И от него зависит, будет ли мне чем заплатить завтра хозяйке и банку.
— Лёгкая, как пушинка, — прокомментировал он и взял из моей руки паспорт.
Я стиснула зубы. Теперь «Пушинка» прочно ассоциировалась у меня с Колей, и мне меньше всего хотелось, чтобы меня так называли.
— Потапова Элеонора Кирилловна, — прочёл шеф. — И сразу представляется благородная седовласая дама с идеально ровной спиной и чересчур безупречными манерами.
— Пока в наличии только ровная спина, — я попыталась пересесть на диван, но мужчина легко удержал меня одной рукой. — Какая разница? Вы… То есть ты же не будешь называть меня там по имени и отчеству. Просто Эля — и всё.
— Просто Нора, — поправил Никита. — Раз ты на неделю приобщаешься к высшему свету, значит будешь Норой. Эля — это слишком уж просто.
Я чуть не фыркнула. Высший свет — это прозвучало чересчур пафосно. В конце концов, река и костры — это не светский приём. Впрочем, Нора так Нора, лишь бы шеф дал денег, а дальше пусть хоть Элеонорой Кирилловной называет.
— Двадцать три года? — меня наградили оценивающим взглядом. — Выглядишь моложе.
— Кстати, а сколько лет тебе, Диане и Антону?
Раз уж мне предстоит играть роль, надо уже сейчас начинать вникать в детали. Может, получится раскрутить хоть на какие-то деньги амбициозного Антона? Или уболтать шефа на премию за хорошую работу?
— Мне тридцать восемь, Антону тридцать семь, Диане двадцать один, — коротко сообщил Никита.
— И что девушка из очень обеспеченной семьи нашла в мужчине, который настолько её старше? — заинтересовалась я. — Да ещё и, по вашим меркам, безденежном?
Шеф недовольно засопел и надулся, как грозовая туча. Я с интересом наблюдала эту метаморфозу. Что я не так сказала-то? Обиделся за друга детства? Так ведь сам говорил, что Антон — неподходящий жених для его сестры.
— Возраст для мужчины — не недостаток, — гордо заявил шеф.
Я прикусила губу, стараясь сдержать улыбку. Надо же, задела миллионера за живое! Ну конечно, Никита Александрович тут же вспомнил, что они с приятелем почти ровесники и воспринял моё высказывание о возрасте как личное оскорбление.
— Любая девушка с радостью согласилась бы на постоянные отношения со зрелым, умным, опытным человеком, — продолжал Никита. — А тем более — на замужество. Вот ты разве не хотела бы выйти замуж за сорокалетнего мужчину?
— Нет, — совершенно честно ответила я. — Меня как-то больше ровесники интересуют или ненамного старше.
Никита поморщился и сунул мой паспорт между диванных подушек.
— Ровесники, — повторил он. — И что ты получила, встречаясь с ровесником? Съёмный клоповник, долги, а теперь тебя ещё и в карты проиграли.
— Вам-то что? — огрызнулась я. — Можно подумать собираетесь… собираешься на мне жениться! Сам же сказал, что о тебе в этом плане думать не надо.
— Господи, спаси и сохрани, — буркнул Никита. — А вот спать нам с тобой всю эту неделю придётся вместе, — он провел рукой от моего колена к краю задравшейся юбки. — Для полного правдоподобия. Да я и не откажусь от хорошенькой девочки в постели во время недели отдыха.
В общем-то не удивил, подсознательно я ждала чего-то в этом роде, ещё когда услышала о Колином долге. Почему бы хозяину положения не совместить приятное с полезным? К тому же будет действительно странно, если пара на яхте не станет периодически уединяться.
Шеф неторопливо принялся расстегивать пуговицы моего пиджака, второй рукой задирая на мне юбку до пояса.
— Вот теперь самое время, — протянул он.
Насчёт «самого времени» я могла бы поспорить, но, с другой стороны, послезавтра мы должны выглядеть как более-менее сложившаяся парочка. Придётся посмотреть, на что способен в постели «умный и опытный» почти сорокалетний мужчина. Вряд ли Никита свет-Александрович предложит какой-нибудь неприятный или опасный эксперимент. На дурака он не похож, должен соображать, что пугать или сильно обижать меня не стоит. А то ведь мы как пара не будем выглядеть гармонично, и его сестра с Антоном могут насторожиться.
— Носишь чулки — это хорошо, удобно и сексуально. Не люблю, когда на девушке колготки, — бормотнул он мне на ухо.
Шеф швырнул мой пиджак на пол и властным движением развернул меня к себе спиной, так, чтобы я опиралась о его грудь. Его губы коснулись моей шеи и, слегка пощипывая кожу, двинулись к плечу. Руки скользнули на мой живот и, лаская, стали подниматься выше. Белая маечка задралась до груди, мужчина увлечённо ощупывал моё тело. Его пальцы провели снизу под кружевом моего бюстгальтера.
— Ну-ну, не зажимайся, — со смешком произнёс Никита. — Была такая бойкая, и вдруг притихла. Хотя так даже интереснее. Посмотрим, как ты споешь в моих руках немного позже.
Он немного отстранил меня — только за тем, чтобы стянуть с меня майку и бюстгальтер — и снова притянул спиной к груди.
Я чувствовала лёгкий мандраж. Не трудно храбриться, пока не доходит до дела. Но я хорошо понимала, что оказалась в руках человека, от которого завишу и которого вообще не знаю. Мало ли какие у него могут быть причуды в постели! На дурака шеф не похож, но кто знает, какие демоны могут жить в чужой душе. Коля тоже не был похож на подонка.
— Фигурка что надо, — растягивая слова, прокомментировал шеф. — И на ощупь вполне приятная.
Его ладони легли на мою грудь, пальцы мягко погладили кожу и потеребили соски. Я невольно выгнулась навстречу рукам мужчины. Неудовлетворенное с утра желание дало о себе знать — резко и в полную силу. Соски предательски набухали под лёгкими движениями пальцев Никиты. Я судорожно вздохнула.
— Даже так? — со смешком прошептал он. — Какая отзывчивая девочка… Посмотрим, насколько отзывчивая…
Его руки продолжали массировать мои соски — то нежно, то грубовато. Я выгибалась, извивалась змеей на его груди, терлась головой о его плечо и сама не поняла, в какой момент раздвинула колени. Одна рука шефа скользнула вниз, погладила внутреннюю сторону бёдер, вторая оставалась на моей груди, распаляя все больше и больше.
Желание захлестывало, я постанывала от его ласки.
— Сними-ка лишнее, — хрипло приказал мужчина.
Пока приподнялась, чтобы освободиться от остатков одежды, Никита гладил и сжимал мои ягодицы. Как только всё лишнее оказалось на полу, шеф повалил меня на диван.
— Ты раздеваться не собираешься? — выдохнула я.
— А куда мне спешить? — он усмехнулся. — Я люблю медленное и долгое начало. И люблю, когда меня хотят, а не просто раздвигают ноги.
Хотела я его уже довольно сильно, но не признаваться же в этом первому встречному, пусть даже миллионеру. Никита провел ладонью у меня между ног, я невольно вздрогнула. Внутрь
