ей изменяешь, да?.. – шепчет потрясенно.
- Нет…
- Значит, и про малыша правда?
- Какого малыша?.. – переспрашиваю тупо, понимая, что это пи*дец.
В голове быстро прорисовывает картинка, что видит сейчас Марина. Отвратительная до тошноты. Даже мутить начинает.
- Ты никогда не говорил, почему твоя жена все время в Европе.
Пульс долбит в виски, пересушенное вмиг горло, нестерпимо першит. Руки плетьми повисают вдоль тела.
- Она там отдыхала…
- Пока она лечится от бесплодия, чтобы родить тебе ребенка, ты… мы…
- Мариш…
- Ты… ужасный человек, Арс… чудовище… - выдыхает, пятясь от меня назад.
Я просто ох*еваю. Ступор и шок превращают меня в камень. Оправдываться?..
Я буду оправдываться, когда придумаю, как.
Но сейчас я просто в ауте.
Марина плачет, закрывая рот ладошками, выкрикивает злые слова, но я, нахрен, их просто не идентифицирую.
- Все не так… никакого ребенка не будет… Она знает, что я его не хочу…
- Боже!.. – кричит сквозь слезы, - уходи, Арсений!
- Что за бред, малыш?..
- Пожалуйста!
Хватаю ее запястье и дергаю на себя. Она не в адеквате – визжит и отбивается, словно я насиловать ее собираюсь.
- Марина!
- Я же прошу!.. Русским языком… уйди, дай мне обдумать все!..
- Я тебя люблю, малыш!..
- Не надо мне такой любви! Спасибо!..
- Успокойся! – приходится снова встряхнуть ее и заставить смотреть на меня, - мы с Ингой разводимся! Развелись бы, если бы даже тебя не было!
Не верит. Боится верить. Глазами, полными боли, смотрит на меня и плачет. У меня душа на части разрывается, а я все равно не знаю, что делать и что сказать, чтобы верила.
- Ни ты, ни ребенок не причастны к нашему разводу, - припечатываю словами, удерживая ее расфокусированный взгляд.
Не толкается больше. Еще не верит, но хотя бы слушает.
- Я разведусь, даже если ты со мной не будешь, но… бл*дь, заставлю выслушать свою версию событий, поняла?!
- Мне нужно время… мне успокоиться надо… - говорит уже ровнее.
- Да завтра… сегодня мне к отцу Инги съездить надо…
- Не звони мне пока, хорошо?..
- Если ты не будешь отвечать на мои звонки, я сразу же буду приезжать сюда, - предупреждаю решительно, - тебе лучше не прятаться, малыш…
Уронив голову на грудь, молчит. Больше не плачет и не дрожит, но и, очевидно, смотреть на меня не хочет.
- Я люблю тебя, Марина – оборачиваюсь у выхода, - разгребу все дерьмо, и ты от меня никуда не денешься.
Такой красивый роман! Из постыдной грязной тайны он превратился для меня красивую историю любви, полную предвкушения и трепета, ласки и взаимной нежности.
В какой момент я полностью оправдала себя и присвоила чужого мужчину? Откуда во мне столько эгоизма и идиотизма?
Я же знаю, как у Юли, их с Игорем история у меня перед глазами. Я же видела, как он обманывает, а Юлька делает вид, что верит.
А сама что?..
Может и подруга так же, как и я? Ослеплена отношениями, растворена без остатка во взрослом самодостаточном мужчине и не видит дальше своего носа?
Может, это только со стороны все просто?.. А попадаешь в силки и сразу теряешь волю?
Похоже, Арсений с Игорем одни и те же курсы заканчивали, и оба с отличием.
Глядя в потолок над головой и изредка моргая, уже, наверное, второй час не шевелюсь. Болит голова, и мучает жажда, но мне лень встать, чтобы принять таблетку и попить воды.
Такая апатия, что в глубине души страшно. И горечь. Она повсюду – на языке, течет по венам вместо крови, заполняет собой каждую клетку моего тела. Вокруг тоже горечь. Растворившись в воздухе, попадает внутрь с каждым моим вздохом.
Я сейчас не хочу думать, кто из них лжет. Кто-то один или сразу оба. Возможно, говорят правду, но интерпретируют ее по-разному. Мне кажется, я не хочу в этом участвовать.
Вот так, да. Разбила семью, и в кусты.
Мое поведение со стороны тоже выглядит отвратительно.
Все относительно, верно? И все очень сложно!..
Тяжело вздохнув, переворачиваюсь на бок и подтягиваю колени к груди. Ненавижу себя такую. Понимаю, что нужно вставать, начать двигаться, чтобы почувствовать себя живой, но лежу неподвижно, пока телефон, лежащий на подоконнике в кухне на звонит десятый раз подряд.
Если это Арсений, я отправлю его в блок. Мне нужна пауза, чтобы навести порядок в своей голове.
Но нет. Плетусь на кухню и, увидев на экране улыбающееся лицо мамы, вспоминаю, что она обещала позвонить сразу по прилету.
Прочистив горло, принимаю вызов.
- Мамуль?.. Прости, телефон на беззвучном был, - мой неестественно бодрый голос кажется карикатурным и вызывает потребность заткнуть уши и зажмуриться.
- Ты спала? – спрашивает мама, - голос охрипший.
- О-ой… - вздыхаю с деланым сожалением, - кажется, правда, заболела.
- О, Господи… дочунь, пей лекарства! У тебя есть?
Нет, мам. От моей болезни лекарств еще не придумали.
- Да, конечно! Есть пастилки от кашля и аспирин.
- Противовирусное?..
- Куплю завтра, - обещаю я и перевожу разговор на другую тему, - как долетела?
- Хорошо, уже к дому подъезжаю.
- О, здорово! Папе привет передавай.
Мама волнуется и, кажется, не верит мне до конца. Они с Ингой никогда близко не общались, и я даже не знала, что они созваниваются. Поэтому сегодня, когда увидела ее в ресторане, сразу все поняла.
На меня снова обрушивается волна жгучего стыда. Никогда раньше я такого не ощущала. Словно меня, как напакостившую кошку, натыкали мордой в дерьмо.
* * *
Как это ни странно, но, несмотря на то, что у меня личный апокалипсис, утро наступило. Стоя у окна кухни с чашкой кофе в руке, наблюдаю, как расходятся жильцы дома по своим делам, и постепенно пустеет стоянка.
Жизнь продолжается.
Мне тоже нужно на учебу, поэтому начинаю собираться. Простые джинсы и толстовка, на ресницы слой туши, чтобы не напугать никого своим видом. Волосы собираю в косу.
- Марина! – кричит Юлька, заприметив меня в холле первого этажа.
Догоняет около лестнице и повисает на плече. Глаза горят любопытством.
- Кто он?
- Кто?..
- Вчера какой-то мужик мне звонил, про тебя спрашивал…
- Арсений? – вырывается у меня.
- Да. Кто он?
Мешкаю немного, не сразу соображая, что сказать. Я понятия не
