Я улыбаюсь, глядя ей в глаза.
- Девочка моя, - хриплю, убирая рукой покрывало между нашими телами. Взгляд сразу же опускается на грудь. Кладу на нее ладонь и ощупываю. Грудь припухла от ночных ласк. Пальцем тереблю сосок. И потом впиваюсь в него губами.
- Тагир… - Полина вцепляется мне в волосы пальцами и тянет вверх.
- Что? – смотрю на нее, а у самого пелена перед глазами. Морок. Хочу ее. Вожу бедрами, пристраиваясь у нее между ног.
- Ты не врешь мне? – вдруг спрашивает.
Хочется материться в ответ. Ну, сколько можно? Но надо быть спокойнее.
- Нет, - отвечаю уверенно. – Не вру. Я люблю тебя. И мне нужна только ты. Только ты. И я тебя никому не отдам. Мы будем жить вместе. Долго будем жить. И… - рукой направляю член в приоткрытые складки. Громко вдыхаю, - трахаться будем, - и толчок. Один резкий и глубокий толчок.
Полина вскрикивает и впивается ногтями в мои плечи. Приподнимает голову и прикусывает мне плечо.
- Трахать буду тебя, Полина, - прерывисто хриплю я, толкаясь в нее медленно.
Целую ее в шею и вожу бедрами вверх-вниз.
- Моя ты, Полина, моя.
49. Полина
Я не помню, как провалилась в сон. Заснула днем. Потому что Тагир не отпускал меня из кровати. Сам принес туда завтрак, накормил, но встать так и не дал.
Целовал, обнимал, говорил, что любит. Я смотрела в его глаза и так хотелось верить.
Я до сих пор не понимаю до конца, что чувствую к нему. Я помню нашу первую встречу и холод в этих глазах. В этих же самых глазах, в которых сейчас столько теплоты и нежности.
Тагир говорит такие слова, что сердце, кажется, замирает. У меня не было отношений до него. И мне никто в любви не признавался. И сейчас… сейчас это какие-то новые чувства во мне. но я не знаю, что это.
И я очень хочу увидеть маму. Поэтому, когда Тагир просыпается рядом и тянется ко мне, чтобы поцеловать, я шепчу:
- Тагир, а что с мамой? Я могу ее увидеть?
Он хмурится и кажется, что задумывается.
- Тагир, пожалуйста, - прошу я. – Я очень этого хочу. С ней же все в порядке?
- Да, Полина, не волнуйся, с ней все в порядке. Но я не знаю, можем ли сейчас встретиться с ней… Следствие еще не завершено.
- Но Тагир, пожалуйста! – беру его руку и сжимаю в своих пальцах. – Пожалуйста! – с мольбой смотрю ему в глаза.
Он второй рукой потирает глаза и обхватывает мои пальцы. Притягивает к себе и целует.
- Хорошо, - улыбается. – Я же вижу, как это важно для тебя, Полина. А если это важно для тебя, то и для меня тоже.
- Сегодня? – не скрываю своего нетерпения.
Тагир опять улыбается.
- Сегодня, - гладит меня по голове. – А потом у меня для тебя сюрприз.
- Какой?
- Ну, сюрприз же, Полин, - быстро чмокает меня и спрыгивает с кровати. – Мне надо позвонить.
Я иду в душ и, когда выхожу из него обернутая в полотенце, встречаюсь с пристальным взглядом Тагира:
- Не успел, - улыбается уголком губ. – Ладно, вечером. Одевайся, Полин, поедем к твоей матери. Я уже договорился.
Я подпрыгиваю от радости и кидаюсь ему на шею. Он в ответ обнимает меня и целует.
Пока едем на машине, я очень волнуюсь. У меня даже коленки дрожат. Тагир крепко держит меня за руку и это хоть немного, но придает мне сил.
- Полина, - обращается он ко мне, когда мы останавливаемся возле незнакомого дома, - никто не должен знать, что мы здесь были. Это опасно для твоей матери. Понимаешь? Она еще не в безопасности. Полиция до сих пор не нашла убийц… Рената, - вижу, что это имя ему не хочется произносить. – Сейчас они, наверняка, охотятся и за Виолой. Поэтому мы быстро пройдем к ней, буквально на несколько минут. Обещаешь? Только увидеться. Все разговоры и слезы потом. Хорошо, Полина?
Я быстро киваю. Я все понимаю. Но мне не терпится увидеться с мамой.
На лифте мы поднимаемся на четвертый этаж.
- Здесь, - Тагир показывает на одну из квартир. – Она живет под другим именем. Ее тут никто не знает. Быстро позвони и сразу в квартиру. Я буду тебя здесь ждать.
- А ты… ты не пойдешь?
- Нет, Полина, я не пойду. Не готов я пока с Виолой встречаться, - и он отворачивается.
Подхожу к нему и беру его за руку. Он переводит взгляд на меня.
- Ну, чего ты? – спрашивает, улыбаясь и проводя ладонью мне по щеке. – Все хорошо будет. Иди, Полин. У нас не так много времени. Нельзя, чтобы кто-то узнал, где твоя мать. Иди, - и чуть подталкивает меня к двери, а сам спускается вниз и встает у окна в пролете между этажами. Смотрит на меня.
Я поворачиваюсь и иду к двери. Поднимаю руку, чтобы нажать на звонок и чувствую, как она трясется. Доли секунды, чтобы успокоиться, и жму.
Я стою перед глазком и мама наверняка видит меня, потому что дверь сразу же открывается, без лишних вопросов.
Мама закрывает рот ладонью и смотрит на меня так, что у меня в груди все щемит, а слезы подступают к глазам. Сколько я не видела ее? Это мама. Но другая. Другой цвет волос и нет того лоска, той ухоженности, как в прошлой жизни.
- Полина, - всхлипывает она и кидается ко мне. Обхватывает руками и крепко прижимает к себе. – Полиночка… доченька…
- Мама, - я тоже уже реву, но вспоминаю слова Тагира и чуть толкаю ее внутрь. – Мам, не здесь.
Оглядываюсь и закрываю за нами дверь. И снова бросаюсь к ней. Мы очень долго просто стоим, молча, и обнимаем друг друга. Мама целует меня, обхватив руками лицо, и я чувствую ее слезы у себя на губах. Или это мои?
- Полиночка, как ты? – наконец, произносит она. – Как ты меня нашла? Подожди, - берет меня за плечи и смотрит в глаза. – Где ты сейчас живешь? Ты же не…
- Я у Тагира сейчас, - я не хочу ее обманывать и говорю, как есть.
- У Тагира? – мама хмурится и взгляд сразу меняется. – Почему? Он заставил тебя? Он…
- Мам, все не так, - пытаюсь ее успокоить. – Я сама к нему пришла. Мне больше не к кому было обратиться…
Мама опять всхлипывает и прижимает меня к своей груди:
- Бедная моя девочка… бедная… Прости меня… Это моя вина. Прости. Но теперь ты не пойдешь к нему. Оставайся здесь, со мной.
- Нет, мама, нельзя. Это будет опасно для тебя. Нельзя. И Тагир… - не знаю, как рассказать ей все, что между нами произошло. Уместно ли это сейчас? Да и мама не готова. Я вижу, что не готова. – Он не такой, как ты о нем думаешь, мам. Он…
- Он – животное, - безапелляционно произносит мама. – Все наши беды от него и от его родственника! Полина! – чуть встряхивает меня. – Не возвращайся к нему! Он погубит тебя, слышишь? Он этого и хочет. Я дам тебе адрес знакомой, иди к ней. Поняла меня?
- Нет, мама, - отвечаю серьезно, чтобы она поняла. – Тагир не такой. Мы все допускаем ошибки. Все. Но кто-то готов их исправить, а кто-то нет. Это Тагир привел меня к тебе. Мам. Он привел. Если он такой плохой, зачем ему это?
- Чтобы подставить и тебя, и меня? – тоже вполне серьезно отвечает мне мама.
- Нет, - качаю головой. – Мам, давай не будем сейчас об этом. Я так соскучилась, - обнимаю и целую ее. – Наконец, я тебя увидела. Мамочка моя. Скорей бы все закончилось!
Тут мне на телефон приходит сообщение. Быстро достаю аппарат. Это Тагир. Пишет, что пора.
- Полиночка, - мама опять говорит взволнованно, - пожалуйста, не иди к нему! Умоляю! Когда-то же это кончится. Мой плен. И мы будем вместе. Тагир – плохой человек. Но что-то задумал. Я уверена. Он пользуется твоей наивностью. Скажи, он уже… вы…
- Мам, я не хочу это обсуждать. И мне пора. Я очень сильно люблю тебя! И скучаю! Но теперь хотя бы знаю, чего ждать. Твоего возвращения!
- Я тоже тебя очень-очень люблю, доченька, - мама снова плачет и мы обнимаемся. – Я очень надеюсь, что скоро этот кошмар закончится. Скорей бы. Как же я не хочу отпускать тебя! – еще сильнее прижимает меня к себе.
- Да, мама, скоро мы будем вместе, - целую ее в щеку. – Мне и правда пора. Так надо пока.
Мы долго прощаемся и, когда я выхожу за дверь, то слезы все еще катятся по щекам. Но это уже слезы радости. Я увидела маму. Она жива. И скоро мы снова будем вместе.
