Помню, первое, что меня поразило, когда я открыла дверь и зашла в квартиру — кактусы на подоконнике. Так и стояли они, зеленые, и даже вырасти успели за то время, пока меня не было…
Вот так я вернулась домой к Настиным картинам, к Настиным вещам. От одних воспоминаний — к другим воспоминаниям, от одной боли — к другой. Первые несколько дней я вообще ни к чему не прикасалась, спала на диване, даже постель не стелила. Ходила по квартире, как по музею. На третий день вдруг телефон зазвонил. Я бросилась к нему — подумала, что это Сергей. Сама себе удивилась: ведь сколько времени уже прошло, я даже не думала, что надежда моя, оказывается, до сих пор жива осталась. Но оказалось, что это звонили с работы. Вот ведь до чего меня мое безумие довело: я даже забыла о том, что мне на работу ходить нужно.
Взяла себя в руки. Сказала, что плохо себя чувствовала, извинилась. На следующий день встала утром пораньше, привела себя в порядок, волосы уложила, даже губы накрасила. Пришла на работу и вдруг заметила, что мне рады… Улыбаются все, спрашивают о самочувствии… Я что-то отвечаю, пытаюсь улыбаться в ответ. Потом с удивлением замечаю, что целый час уже прошел, я все это время архив разбирала, и так сильно меня занятие это поглотило, что я не вспоминала ни разу о своих несчастьях… А ведь и не думала уже, что когда-нибудь у меня это. получится!
Вернулась домой, пыль везде протерла, полы помыла, вещи по местам разложила. Кактусы полила, хоть и знала, что не нуждаются они зимой в поливке. Просто так полила, чтобы они поняли: я вернулись… В общем, привела квартиру в порядок, только в Настину комнату Заходить все еще боялась. Не стала себя заставлять — решила, что не время пока еще. Потом поужинала. Ужином это, конечно, назвать было трудно: съела один апельсин и выпила чашку кофе. И стала думать, что же дальше мне со своей жизнью делать.
Трудная оказалась задачка. Почти неразрешимая. Долго я над ней билась, несколько вечеров подряд. А решить сумела только тогда, когда вдруг увидела случайно зеленый росток в цветочком горшке. Горшок на подоконнике стоял. Там раньше бегония росла. Только она завяла полностью, пока меня не было. Совсем высохла, но я ее тоже полила в тот день, когда кактусы поливала. Так, на всякий случай, бегонию я, конечно, спасла. А росток этот зеленый не могла понят откуда он взялся…
А потом вспомнила. Как-то вечером мы с Настей пили чай на кухне, и они семечко лимонное в горшок закопала. Сказала:
— Может, вырастет? Представляешь, Лерка, будут у нас свои собственные лимоны на подоконнике. Чай пить с лимонами будем, начинки для пирогов делать…
Вот ведь как бывает. Насти моей нет уже на свете, а семечко лимонное проросло. Я снова его полила и поближе к солнцу поставила. И поняла что мне с моей жизнью делать нужно. Не такая уж и сложная это была задачка. Нужно просто — жить.
На следующий день мне предложили командировку в Москву, в центральный архив. Я подумала и согласилась. Поездка эта вполне сочеталась с моим новым девизом — жить… Зашла к соседке, оставила ей ключи от квартиры и попросила ее присматривать за мой лимонным деревом.
Пять дней я была в Москве, вернулась домой, увидела, что дерево мое подросло. Хоть и не похоже еще было на дерево, но и ростком уже его назвать нельзя было. Я еще посмеялась тогда над собой. Подумала: вот ведь по-разному люди спасаются от одиночества. Кто-то собаку себе заводит, кто-то кошку, а я вот дерево лимонное завели…
С того самого дня, как я домой вернулась, одна мысль не давала мне покоя. Я все вспоминала Павла и чувствовала, что мне перед ним извиниться нужно. На занятия я давно уже не ходила. Первое время вообще даже не вспоминала про университет, а потом поняла, что не смогу снова прийти и увидеть его… Думала — пройдет время, мне легче станет, сумею я себя перебороть и поговорю с ним. Но время шло, а я все не решалась. Представить себе не могла, как в глаза ему смотреть буду… И злилась сама на себя из-за трусости своей, только никак у меня не получалось с ней справиться.
В жизни бы никогда не подумала, что он сам мне позвонит……
Вздрогнула я от этого звонка. Я всегда вздрагиваю, когда в квартире телефон звонит. Слишком редко это бывает, Раз —другой в неделю бабушка позвонит, спросит, как у меня дела, а больше никаких сигналов из внешнего мира не поступает. В тот день бабушка мне уже звонила, а спустя час я снова звонок услышала. Сняла трубку — там тишина была. У меня в сердце кольнуло: Сергей…
Странная вещь — надежда, странное существо — человек. Никак я от себя такого не ожидала. Не думала никогда, что через два месяца после расставания у меня все еще останется надежда… Глупо, нелепо: Сергей…
У меня так стучало сердце, чуть из груди не выскочило. А потом я услышала голос Павла:
— Здравствуй, Лера…
Я его сразу узнала. Сразу встало передо мной лицо его, глаза его — добрые, грустные. Господи, как больно мне стало! Как мучительно захотелось вернуть время назад, изменить, исправить…
— Здравствуйте, Павел Алексеевич, — выдавила из себя не своим голосом. В тот момент я и не подумала, откуда он вообще этот номер телефона узнал, .
— Я спросить хотел: ты почему на занятия ходишь? Сессия ведь скоро, тебя отчислить могут, тебя все нормально?
Спокойно он так со мной разговаривал, как будто не случилось ничего между нами.
— У меня все нормально. Я приболела немного, но теперь… Теперь выздоровела…
— Так приходи. Что ж ты пропускаешь?
Я молчала.
— Лера, — сказал он мне. — Лера, я все знаю. Мне Сергей рассказал. Только ты не вини себя слишком но, и моей вины с меня не снимай. Я ведь еще больше, чем ты, виноватым себя чувствую… И не плачь, не надо.
Как это он слезы мои почувствовал — понять могу. И правда, текли они по щекам, только я не всхлипывала, не рыдала…
— Не плачь, — повторил он. — Что было, было. Не изменишь, не исправишь. Я знаю, ты от жизни натерпелась… Только ведь нужно жить дальше…
— Нужно жить дальше, — повторила я его слова. Я знаю. Только не знаю, что мне сделать, чтобы вы меня простили.
— Ничего не нужно делать, Лера. Мне тебя прощать не за что, поверь. Я себя простить не могу. Меня Бог наказал за то, что я чуть было жену не бросил… Она ведь.
Он замолчал. Я спросила:
— Что с ней? Что случилось с Ритой?
— Ник чему тебе все это, Лера. С Ритой все в порядке. Сейчас уже все в порядке. Три недели назад из больницы ее выписали. Она во время пожара сильно пострадала. Но ее спасли.
