Комендантский режим и прочая херня. Вам — удачно потусить и проснуться с трезвой головой.
Начали прощаться. Ира решила ещё немного потанцевать, поэтому, обнимая Аврахову на прощанье, незаметно покосилась на Дениса, давая понять, что от расспросов не избежать. Тимоха дружелюбно чмокнул её щеку, пожелав скорейшего выздоровления. Мила послала воздушный поцелуй, присоединившись к наставлению Верёвкина. А вот Денис… его умению держаться, можно только позавидовать: спокойно пожал Антону руку и сдержанно улыбнулся Авраховой, пожелав того же, что и все.
***
В десять тридцать Антон заглушил двигатель возле Копейки. Оставалось ещё немного времени. Ксюша вытерла со лба проступившую испарину от начавшей действовать таблетки, и слегка наклонив голову, присмотрелась к входной двери. Всё боялась, что она закроется в любой момент. От этого и нервничала, теребя в руках шлейку от сумочки.
Антон тоже был не в настроении. Всю дорогу хмурил брови, в основном молчал и задумчиво покусывал нижнюю губу. Ксюша холодела от одной только мысли, что он, как и Ирка, мог разглядеть её интерес к Денису.
Просидев ещё пять минут, толкнула от себя дверцу, собираясь выходить.
— Подожди! — Антон схватил её руку и потянул на себя, вынуждая сесть обратно.
— Антон, мне нужно идти. Завтра, после завтра я смогу остаться насколько ты захочешь, но не сегодня.
— Да, да, я помню, больная на всю голову вахтерша. Я быстро. — Он повернулся к ней, лаская сжатую в руках ладонь, и сделав глубокий вдох, выдал: — Ксюш, кажется, я влюбился в тебя… Да, я сам в шоке, потому что… потому что мне не знакомо это чувство. Сначала думал, что это самое обычное увлечение. Ты начала меня динамить, я зажегся спортивным интересом закабалить тебя, поставить свое клеймо, но бля… вот уже вторую неделю я только то и делаю, что думаю о тебе. Постоянно. Не знаю, любовь ли это? Приходит она со временем или прошибает с первого взгляда. Хрен поймешь. Не хочу бросаться громкими словами, а потом лажануть. Но в одном уверен точно — стоит мне увидеть возле тебя кого-нибудь — всё, п*зд*ц. Крышу рвет капитально. Сегодня, прикинь, даже к брату приревновал. Ты только вдумайся!? К брату!! И главное из-за чего? Что принес чашку гребанного чая моей девушке? Дожился!..
Ксюша сидела ни живая, ни мертвая. Так и застыла, задержав дыхание, боясь пошевелиться. Это что сейчас было? Как обухом по голове, если честно.
— На счёт пари… — продолжил Антон после небольшой паузы. Видно, что каждое слово давалось с трудом. — Забей. Я понял, насколько это низко. Ты всё равно моя, какая разница, был у нас секс или нет. Произойдет он завтра или через два месяца… Ты, наверное, думаешь: «Антон, какого хрена?» Честно? И сам не знаю. Просто говорю так, как есть. Ты мне веришь?
Он замер, ожидая её ответа. По его лицу светлыми бликами мелькали вспышки фар проезжающих по дороге машин. Оно то утопало в тени, то озарялось яркой вспышкой. Напряжен был, как и она. Сосредоточенно сжимал руль, неотрывно наблюдая за выпавшей в осадок девушкой.
— Антон… ты мне нравишься. Правда. И мне с тобой хорошо. Конечно, я тебе верю, но…
Что она могла сказать? Только правду. Его откровения обезоружили, так неожиданно налетели, словно стылый ветер средь жаркого дня. Она и сама не знала, что такое любовь. У неё так много двойников. Неопытный открыватель весьма уязвим перед её скрытыми талантами.
— Вот и славно, Ксюш, — перебил Антон, наслаждаясь её конфузом. — Вот и поговорили. А сейчас беги, а то уже без десяти. Не хватало, чтобы у тебя из-за меня возникли проблемы. Но не забывай — завтра ты остаешься у меня.
Глава 19
То ли Бог услышал её молитвы, то ли просто стечение обстоятельств, но она так и не осталась у Антона. Ни во вторник. Ни в среду. Ни в последующие дни. Как он сам потом объяснил, у отца возникли кое-какие «проблемы несущественного характера» и они требовали его присутствия на фирме. Что это были за проблемы — она не знала. Сколько не спрашивала, Антон вечно отшучивался, мол, что им может грозить кроме обвала доллара.
В университете он не показывался, так как ещё не был допущен к занятиям, а по вечерам заезжал всего минут на десять-двадцать.
С одной стороны — не сильно и переживала, у самой забот хватало, а с другой — было непривычно. Словно признание в любви его слегка остудило. Не знала, радоваться такому повороту или огорчаться.
— Ксюх, ты меня, конечно, извини, но я спрошу в лоб, — тяжело выдохнула Ира, прижав ладонь к покалывающему боку.
Они бежали кросс по физкультуре. Парни пять километров, девушки три. Стоило сказать, что оценка за кросс играла большую роль. А таким бюджетникам, как Ксюша, этот забег был как кость в горле. Ставить крест на стипендии из-за какого-то там бега? Неее. Тут сдохнешь, но пробежишь. И как минимум на четвёрку.
— Ты хочешь Антона? Ну… ты поняла о чем я.
Ксюша тоже задыхалась, хотя в школе и техникуме с физкультурой проблем не было. Зря они стартанули сразу же. Нужно было как Славик, потихоньку. Глядишь, сейчас бы уже добегали к финишу. А тут ещё Кучер со своим психоанализом. И так дышать тошно.
— К чему сейчас это? По-твоему, если я его не хочу, то всё, любви нет? А если хочу — значит, любовь до гроба?
Начавшая слегка отставать Кучер поравнялась с ней и серьёзно ответила.
— Нет. Просто хочу разобраться в природе ваших отношений.
— Мне хорошо с ним. Всё, — огрызнулась, увеличивая расстояние. Вот же, мозговыносиловка, блин. Какая нахрен разница? Словно она за него замуж собирается.
— А Дениса хочешь? — ляпнула, взявшая обгон Ира и увидела, как Аврахова споткнулась, едва не завернув носом.
— Ты… ты хоть думай иногда, что несёшь? Я тебе уже сотню раз сказала, что у меня с ним ничего нет и быть не может.
— А если бы он расстался с Милкой?
— Да, блин, пофиг. У меня есть Антон, понимаешь?
— Не-а.
— Вот что
