ходок был, девчонки вешались, и на меня, и на Тима. Мы с ним были на виду же все время, спортивные, прикольные. Небогатые, но к тому времени участвовали в соревнованиях, получали призовые. Пусть и небольшие, но все же. И подрабатывали, не без этого. Тим летом устроился мыть машины, а это,скажу я вам, бабки неплохие для парня. Потом там же, в автосервисе, при котором была мойка, стал помогать ребятам и быстро освоился. К сентябрю, когда нам надо было идти в последний класс, он уже шабашил на полставки и процент.
А меня батя устроил в такси. На тот момент не было никаких там агрегаторов, все по старинке. Права у меня были куплены еще в шестнадцать, восемнадцать мне исполнилось летом как раз, и выглядел я не на эти года, а старше. Короче говоря, по блату устроился на батиной тачке, чтоб не простаивала, когда он отдыхал после смены.
Так что бабки у нас с Тимом были, угостить девчонку пивом, сводить ее в клуб и найти место для продолжения веселья мы были способны.
И не терялись, естественно.
Но вот на моих диких снах это все никак не отражалось.
Ветка снилась мне регулярно, вне зависимости от того, был у меня недавно секс, или не было.
Я дурел, просыпался по утрам весь мокрый и злой, шел отжиматься, бегать, короче, что угодно делать, только бы напряг снять. И из головы морок прогнать.
Иногда это получалось. Но чаще всего, нет.
Лето пролетело мгновенно, как это обычно бывает в старших классах.
Это, когда мелкий, в июне кажется, что август - это что-то такое далекое и несбыточное, а чем старше становишься, тем больше понимаешь, насколько все быстро. А, учитывая нашу постоянную загруженность, то и вовсе со скоростью света.
Мы учились, как обычно, на автомате, особо не обсуждая, куда дальше двинемся. Понятно было, что впереди только армия. А потом уже разберемся.
Ветка училась в десятом, выступала на соревнованиях, тоже занимала какие-то места призовые, получила мастера спорта. Но вот дальше для нее все было закрыто, если не найдется спонсор. А спонсоры в нашу областную школу как-то не заглядывали.
Мы все меньше проводили времени вместе.
Тим после школы шел работать в автосервис, я - на пару часов выходил в такси, в ночь с пятницы на субботу и с субботы на воскресенье регулярно работал. Самые хлебные дни, как же их пропускать?
Работа, учеба, последний класс, экзамены, и, пусть тогда еще ни о каких ЕГЭ никто не знал, но нервно все равно было. И сил отнимало дофига.
И мы как-то упустили нашу подружку, расслабились. Нет, я по-прежнему о ней думал, но уже спокойнее. У меня появилась девчонка, старше меня, училась в универе местном. Мы познакомились, когдя я ее из клуба ночного вез, и как-то так все быстро закрутилось…
А Тим просто пропадал в автосервисе. У него бабка слегла, ноги отнялись совсем, стало не до веселья.
Потому осень и зима прошли более-менее спокойно, в учебе и работе. Ветку мы видели, конечно, и в школе, и после школы, но редко.
Времени ни у кого не было, да и, мне кажется, сознательно мы с Тимом избегали ее. Как чувствовали, что ничем хорошим это дело не закончится.
Не может такое закончиться хорошо.
Только ссорой, смертельной ссорой между нами тремя.
Потому что, кто бы с ней ни остался, второму рядом места не будет, однозначно.
Тим, конечно, не выдавал эмоций, не делился со мной, хотя обычно про девчонок мы только так болтали, но я его чувствовал.
Мы, все трое, всегда друг друга чувствовали…
И, если Ветка вообще ничего не понимала, похоже, немного обижаясь на нашу внезапную холодность и отстраненность, то мы, не сговариваясь, выбрали единую линию поведения. Не знаю, на что рассчитывал Тим, а я малодушно надеялся, что перебешусь. Перетрахаюсь, перепрыгаю с одной койки в другую… И отвлекусь, забуду.
А потом школа закончится. И в армию. И другая жизнь, в которой не будет места… Всему этому.
Я так думал, успокаивая себя.
А потом пришла весна.
И все полетело к херам.
Той весной у нас приключилась спартакиада в школе.
Не сказать, чтоб событие века, но народ взбудоражился.
Мы с Тимом участия не принимали, потому что есть же пределы какие-то, правила, и избиение младенцев - это не то, чем можно гордиться. Так что мы просто сидели на трибунах.
И я углядел впереди нас темную макушку Ветки.
Толкнул Тима локтем, показал взглядом на нее:
— Смотри, чего это она в стороне от нас?
Тим тоже глянул в ту сторону, глаза , и без того не особо широкие, еще больше сузились.
— А кто это с ней? — я тут же обратил внимание на черноволосого парня, сидящего рядом с нашей Веткой. Он периодически наклонялся и что-то ей говорил на ухо. Интимно так.
Ох, меня подбросило тогда!
Сразу потерял интерес к нашим, вполне успешно лидирующим в командном, и смотрел только на Ветку и ее приятеля. Ревниво отслеживал, сколько раз на пять минут он наклонился, как тронул губами ее ушко, типа, случайно, но знаем мы такие случаности! Сами сколько раз использовали!
Когда он положил лапу на ее тонкое плечико, я не выдержал.
Глянул на каменную рожу Тима, и коротко свистнул:
— Вет! Эй!
Она повернулась, удивленно улыбнулась, словно не ожидая нас увидеть тут, и… помахала рукой! Просто помахала рукой, как обычным приятелям! И отвернулась опять к своему спутнику!
Это, бляха, как так?
У меня внутри все заледенело от ярости, мысли спутались, только одна билась бешено: моя Ветка! Моя! Наша! Какого хера?
Тим рядом сидел, словно каменный болван, только желваками на скуластой роже играл.
Я ощутил привычную полную поддержку от него, толкнул локтем, поднялся и перешагул несколько скамеек вниз, расталкивая зрителей и оказываясь рядом с Веткой.
Мотнул головой сидящему с другой стороны ее однокласснику, и тот послушно убрался, уступая мне место.
Ветка, занятая разговором со своим спутником, даже не заметила, что я сел рядом, и только когда с другой стороны от них сел Тим, она удивленно
