когда появился сопровождающий, чтобы уж наверняка доставить меня в Москву.
Конечно, я рассказала Ринату про пацана. Вот только он подданный Великобритании, и так как Шитикова увезти его в Россию невозможно, да и ни к чему. Но у Рината появилась идея, как помочь парню осуществить мечту работать хакером и отвадить от плохих компаний.
В кабинет самого-самого в нашей структуре шла с трясущимися коленками. Я ведь тоже дел натворила, метавшись в панике по углам. Хмурый взгляд и плотно сжатые и без того тонкие губы руководителя отдела специального назначения, полковника Туганова, не сулили мне ничего хорошего.
— Докладывайте, — коротко разрешил грозный тип в погонах после дурацкой процедуры приветствия по уставу.
— В целях успешного выполнения приказа я была обязана проявить разумную инициативу, так как ранее озвученный приказ не соответствовал обстановке, а получить новый не было возможности.
— Голову мне морочишь? Бесполезно разговаривать, только время терять, — вздохнул начальник.
— На тебя готовился перевод, но со мной связался владелец компании, в которой ты работала, и предложил мне разорвать с тобой контракт.
— Браун? Как это — разорвать контракт? Он обвинения выдвинул против меня?
— Нет, не выдвигал. Более того, сказал, что ты взламывала сервера по их просьбе. Якобы тестировали безопасность и устанавливали новую защиту. Но это не отменяет того, что ты нарушила правила. Если бы Брауны захотели, нам бы пришлось несладко. Сама понимаешь, к популярности мы не стремимся. И нам судебные тяжбы ни к чему.
— Увольняете, потому что он вам поставил это условие?
— Мы примем решение по окончанию внутреннего расследования. Возможно, останешься с переводом в другую зону покрытия. Браун предложил нашему отделу отличную сделку, так что вопрос по тебе практически решен. Либо перевод, либо уходишь в запас.
Из штаба сразу понеслась к Никите. Кем он себя возомнил? Или это месть такая? Очень на него не похоже, конечно, не будет он до такого опускаться. Хорошо, хоть пропуска себе все тоже восстановила, единственным препятствием стала секретарша, но в моем состоянии это такая мелочь. Даже не слушала ее вопли. Негодование и злость на Никиту, кажется, валили паром из ушей. По какому праву он распоряжается моей жизнью? Никита, увидев в моем лице угрозу, ходил от меня вокруг стола с самодовольной улыбкой и этими чертовыми ямочками отвлекал меня от дела, прохвост! Знает ведь, что обожаю их. Только вот опять его слова «Я ХОЧУ» разозлили меня. Самый важный же! Главное, как Никита хочет, зачем с кем-то советоваться? Самовлюбленный эгоист!
Когда ворвалась секретарша с высокой блондинкой, я в первое мгновение не могла поверить, что Никита меня обманул. Зачем ему это было делать? Но девушка шла к нему совершенно спокойно, что-то сказала по-немецки, кажется, и обняла. Так, как обнимают своего мужчину. Абсолютно уверенно и по-хозяйски поглаживая его лицо. Вся злость испарилась, как не было, в один миг стало вдруг понятно, я готова была ради него даже отказаться от работы, раз уж он так захотел. Вообще была на многое готова. Но только не на вереницу девиц, которые его делят между собой. Даже на них разозлиться не могу, потому что, наверное, в какой-то степени их понимаю. Сама хотела его из-под венца утащить.
Решение закрыть его в кабинете с его бабами, наверное, было продиктовано моей вредной натурой. Пусть они ему там устроят разборки, а у него не получится ни выгнать их, ни сбежать самому. В душе было так безнадежно пусто, и я просто шла куда-то по улицам. И даже не пыталась разогнать тоску и боль в груди. Кажется, я к этим стервам уже привыкла.
Сама не поняла, как оказалась на Старом Арбате. Просто в один момент осознала, что сижу на ступеньках пьедестала памятника Наталье Гончаровой и Александру Пушкину. И смотрю на уличных музыкантов. Развлекающих многочисленных зевак, кидающих им в чехол от гитары деньги. У солистки голос был просто волшебный, она так виртуозно владела им, что прохожие не могли пройти мимо. Завороженно слушали и пополняли чехол новыми купюрами. В какой-то момент к ним подбежал пацан и крикнул «Шухер, валим!».
Музыканты спешно собрались, гитарист вынул пятьсот рублевую купюру и отдал девушке. Закинув на ворох денег гитару, быстро собрался и смылся. Девушка даже не возмущалась такой не высокой оплате, молча убрав ее в карман. Хотя было понятно, что без нее они бы столько не заработали. Купив себе кофе в окне «Take away», села рядом со мной.
— Почему все разошлись? — поинтересовалась у нее. — Нас же запретили всех. И художников, и музыкантов уличных. Что-то про уклонение от уплаты налогов вроде. Теперь бегаем.
— Ясно. Алена, — представилась я девушке.
— Катя. А ты гуляешь тут или работаешь рядом? — Я теперь безработная. Гуляю. Почему тебе так мало заплатили?
— Это же их точка, — пожала девушка плечами. — Они разрешают мне петь. Другой возможности у меня заработать пока нет.
— Твой заработок пятьсот рублей в день? — изумилась я. Как на такие деньги можно жить в Москве? Только на проезд и на еду хватит. Катя нахмурилась и молчала. Пришлось из нее все клещами вытягивать. В итоге, проболтав с ней почти час, я поняла, что опаздываю на встречу с Ликой.
— Катя, мы с подругой в караоке идем, но, честно скажу, поем мы чуть хуже Бузовой без фонограммы. А хотелось бы вернуться со здоровой психикой и не увядшими ушами. Поехали с нами. Разбавишь наш талант. Я заплачу тебе, сколько скажешь. Девушка, немного посомневавшись и краснея до самых ушей, поспрашивала, куда именно ехать и кто там будет, чуть не шепотом пробормотала:
— Если не сложно, то пятьсот рублей. Мне просто очень нужны деньги.
— Договорились. С меня и с моей подруги по пятьсот! Но ты будешь петь со мной, так что ты продешевила, подруга, сразу тебе говорю!
Я, наверное, скрытая мазохистка, но выбрала я не просто караоке, а именно тот зал кинотеатра, где мы были с Никитой. Еще тогда заметила там нужное оборудование. Или это такой способ утонченно-извращенный — попробовать закрыть эту книгу на той странице, где я оступилась. Не знаю. Но просто хочу сегодня рвать голосовые связки именно там. Лика уже ждала меня и, узнав, что Катя профессиональная певица, радостно захлопала в ладоши от новости, что я не буду весь вечер насиловать ее уши. Заказав вина и закуски, болтали с
