Айзек отпускает меня, и я начинаю протестовать, думая, что он останавливается, но он только опускается передо мной на колени. Затем обхватывает мои колени и закидывает мои ноги себе на плечи, прежде чем зарыться лицом меж моих бедер.
— Айзек! — вскрикиваю я, вцепляясь пальцами в его волосы, и он пожирает меня, как изголодавшийся мужчина.
Я пытаюсь сопротивляться оргазму, не желая кончать так скоро, но мое тело предает меня. Это слишком быстро, слишком горячо, слишком чертовски хорошо, что я не могу сдержаться. Мой оргазм такой же жадный, как и его рот, и я толкаюсь бедрами, потираясь о его лицо. Стыд покинул мое тело, и я хватаю его за волосы обеими руками, прижимая его лицо к себе.
Когда он всасывает мой клитор в рот, я проигрываю борьбу. Оргазм пронзает меня, и я кончаю так сильно, что в глазах пляшут черные точки, ноги подкашиваются. Я не знаю, что происходит, когда приливная волна удовольствия накрывает меня с головой, но где-то на задворках сознания я чувствую, как Айзек прижимает меня к стене.
Он целует внутреннюю сторону моего бедра и опускает мою ногу обратно на пол. Я позволяю своим пальцам отпустить его волосы и безвольно опускаю руки по бокам. Когда тот поднимает на меня взгляд, в его глазах все еще горит смертельная ярость, когда он высовывает язык и облизывает влажные губы.
Я в жизни не видела ничего более опасного и все же хочу, чтобы он трахнул меня прямо здесь, на полу.
Я удивленно моргаю, когда он поправляет мое платье на место и встает.
— Мы уходим, — говорит он, хватая меня за руку и выводя из моей спальни.
— Я не могу уйти, — ошеломленно произношу я.
— Я не спрашивал. — Мои ноги ослабли, и мое тело все покалывает от удовольствия, когда мне приходится торопиться, чтобы не отставать от его длинных шагов.
Когда мы сворачиваем за угол, он останавливается, и я чуть не врезаюсь ему в спину. Я поднимаю взгляд и вижу своего брата и Криса с Ив в паре метров от них. Ее глаза широко раскрываются, когда она замечает Айзека, а затем мое, без сомнения, безумное выражение лица.
Айзек на мгновение крепче сжимает мое запястье, прежде чем встает передо мной, загораживая всех от моего взгляда.
До сегодняшнего дня, если бы кто-то спросил меня, кто может победить в бою между моим братом и Айзеком, я бы сказала, что это под вопросом. Единственная причина, по которой, думаю, Пол победил, заключается в том, что Айзек этого не предвидел.
Однако прямо сейчас, с этим выражением в глазах Айзека, я думаю, что он действительно мог бы победить Криса и моего брата одновременно.
— Здесь все в порядке? — спрашивает Дашер.
— Все хорошо, — быстро отвечаю я, желая разрядить обстановку как можно быстрее. Всего в нескольких метрах от нас в самом разгаре вечеринка с десятками людей. Одна из которых — моя дочь. Я сглатываю. Наша дочь.
Я выхожу из-за спины Айзека, прижимаюсь к нему и натягиваю улыбку.
— Айзек хотел покружить со мной по танцполу. Не так ли? — Я смотрю на него снизу вверх умоляющим взглядом.
Наступает момент, когда он поворачивается ко мне, и я задерживаю дыхание, ожидая его реакции. И молча умоляю его, не желая, чтобы все закончилось так же, как в прошлый раз, и, к счастью, выражение его глаз смягчается. Это немного, но я приму это.
Он отпускает мое запястье только для того, чтобы переплести свои пальцы с моими. Этот захват нежный и мягкий, но я не обманываю себя, думаю, что выиграла нам всего лишь немного времени.
Мой брат, похоже, не купился на это.
Глава 4
Айзек
Я молчу, когда ее пальцы сжимаются вокруг моих, и она ведет меня по коридору к лестнице. Смотрю через перила на толпу внизу и не хочу оказываться в центре всех этих людей. Может быть, я слишком долго был в клетке, и что-то во мне изменилось. Но когда она смотрит на меня и кивает в сторону лестницы, знаю, что пошел бы с ней куда угодно.
Веселая толпа слоняется вокруг, и музыка, которая играла ранее, теперь звучит медленнее. Они играют что-то мягкое, похожее на Рождество, и Джиллиан ведет меня в центр танцпола.
Она поворачивается ко мне и застенчиво улыбается, подходя ближе. Мои руки естественным образом ложатся ей на талию, а ее руки опускаются мне на грудь, будто мы делали это тысячи раз.
— Я не умею танцевать. — Мой голос звучит так, словно я не использовал его с тех пор, как видел ее в последний раз. Все эти годы назад.
— Я тоже. — Ее щеки все еще пылают, как раньше, и мое сердце сжимается. Она застенчиво отводит взгляд, и я притягиваю ее к себе, заставляя ее встретиться со мной взглядом.
— Продолжай смотреть на меня, Джилл, — говорю я, когда она обмякает в моих объятиях.
— Это так странно, — шепчет она почти беззвучно.
— Неужели я настолько плохо танцую? — Когда она улыбается мне, я чувствую, что могу горы свернуть.
— Думаю, ты отлично танцуешь. — Мы раскачиваемся в такт музыке, и остальная часть комнаты исчезает. — Я имею в виду… что ты здесь.
— Я бы пришел раньше.
Джиллиан хмурит брови, и мне интересно, как много она знает. Как только я вышел из камеры, первое, что сделал, — попытался найти своего брата. Не только ради мести, но и для того, чтобы найти ее. Судя по замешательству в ее глазах, возможно, он никогда не рассказывал ей, что сделал. Это не имеет значения, потому что я никуда не пойду без нее.
— Айзек, тебе не кажется, что это немного безумно? — Она оглядывает толпу, а затем снова смотрит на меня. — Прошло так много времени с тех пор, как…
Она замолкает, и в моей голове всплывает образ той первой встречи. Так много раз я цеплялся за эти воспоминания, потому что это все, что помогло мне выжить. Теперь, когда я здесь, и она в моих объятиях, я знаю, что даже воспоминание о ней не может сравниться с красотой, стоящей передо мной.
— Ты думаешь, я тебя не знаю? — Протягиваю руку и провожу по ее щеке, она наклоняется к прикосновению. — Это. — Я киваю на ее реакцию. — Это единственное, что мне нужно знать.
— Но…
Я качаю головой, и она прекращает свои возражения.
— Твой любимый вкус мороженого или то, на какой стороне кровати ты спишь, — это мелочи в сравнении с тем, что я чувствую. — Улыбаюсь, и, возможно, это первый раз, когда я делаю это с тех пор, как меня оторвали от нее. — Эти мелочи незначительны в женщине, которой ты являешься, и я могу узнать остальное позже. Но это… — Я провожу пальцем ниже, между ее грудей. И останавливаюсь у ее сердца, чувствуя, как оно бьется. — Это единственное, что имеет значения, и ты не можешь спорить с этим.
Джиллиан тяжело сглатывает, но не говорит ни слова, когда я обхватываю ее руками за спину и прижимаю к себе. Она опускает голову мне на грудь, и я закрываю глаза, просто наслаждаясь ощущением ее мягкого тела рядом. Одна песня переходит в другую, и я не знаю, как долго мы танцуем, и не уверен, что когда-нибудь захочу, чтобы это заканчивалось.
— «Мятная крошка», — тихо говорит она, и я отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. — Мое любимое мороженое. И мне нравится спать на правой стороне кровати, потому что она ближе к ванной. — Ее улыбка застенчивая, когда она поднимает подбородок, и я чувствую, как улыбаюсь в ответ. (примеч. «Мятная крошка» — мятное мороженое с шоколадной крошкой)
— «Мятная крошка» отравительное, — поддразниваю я, и смех, который вырывается у нее, удивляет нас обоих.
Она закатывает глаза, и я чувствую, как та скользит руками вокруг моей талии.
— О да? И какое, по-твоему, самое замечательное?
— Раньше было со вкусом печенек. — Она корчит гримасу, когда я поднимаю руку и провожу большим пальцем по ее нижней губе. — Но думаю, теперь это кофе.
— Кофе? — Она морщит носик самым очаровательный образом.
— Думаю, ты выпила немного кофе перед тем первым поцелуем. — Ее глаза расширяются, и, поскольку я ничего не могу с собой поделать, наклоняюсь и прикасаюсь своими губами к ее губам.
