Я тебя (не) помню - Елена Кутукова

Я прошла мимо дежурящего у входа охранника. Сегодня на посту был Алексей, он коротко кивнул мне, уставившись в мониторы. Никакого досмотра, никаких формальностей, я была частым гостем этого дома, слишком частым, на мой теперешний взгляд. Я знала всех, кто здесь работал, легко могла заглянуть в детскую, поболтать с няней, полюбоваться малышом, и Вадим был не против.

Я поднималась по лестнице, как будто по осколкам собственных разбитых надежд, медленно преодолевая каждую ступеньку. Перед глазами всплывали воспоминания – те самые, о которых лучше не думать, – все его слова, оказавшиеся ложью. Но все это так неважно, это лишь мои личные обиды, важна только Аленка, главное – заставить Вадима вернуть ее. Оказавшись в коридоре, у двери в комнату, где меня ждал Вадим, сделала глубокий вдох. Он всегда ждал меня в этой комнате, в которой мы так любили коротать вместе вечера за просмотром какого-либо фильма или за разговором. Эта комната, несмотря на огромный дом, в котором легко потеряться, была нашим маленьким миром. И по какой-то иронии судьбы здесь все должно и закончиться. Я открыла дверь.

Вадим сидел на диване в расслабленной позе и смотрел местные новости. Камин, как всегда, был жарко растоплен. На журнальном столике предусмотрительно два бокала и бутылка вина. Вадим повернулся ко мне. Его губы расплылись в улыбке, которая тут же исчезла с лица, стоило мне только достать пистолет и направить на него.

В его глазах не было испуга, лишь легкое недоумение и непонимание происходящего.

– Где моя дочь, Вадим? – несмотря на мои старания, голос предательски дрожал. Сердце бешено билось, пульс отдавал в виски.

– Здесь. Этажом ниже. Пятая дверь направо, – просто ответил Вадим, как будто я спросила нечто само собой разумеющееся. Я думала, он солжет, начнет говорить, что я ошиблась, что это какой-то бред, будет спорить. Я была готова ко всему, только не к этому честному ответу.

– Значит, ты догадалась, – коротко произнес он спокойным голосом, будто не на него сейчас было направлено дуло пистолета. – Если бы ты вспомнила, то и так знала бы, где дочь. А Кравченко говорил, что все предусмотрел.

Самое правильное сейчас – это повернуться к нему спиной, не вступать в разговор, поскорее отправиться за дочерью, забрать малышку и поскорее покинуть этот проклятый город. Это самое правильное решение, вот только я была не в силах поступить так.

Вадим внимательно смотрел на меня, он отлично знал, что я получила необходимую информацию от него, что даже сейчас я не в силах просто так уйти, я все еще хотела услышать достойное объяснение.

– Как ты мог Вадим? Зачем нужно было играть в любовь? – слова сорвались с губ помимо воли, под шквалом копившейся во мне злости и обиды. Сердце требовало ответов, прежде чем я покину этот дом навсегда.

Я могла понять мотивы Марины, ее игру в самую лучшую и замечательную подругу, но никак не в силах была осознать причины подобного поступка Вадима. Зачем? Зачем такая жестокость?

Он на мгновение прикрыл глаза, будто бы собираясь с мыслями.

– Это и не было игрой, Наташ. Никогда не было. Помнишь, я говорил тебе, что многое отдал бы, чтобы мы встретились при других обстоятельствах? Ты тогда даже не поинтересовалась, почему я это сказал. Я собирался встретиться с тобой пару раз, чтобы быть уверенным в результате, знать, за что я плачу деньги. Но, даже убедившись, я никак не мог отказаться от встреч с тобой и завершить эксперимент. Я влюбился, Наташ, и я же разрушил твою жизнь,– он горько усмехнулся. И в его глазах застыла невысказанная боль, и я с удивлением поняла, что не только одной мне больно.

Лучше бы он сказал, что просто использовал меня, это было бы проще и понятнее. Ненависть всегда проще и понятнее. К чему сейчас эти слова о любви? Тот, кто любит, никогда так не поступит.

– Почему именно я, Вадим? Почему для вашего эксперимента нельзя было взять никому не нужную бомжиху? Человека, которого никто не будет искать. – Этот вопрос будоражил меня давно, с того самого момента, когда я узнала о происходящем от Марины.

– Плохую жизнь, наоборот, хочется забыть, а ты была счастлива, Наташ. Вся светилась от радости, катая перед собой коляску.

И только в этот момент я поняла, что он видел меня до моей амнезии. Он сам когда-то сказал, что бывал в Сочи.

– Ты не могла оторвать взгляд от малышки. Красивая, приветливая девушка, которая не отказалась подсказать двум мужчинам дорогу до парка, даже не догадывающаяся, что стала предметом их спора, сможет ли она забыть дочь. А последствия можно легко исправить, повторно стереть девушке память, ничего сложного. А через несколько месяцев испытуемая получит щедрое вознаграждение на карточку, так и не поняв, за какие труды. Все звучало так заманчиво и сулило большие перспективы, кто из людей отказался бы от возможности менять воспоминания? Андрей слишком хорошо меня знал, знал, какие у меня были проблемы, в том числе и с супругой. Ведь в Сочи я приехал за сбежавшей вместе с ребенком от меня Ольгой.

Я смотрела на него, как будто видела впервые, в моей голове не укладывалось, как можно было на такое спорить. Как я могла вообще влюбиться в подобного человека?

– Я оказалась внешне на нее похожа. Ведь именно ей ты готовишь подобную участь? Она тоже забудет своего ребенка? В этом и есть твоя любовь, Вадим? Ты внушишь ей что то же самое, что и мне.

– Ты оказалась похожа на женщину, которую я ненавидел, Наташ. Женщину, которая изменила мне и манипулировала мной с помощью ребенка. Ты казалась мне такой же, именно поэтому в тот солнечный, погожий денек я посчитал себя вправе так поступить и сделал ту роковую ошибку.

Ольга же предпочла щедрые отступные, а ее слова, что она ни на что не променяет сына, оказались банальной ложью и бравадой.

Он сказал это так, как будто его это действительно расстраивало. Хотя, скорее, это задевало его самолюбие.

– Тогда к чему это все? Ради чего умерла моя подруга? Ради чего ты отдал приказ Марине убрать любого, кто может рассказать мне правду? – мой голос звенел от эмоций, а рука, держащая пистолет, дрожала. Такой соблазн спустить курок, вот только после подобного финта я вряд