Она потерла виски пальцами.
— Этот лес… Я должна была сюда вернуться. И не просто вернуться, а с тобой. Но ключа тут нет. — Зоя опустила руки. — Он в другом месте.
— Жаль.
— Нет. — Зоя покачала головой и снова просияла улыбкой. — Я знаю, что ключа здесь нет. Чувствую. И мне не нужно снова возвращаться сюда, искать, надеяться, потому что я сделала все, что нужно. Вернее, мы сделали.
Она прыгнула в объятия Брэда — так стремительно, что он попятился. Смеясь, Зоя обхватила ногами его бедра и звонко поцеловала.
— Пока не знаю, что все это значит, но обязательно выясню. В первый раз за все эти дни я уверена, что все получится. Я открою шкатулку, Брэдли.
Зоя прижалась щекой к его щеке.
— Я открою шкатулку, и они вернутся домой.
Они остановились у дома Флинна, и Зоя бросила на Брэда суровый взгляд.
— Сам будешь расхлебывать. Хочу, чтобы ты знал.
— Ты уже говорила. Раз шесть.
— И не жди от меня сочувствия — ни к себе самому, ни по поводу того, что твои вещи испорчены.
— Да, да. Слышал.
Зоя сдержала смех и, сохраняя серьезное выражение лица, пошла вслед за Брэдом к дому.
— Просто помни о том, кто из нас пытался быть практичным.
— Хорошо, — он улыбнулся и открыл дверь. — Ты сдалась сразу, как только заглянула в эти большие черные глаза.
— Я могла бы подождать еще неделю.
— Лгунья.
Зоя со смехом опустила щенка на пол, и он побежал по коридору.
— Ну посмотрим…
Мо выскочил из кухни и резко остановился. Он весь подобрался и стал вращать глазами. Маленький щенок — шарик из серо-коричневого меха — с радостным визгом подпрыгнул и ткнулся носом в нос Мо. Зоя хотела броситься на помощь малышу, но Брэд схватил ее за руку.
— А что, если…
— Ты должна ему хоть немного доверять. Мо задрожал, понюхал щенка, который снова подпрыгнул и теперь упал. Потом огромный пес повалился на бок и перевернулся на спину, всем своим видом выражая радость. Щенок вскарабкался на Мо и принялся жевать его ухо.
— Большой и добрый, — прошептала Зоя, чувствуя, как ее губы расползаются в глупой улыбке.
Из кухни вышел Саймон.
— Привет, мам! На ланч у нас сэндвичи «субмарина». Мы с Флинном их сделали, и… — Он осекся и округлившимися от удивления глазами смотрел на щенка, который оставил Мо и побежал к нему.
— Ух ты! Щенок… Откуда он взялся? — Саймон со смехом опустился на пол, и щенок лизнул его в лицо. Мо сразу попытался присоединиться к веселью. — Похож на медвежонка.
Придавленный собаками, большой и маленькой, Саймон все-таки сумел повернуться к Брэду.
— Где ты его взял? Как его зовут? Он твой?
— Не мой. Он родился совсем недавно, и у него нет имени.
— Тогда…
Саймон замер. Взгляд больших золотистых глаз остановился на матери. Мальчик боялся поверить.
— Он твой, малыш.
В это мгновение Зоя поняла, что, даже если щенок изгрызет весь ее дом, как колония термитов, она нисколько не расстроится. Потому что никогда не забудет радости, вспыхнувшей на лице сына.
— Мой?.. — дрожащим голосом переспросил Саймон и попытался встать — для начала на колени. — Я могу оставить его себе?
— Думаю, он на это рассчитывает. — Зоя опустилась на пол рядом с сыном и взъерошила мягкую шерстку щенка. — Но это большая ответственность: ты должен следить, чтобы он правильно питался, должен многому научить его и любить, конечно. Со щенками много забот. Он будет от тебя зависеть.
— Мама! — Саймона переполняли чувства. Он, не стесняясь Брэда, обнял мать и уткнулся ей в плечо. — Я буду заботиться о нем. Обещаю. Спасибо, мама! Я люблю тебя больше всех на свете.
— И я тебя люблю больше всех на свете. — Зоя тоже обняла сына. На глаза у нее навернулись слезы, но она не смогла удержаться от смеха, когда между ними попытались втиснуться обе собаки. — Думаю, Мо будет рад новому другу.
— Как большая семья, — Саймон высоко поднял щенка.
Новый член большой семьи выразил свою радость тем, что описал Саймону колено.
Зоя, втиравшая скраб в ногу Даны, услышала довольный вздох подруги и улыбнулась.
— Я очень благодарна, что вы обе пожертвовали воскресным вечером, чтобы выступить в роли подопытных кроликов.
Дана фыркнула. Мэлори сидела на стуле в кабинете для процедур и гладила свою чистую, гладкую кожу.
— Просто удивительно, как это здорово!
— За результат я не волновалась — эти средства действительно потрясающие, но должна была убедиться, насколько приятна сама процедура.
— На меня действует отлично, — лениво, приглушенно промурлыкала Дана.
Зоя оглянулась, окинув взглядом полки с косметическими средствами, горящие свечи, аккуратную стопку светло-зеленых полотенец на столе, хрустальный шар, свисающий с потолка над мягкой кушеткой.
«Все так, как должно быть», — подумала она.
— Конечно, во время настоящей процедуры здесь не будут сидеть три человека и болтать. Хочешь, чтобы мы помолчали, Дана?
— Вы для меня просто не существуете. Эта штука пахнет так же здорово, как и действует.
— Хорошо, что мы этим занялись. — Мэлори пригубила лимонад, который Зоя предварительно охладила. — Если мы собираемся открыться в пятницу, нужно по возможности все проверить — у всех троих. — Она вдруг схватилась за голову. — Боже, мы открываемся в пятницу! Конечно, это просто репетиция перед торжественным открытием первого декабря, но все равно верится с трудом.
— Да, — кивнула Зоя.
— Ты найдешь ключ, — Мэлори тронула ее за плечо. — Я знаю.
Ощущение неразрывной связи — рука Мэлори на ее плече, сама она касается Даны — приободрило Зою.
— Это еще одна причина, почему я позвала вас сюда. Мне нужно побыть с вами.
Зоя снова глянула на хрустальный шар. Последние несколько месяцев, похоже, настроили ее на мистический лад.
— Чтобы подзарядиться энергией. Женской силой.
— Давай, давай, — ободряющие слова Даны вызвали у нее улыбку.
— После вчерашнего происшествия я чувствую себя увереннее, но тихий голос в моей голове все время спрашивает, какого черта я совсем не сомневаюсь, что найду ключ.
— Чей это голос? Твой или Кейна? — спросила Дана.
— Мой, что раздражает еще больше. Вчера я ощутила прилив сил, радостное возбуждение, когда поняла, что происходит, и осознала, что могу этим управлять. Но мне нужно двигаться дальше.
— Ты вернулась к началу и снова пережила расставание. — Мэлори с любопытством разглядывала флаконы и тюбики, которые Зоя аккуратно расставила на полках. — Сегодня мы втроем возвращаемся к истокам. И у меня, и у Даны были периоды растерянности и отчаяния.
