из себя радушного хозяина.
Я едва глаза не закатила, но вовремя остановилась. Мы накрыли стол в гостиной, Назие достала лучшую посуду и скатерть, складывалось такое впечатление, что мы принимаем монаршую особу, как минимум.
Все расселись по местам, но за столом чувствовалось какое-то напряжение. Назие стала суетиться и всем раскладывать еду по тарелкам.
— Как идёт подготовка к свадьбе? — спросил Дилявер, словно его это интересовало.
— Полным ходом. Через неделю Зарина станет моей законной супругой, — Аязов смотрит мне в глаза, а я чувствую, как начинаю краснеть.
— Нам будет не хватать нашей Зары, мы же так привыкли к ней, — произнёс дядя, я едва соком не подавилась.
— Мой дом всегда будет открыт для вас. Семья Зарины — моя семья.
Я улыбнулась, а Карим накрыл мою руку своей. Мне нравилось, когда он говорил о семье. Я тогда себя не чувствовала такой одинокой. Уверена, что Назие ошиблась, и нет в Кариме никакого «двойного дна». Я чувствую это.
Ужин прошел относительно спокойно. Дядя вёл себя, как нормальный человек. Я смотрела на него и не понимала, неужели ему самому от себя не противно. Моральный урод. Карим нахваливал хозяек, хотя сам практически не притронулся к еде. Назие позвала девочек на кухню, а мы с женихом пошли в «мою» комнату.
— Так вот ты где мечтаешь обо мне? — игриво спросил мужчина и сел на кровать.
Он без интереса рассматривал комнату.
— Не будь таким самонадеянным, — ответила я и села рядом.
Карим начал играть с подолом моего платья, а затем его рука легла на мое колено и поднялась чуть выше. Все еще в рамках дозволенного, но уже на грани.
Я шумно выдохнула. Кариму двадцать девять лет, и я прекрасно понимаю, что одними поцелуями он сыт не будет. Но меня удивляло, что он никогда не намекал на большее. Это было очень странно. Всегда говорил, что после свадьбы. Видимо, у него какой-то пунктик.
Медленно жених наклоняется и целует меня так нежно и сладко, что замирает сердце.
— Ты с ума меня сводишь, красивая, — жаркий шепот на ухо. — Я как тебя увидел, потерял рассудок. Околдовала меня.
Спускается поцелуями к шее, легонько кусает за подбородок и снова накрывает мои губы своими. Наше дыхание смешивается, а в голове нет мыслей, лишь щемящее чувство внутри.
— Если бы ты знала, как сильно я хочу тебя, Зарина… Но скоро я буду наслаждаться тобой. Закрою в спальне и не выпущу неделю так точно.
Его слова вызвали дрожь по моему телу.
— Звучит, как план, — мягко ответила. — Это ещё, если мне дадут отпуск.
— Отпуск?
— С работы.
— А ты разве не уволилась? — недоумённо спросил жених.
— Нет, как я могу уволиться, если проработала всего ничего.
— Уволься. После свадьбы всё равно не будешь работать.
— Но… — я немного опешила от его слов.
— Никаких «но», Зарина. Моя жена не будет работать в каком-то детском саду. Меня партнеры засмеют, если узнают.
— По-твоему, работа воспитателем недостойная? — холодно спросила.
— У меня достаточно денег, чтобы обеспечить тебя. Ты ни в чём не будешь нуждаться.
— Дело не в деньгах, Карим. Мне действительно нравится моя работа. Я привыкла к детям и к коллективу…
— Тема закрыта, Зарина. Работать ты не будешь, — отрезал Аязов.
А я смотрела на него, и внутри такая волна гнева нарастала.
— Я всегда считала, что брак — это равенство, — сказала, как можно спокойней.
— Равенство? — удивился мужчина. — Если бы мы стояли на одной социальной ступеньке, то, наверное, можно было бы говорить о равенстве. Я человек высокого положения, красивая. Если хочешь работать, то я найду то, что будет подходить тебе.
— Ты хотел сказать, подходить тебе.
— Я считаю этот разговор бессмысленным, всё равно будет так, как я скажу. Привыкай, — улыбнулся Карим и потянулся за поцелуем.
Я отвернула лицо, всем своим видом показывая свой настрой. В голове, словно потревоженные птицы, метались мысли. Снова и снова я думала о правильности брака с этим человеком. Ведь Карим прав: мы находимся на разных концах социального статуса. Он мог выбрать любую девушку, но выбрал меня. Я верю в то, что он любит меня. Это видно. Но… Я не хочу подстраиваться и ломать себя. Как же донести это до него? Если я прогнусь один раз, то потом всегда придется прогибаться.
— Карим, я… — начала говорить, но зазвонил его мобильный.
— Слушаю, — ответил жених на вызов.
Он внимательно выслушал собеседника, а затем выругался сквозь стиснутые зубы. Мои брови поползли вверх — Карим обычно очень избирателен в выражениях.
— Все нормально? — обеспокоенно спросила я.
— Да. Мне надо идти, — сказал, поднимаясь с кровати.
Я даже не успела ничего расспросить, он чмокнул меня в губы, взял с собой Дилявера, и они уехали.
Внутри нарастало волнение, но я отогнала его от себя. Я накручиваю себя. Последние дни перед свадьбой все нервы на пределе. Решила, что не оставлю этот разговор и вновь заведу его. Я хочу работать и хочу работать в саду, нравится Кариму или нет, но ему придется привыкнуть.
Дни до свадьбы слились в одно пятно. Мне казалось, что мы ничего не успеваем. Хорошо, что все организационные моменты взяла на себя специальная фирма. Карима за неделю я видела всего несколько раз, и мне казалось, что он очень нервничает. А когда я начинала расспрашивать, то он злился. Дилявер тоже пропадал на работе и ходил мрачнее тучи… Тогда я совершенно не придала этому значения.
А зря.
Настал день Х.
Зара
За день до торжества мы приехали в дом, где будет проходить наша свадьба. Карим взял всё на себя, сам выбрал место. Я была в восторге от поместья и одновременно напугана. Столько роскоши вокруг, я совершенно не привыкла к такому. Слишком вызывающе и кричаще. Нужно просто пережить этот день.
В последнее время я много думала о словах Назие о том, что мой жених влиятельный человек и не понятно, какая у нас будет совместная жизнь. А ведь она права. Я не знаю, что ждёт меня дальше, как сложится наша семейная жизнь, но чётко понимаю, что от таких, как Аязов, не уходят.
После смерти дедушки и переезда в другой город я была так потеряна. А потом появился Карим и добавил в мою жизнь новые краски; пока я жмурилась от их яркости,
