теперь уже и я забеспокоился не на шутку. Если она из-за своего волнения перестанет правильно питаться, это скажется не только на её здоровье, но и на самой короткой программе.
Поэтому, решил шутки ради провернуть один трюк.
― Аня… ложечку за маму, ― произнёс улыбаясь, поднося чайную ложку с кусочком пудинга к её губам.
― А?! ― произнесла удивлённо, слегка разомкнув свои алые губы. Этого вполне хватило, чтобы кусочек пудинга перекочевал с чайной ложечки к ней в рот.
― Эй, ты, что вытворяешь, Виктор! ― взбеленилась Аннет, ― она же не младенец, чего это ты вдруг собрался её с ложечки кормить.
― Тоже хочешь? Тогда скажи: "А", ― произнёс с лукавым выражением лица, зачерпывая очередную порцию своего пудинга.
― Да, ну тебя… ненормальный… ― отмахнулась от меня моя землячка.
― Не хочешь… ну… как хочешь…
― Ань… а теперь ложечку за своего тренера, ― произнёс полушутя.
― Не надо… я сама поем… ― ответила, слегка смутившись от такого моего внимания к её персоне, ― вот… уже ем… видишь? ― сказала, поглощая ложку за ложкой своего пудинга.
― Вот и молодец. Не стоит пренебрегать пищей, и не важно какие серьёзные беспокойства тебя одолевают.
― Я поняла, тренер.
― Рад, это слышать. Хорошенько отдохните обе. Завтра вас ждёт интенсивная тренировка ― проработка прыжковых элементов в ваших коротких программах.
― Да-а, ― ответили обе и сложив посуду в посудомоечную машину поплелись в комнату Ани Шерман, которую делили на двоих.
глава 8
Анна
На следующий день начались наши изнурительные тренировки.
Я выкладывалась на полную. А Виктор, лишь изредка наставлял меня, вот как сейчас:
― Аня, твоя свободная нога небрежна…
― Исправлюсь…
― Вот, уже гораздо лучше…
― Попытайся вовлечь побольше джема в свой пончик, ― крикнул Виктор вновь.
― Да…
Нет, вы не подумайте, он не подшучивает надо мной, он на полном серьёзе. Ведь во время разминки я сказала ему, что "Эрос"― это ведь то, что заставляет меня терять способность принимать нормальные решения. Так вот для меня это пончики с джемом, которые я ем только когда побеждаю, вот так я ему и сказала.
― Серьёзно?! ― ехидно улыбнувшись, уточнила, Аннет, оказавшаяся рядом со мной совершенно не вовремя.
― Не обычно, но зато уникально, ― ответил Виктор, улыбнувшись
"Как же стыдно-о, ― вопила я, обегая в очередной раз вокруг здания "Айс парка", ― Чёр-р-т, они точно думают, что мои мысли слишком не зрелые, раз ляпнула такое.
Повздыхав и отпинав себя мысленно, вернулась тренироваться на каток.
Там, как обычно доставалось на орехи Аннет, которая прокатывала перед Виктором свои элементы программы.
― Хм… ― задумчиво протянул мой тренер, ― может храм?
― Да, просто скажи, мне, что не так! ― воскликнула Аннет.
― Повторяй за мной, Ань, ― был ей ответ.
Я даже позавидовала, их синхронности движений на льду.
― Хм… а может водопад?! ― усмехнувшись произнёс Виктор в очередной раз прерывая Аннет
― Какой, нафиг водопад, ― огрызалась Аннет, ― ты в своём уме?
― Водопада, нет?! Тогда и контрастный душ сойдёт. Вечерком прими, советую.
― Советует он… что его не устраивает в моём катании?! Я прикончу его, точно прикончу, ― бормотала Аннет покидая каток вместе с нами.
Виктор же был спокоен, как удав. Поглядывая на взбешённую Аннет, едва сдерживал улыбку.
― Чёрт, да к чему эта безвозмездная любовь, ― ворчала себе под нос Аннет всю дорогу до моего дома.
На следующий день, Виктор предупредил, что должен уладить кое-какие дела и мы какое-то время остались с Аннет наедине. Вот тут-то я и решила воспользоваться моментом, обратиться к ней с одной просьбой. Надеюсь она не откажет мне.
― Аннет…
― А… чё?
― Научи меня исполнять четверной Сальхов (прыжок в четыре оборота). Прошу, ― попросила я, сложив руки, в молитвенном жесте.
Она согласилась. Заскользила по льду, несколько раз разворачиваясь лицом то вперед, то назад, используя шаги "тройки". Продолжая движение на внутреннем ребре левой ноги, сделала замах второй ногой, словно вокруг тела, создавая тем самым крутящий момент. Подпрыгнув, совершила в воздухе четыре оборота вокруг своей оси, приземлившись на правую ногу.
Я повторила, но не удачно приземлилась на лёд.
― Эй, ты бесполезна… ― прикрикнула на меня Аннет, ― посмотри ещё раз, как это делается, пончик с джемом…
Только Аннет собиралась ещё раз повторить для меня четверной Сальхов, как мы услышали голос Виктора:
― Простите, задержался. А?! Что, это вы только что практиковали? ― поинтересовался он.
― Проверю-ка я свою хореографию, ― произнесли мы в унисон с Аннет разъезжаясь в противоположные друг от друга стороны.
Виктор, усмехнулся на нашу неуклюжую попытку уйти от ответа на его вопрос. Внимательно глядя на скользящую по льду Аннет, неожиданно выдал:
― Похоже, Аннет нашла свою безвозмездную любовь, ― произнёс Виктор в слух, ― А значит она готова к следующей стадии…
― Следующей стадии?! ― повторила удивлённо я, вытирая полотенцем лицо, ― значит и меня ждёт следующая стадия, после того, как я покончу с "эросом" пончиков с джемом?! Но я всё ещё не смогла найти мою отличительную черту ― мою изюминку, ― рассуждала мысленно, делая очередное вращение.
А ведь уже завтра состоится наш с Аннет поединок. А, призом, в случае победы одной из нас, станет тренерство Виктора.
