член? Я знаю, что в нем есть энергия большого члена, но…
— Лу-Лу, не сейчас, — бормочет Иден, прерывая расспросы Лу-Лу.
В любое другое время я бы сосредоточился на том, что говорит Лу-Лу, прихорашиваясь, как гребаный павлин, при ее словах, но звук рвоты, который следует за заявлением Иден, заставляет меня подняться из-за стола. Я тут же встречаюсь взглядами с Хантером и Тобиасом.
— Это Иден? — Спрашиваю я, мое сердце колотится в груди, когда я сосредотачиваю все свое внимание на ее ответе, и Лу-Лу хмыкает.
— Да. Она сбежала с занятий раньше, и с тех пор ее не переставало тошнить. Она тоже жалуется на головную боль. Я не знаю, подхватила ли она какую-то болезнь или это… — Она замолкает, не желая озвучивать это вслух, но я понимаю, что она имеет в виду. Если с ней что-то не так, ее нужно осмотреть. немедленно.
— Что, черт возьми, происходит? — Требует ответа Тобиас, наблюдая, как я пытаюсь сохранять спокойствие.
— Хантер, мне нужно, чтобы ты позвонил Райану прямо сейчас. Скажи ему, что нам нужен врач или медсестра как можно скорее. Кто-нибудь, кто может сказать нам, что вызывает плохое самочувствие, — приказываю я, игнорируя вопрос Тобиаса, потому что я, блядь, не могу ответить на него здесь.
— Хорошо, — просто отвечает он, не спрашивая дальнейших подробностей, потому что знает, что я не могу объяснить прямо сейчас. Моя еда давно забыта, и я не планирую проводить здесь больше ни секунды.
— Арчи, возьми свою машину и подгони ее к пожарному выходу возле спортзала, — требую я, и он вскакивает со своего места за считанные секунды, не задавая мне вопросов, выбегает из комнаты.
— Ксан, мне нужно, чтобы ты сказал мне, что, черт возьми, происходит прямо сейчас, потому что ты ведешь себя так, словно кому-то отрубили голову, — выпаливает Тобиас, поднимаясь на ноги и кладя руки на стол передо мной.
Черт, подожди… Я слишком остро реагирую? Я так не думаю, но это не опасно для жизни… насколько нам известно. Черт. Но это же возможно. Кафетерий практически исчезает вокруг меня, мое поле зрения сужается до выхода из этой комнаты. Я чрезмерно сосредоточен на том, чтобы вытащить Иден отсюда.
— Она нездорова, но это может быть серьезно. Мы ничего не знаем из этого дерьма, и мне нужен врач, который изложил бы мне факты, — выпаливаю я. Он кивает в знак согласия и направляется к выходу, не сказав мне больше ни слова.
— Ксавьер, пожалуйста, не высовывайся. Мы оба знаем, что она убьет тебя во сне, если ты спустишь все это коту под хвост, из-за того что ее вырвало, — предупреждает Лу-Лу, напоминая мне, что она все еще разговаривает по телефону, и я вздыхаю.
— Прекрасно. Где вы, ребята? Мне нужно, чтобы ты добралась до Арчи, — ворчу я, проводя рукой по волосам, пытаясь сдержать свои эмоции и сохранить бесстрастное выражение лица. Она объясняет, где они, прежде чем закончить разговор.
Не говоря ни слова, мы выходим из кафетерия. Несколько человек следят за нашими движениями, но убийственный взгляд на моем лице удерживает всех на расстоянии вытянутой руки. Я слышу, как Хантер бормочет Райану по телефону, надеясь что-нибудь устроить, пока мы направляемся к главному выходу.
Каждая клеточка моего существа хочет, чтобы я пошел в коридор, куда я отправил Лу-Лу, мне нужно увидеть Иден собственными глазами, но это только разозлит ее. Так что вместо этого я сбегаю по ступенькам, дерьмовая погода все еще нависает над городом, а капли дождя шлепаются у моих ног.
Я открываю свой "Jaguar" и забираюсь внутрь. С Хантером рядом и Тобиасом на заднем сиденье я завожу двигатель, но не двигаюсь с места, ожидая, пока красная машина Арчи проедет мимо. Я вижу вспышку светлых волос на заднем сиденье, сигнализирующую о том, что она там.
— Что сказал Райан? — спрашиваю я, считаю до десяти, прежде чем трогаюсь с места.
— Они готовят медицинский кабинет, и кто-нибудь будет там в течение часа, — отвечает он, его взгляд сосредоточен на задних фарах машины Арчи.
Пожалуйста, пусть с Иден все будет в порядке.
ИДЕН
О Боже мой.
Если меня вырвет еще раз, я думаю, что мой настоящий желудок вывалится наружу.
С меня хватит.
Во мне ничего не осталось. Из-за невероятно высокого уровня тошноты и непрекращающейся рвоты в течение последних сорока минут у меня раскалывается голова, и я просто чертовски хочу спать.
Я чувствую себя такой мерзкой. Должна признаться, я думала, что Ксавьер разыграет передо мной роль альфы пещерного человека и полностью разрушит все, что мы создали, чтобы скрыть наши отношения в школе. Но, что удивительно, он послушался, когда Лу-Лу напомнила ему не устраивать сцен.
Его "Jaguar" ехал прямо за нами всю обратную дорогу до дома Бетани, и все, о чем я могу беспокоиться, — это о том, что меня стошнит перед "Заездами", когда мы подъедем.
Чарли помогла мне собрать волосы в хвост на затылке, чтобы они не мешали мне и не падали в унитаз, в то время как Лу-Лу нежно поглаживала мне спину. Я чувствую себя нелепо, а теперь они все слишком остро реагируют, потому что это всего лишь небольшая утренняя тошнота, которая просто так не пройдет.
— Иден, ты не хочешь выпить глоток воды? — Спрашивает Чарли с переднего сиденья, встряхивая бутылкой между нами, и я неохотно беру ее, потому что знаю, что не смогу удержать ее в себе. Однако все, о чем я могу думать, это о том, что всякий раз, когда в детстве меня так сильно тошнило, мой отец советовал мне воздерживаться от употребления жидкости.
Я кладу голову на плечо Лу-Лу, воспоминание о нем мгновенно приводит меня в подавленное настроение, напоминая о том, что я уже потеряла. Я делаю крошечные глотки воды, пока Арчи притормаживает, подъезжая к дому Бетани, и ворота открываются.
Пожалуйста, не позволяй Ксавье перегибать палку по телефону. Мне не нужно, чтобы Бетани и Райан беспокоились еще больше, чем они, кажется, уже беспокоятся.
Это все, что мне, черт возьми, не нужно, чтобы побольше их нависало надо мной и заставляло меня чувствовать себя девицей в беде.
Пока Арчи паркует машину, я отказываюсь ждать чьей-либо помощи, поэтому распахиваю дверцу машины, отстегиваю ремень и выбираюсь со своего места как можно быстрее. Единственная проблема в том, что едва я делаю два шага, как мне кажется, что мой мир качается вокруг своей оси.
Моя голова наклоняется вправо, и мое тело почти оседает вместе
