на ее миловидном лице.
— Именно поэтому и говорю, — глухо сказала она. — Потому что не хочу тебе такой жизни, которая была у меня.
— Прости, — неловко сказала я.
— Ничего, — вздохнула мама. — Алис, ну давай хотя бы попробуем! Позанимаешься с репетитором, начнёшь учиться… А там вдруг тебе понравится!
— Сильно сомневаюсь, — честно сказала я. — Но я попробую. И буду стараться — обещаю!
— Умница, — мама обняла меня. — Ты же понимаешь, что я хочу тебе только самого лучшего? А фотографировать можно и в свободное время, правда?
— Нельзя, — тут же помрачнела я. — Мне не на что снимать.
Мой любимый старенький Никон совсем недавно пал смерью храбрых. Я пыталась сфотографировать стрекозу у пруда и так увлеклась, подкрадываясь к ней, что не заметила подростка на велосипеде, который в меня врезался.
Все остались живы и относительно здоровы, за исключением фотоаппарата, который вылетел у меня из рук и сначала ударился об камень, а потом еще и в воду упал. Спасать там было уже нечего.
А подросток выглядел таким растерянным и так горячо извинялся, что у меня не хватило духу стребовать с него денег на новую камеру. Судя по старенькому велосипеду и потрепанной одежде, ни у него, ни у его родителей такой суммы все равно бы не нашлось.
— Алиса, мы купим тебе фотоаппарат. Обязательно! — пылко пообещала мама. — Но не сейчас. Просто, сама понимаешь, мне неловко просить у Славы такую сумму, учитывая, что он и так будет платить тебе за университет и за репетитора.
— Понимаю, — уныло сказала я.
— Ну, не расстраивайся! Мне в конце сентября обещали заплатить за ту съемку в рекламе крема. Как только деньги придут, сходим с тобой в магазин и выберем, что захочешь. Договорились?
— Договорились, — вздохнула я.
Помнила я тот договор и ту сумму, которая должна была упасть маме на счет. Учитывая, что цены на технику сейчас прилично выросли, нам не хватит этих денег на новую камеру того же уровня, что у меня была. Так что либо брать бэушную, либо хуже качеством.
Ни тот, ни другой вариант мне не нравился. Но что поделаешь?
— Вот и хорошо, — повеселела мама. Ей явно стало легче от того, что мы пришли к какому-то соглашению. — Тогда отдыхай!
Она поцеловала меня и ушла, а я выключила свет, устроилась под одеялом, но только стала засыпать, как вдруг кое-что вспомнила и резко села на кровати.
Блин, с этими разговорами о дурацкой учебе я совсем забыла про месть Нику!
Наверное, потому, что он больше не мозолил мне глаза: как ушел с ужина, так больше и не появился. И ведь явно уехал куда-то, потому что под окнами взревела машина, а Вячеслав Сергеевич сказал, что ждать Ника нет смысла и что можно приступать к десерту.
И вот уже почти полночь, а его машины все еще нет на парковке. Наверняка шляется где-то. Надо что-то сочинить поскорее, пока он не вернулся. Что же такое придумать?
Я полчаса крутилась с боку на бок, листала интернет, но в голову ничего не шло.
Ладно, решила я, спущусь на кухню, выпью чаю и, может, там что-то придумается.
Я сунула ноги в тапочки и прямо в пижаме вышла в коридор. Проходя мимо комнаты Ника, я нажала на дверную ручку. Не знаю, зачем. Просто так.
Но дверь неожиданно поддалась и открылась. Внутри было тихо и темно.
Да ладно?! Он не закрыл дверь на ключ, прежде чем уйти?
Кажется, я сорвала джек-пот!
В голове промелькнул миллион безумных идей от того, чтобы украсть и спрятать всю его одежду, до того, чтобы подмешать ему в шампунь розовую краску для волос. Но это было, пожалуй, чересчур.
А вот просто напугать его до икоты — это хороший вариант. Я до сих пор помнила, как чуть не умерла от ужаса, когда моя подружка в летнем лагере забралась под кровать и схватила меня за ногу.
Я ухмыльнулась. Будет очень приятно посмотреть на то, как самоуверенный лощеный Ник верещит от страха!
Я шагнула в комнату, закрыла за собой дверь и быстро, чтобы не передумать, нырнула под кровать, стоявшую у стены. Там было пусто и даже не пыльно, а покрывало отлично прятало меня от любопытных глаз.
Оставалось надеяться на то, что этот придурок не будет слишком долго шляться по бабам и барам (или куда он там поехал) и мне не придется сидеть под его кроватью до утра.
***
Я так долго лежала в своем укрытии, что просто потеряла счет времени. И когда уже дважды заснула, дважды проснулась и трижды долбанулась головой об дно кровати, мое терпение кончилось. Нафиг такие розыгрыши! Пойду спать.
Но только я собралась выползать на волю, как в коридоре раздались уверенные шаги. Наконец-то!
Я легла поудобнее и затаилась, готовая в любую секунду совершить свою леденящую душу месть.
Скрипнула, открываясь, дверь, резко вспыхнул свет, звякнули ключи, зашуршала одежда… Я напряглась, готовая к решающему броску, но тут шаги направились совсем не ко мне, а в другую сторону. Хлопнула еще одна дверь, и через какое-то время я услышала шум воды.
Ага, в душ пошел. Ну ладно, еще несколько минут я могу потерпеть.
Я подползла еще ближе к краю покрывала и замерла, чувствуя, как сильно у меня колотится сердце. Одновременно от ужаса и от восторга.
Выключилась вода, хлопнула дверь, мокрые ноги зашлепали по паркету, приблизились ко мне…
И тут я вытянула руку, схватила Ника за голую щиколотку и сказала страшным голосом «Бу!». Почему-то ничего лучше мне в голову не пришло.
Его босые ноги резво отпрыгнули в сторону, но никакого крика вслед за этим не последовало, поэтому я моментом выскочила из-под кровати (а вдруг парень уже сердечный приступ заработал?) и от неожиданности завизжала сама.
Потому что Ник был голый. Совсем. Полностью. И стоял от меня на расстоянии вытянутой руки.
— Да тихо ты, дура, — прорычал Ник и, схватив меня, зажал мне ладонью рот. Внезапно стало тихо, и только в этот момент я поняла, что все это время я орала.
— Ты больная? — зло спросил он. —
