— Вам не кажется, что она к вам относится несколько… собственнически?
— Бывает, но так как она, можно сказать, вырастила меня, ее желание постоянно меня опекать естественно. Иногда это мешает жить!
— Она вас вырастила?
— Моя мать умерла, когда я был совсем мал. А Кора-Сью уже много лет была правой рукой моего отца, потому он так часто прибегал к ее помощи в связи со мной.
— Сколько же ей лет? — с любопытством спросила Клэр.
— Понятия не имею. Она делает вид, что сорок, хотя, похоже, ей все пятьдесят.
— У нее остались какие-нибудь близкие?
— Никого. Ее отец, который был партнером моего, умер много лет назад. Мать была очень больная женщина — по-моему, просто инвалид, — из-за нее у Коры своя жизнь не сложилась, она ухаживала за ней до самой ее смерти, та умерла лет пять тому назад. По-моему, кроме меня, у Коры никого не осталось, честное слово!
И снова Клэр была поражена, что Джейк Бернс — человек по характеру нетерпеливый — способен вынести такую назойливую, сварливую особу, как Кора-Сью Менненгер. Он был крайне предан старым друзьям, и это свойство чрезвычайно импонировало Клэр. «Если я когда-нибудь попаду в беду, — подумала она, — хорошо бы, чтоб рядом со мной оказался такой человек, как Джейк Бернс!»
Яхта Нико Константина «Цирцея» оказалась плавучим дворцом водоизмещением в двадцать тысяч тонн: белая, как верхушка праздничного торта, с натертыми деревянными палубами и медными поручнями, слепившими глаза своим блеском. Когда они прибыли, хозяин на борту отсутствовал: его вызвали в Нью-Йорк по делу, но Клэр с Джейком встречала дама, которую Клэр тут же узнала, так как несколько раз видела ее на экране. В жизни ее оливковая кожа и знойная итальянская красота — дама была истинной неаполитанкой, — были столь же восхитительны, как и в фильмах, великолепие тела с непринужденной естественностью подчеркивалось облегающим платьем из матово-белого крепа, идеально подчеркивавшего ее роскошный загар. Иные пожимали плечами и говорили:
— Что ж, у Онассиса — оперная певица; у Константина — кинозвезда! Ох уж эти греки! Вечно выставляются друг перед дружкой!
Они то сходились, то расходились; этот роман был знаменит своими скандалами. Однажды Ориана произвела переполох на званом ужине в Лиможе, когда принялась швыряться тарелками в своего любовника. Каждый раз она кидалась в объятия очередного утешителя — в резерве у нее всегда была их целая вереница, — в то время как Нико каждый раз заводил себе новую любовницу, но все это неизменно кончаюсь примирением. В данный момент на их перекрестке горел зеленый свет.
— Джейк!.. — пропела Ориана Фалуччи с придыханием. — Как я рада тебя видеть! А это мисс Драммонд? — Зеленый взгляд молниеносно пробежал по Клэр, глаза улыбнулись, не обнаружив в ней секс-соперницу, рука дружелюбно подхватила ее под локоть: — Пойдемте, я покажу, где вы будете обитать… А ты, Джейк, там же, где и всегда.
Вскинув плечиком, она увлекла за собою Клэр.
— Вы любите морские путешествия? — приветливо спросила Ориана.
— Мне повезло всего лишь раз. — Тогда у вас есть все основания предвкушать удовольствие! Скажите, вам нравится работать у Джейка?
— Очень!
— Он чудо! — согласилась Ориана. — В нем есть что-то таинственное. — И, поскольку Клэр молчала, спросила: — Разве вы так не считаете?
— Мне он всегда казался открытым человеком, — осторожно сказала Клэр.
— Нуда, конечно! Именно таким образом ему удается многое о себе скрывать.
— Я понимаю, вы ведь знаете его несколько дольше меня, — дипломатично вставила Клэр.
— Да, лет пять, наверное…
«Из недавних друзей», — подумала Клэр. Все приятели Джейка были из последнего времени. Только Кору-Сью он знал много лет. Казалось, Джейк возник откуда-то из небытия к 1980 году, полный сил и рвущийся вперед. Что с ним было до того? Клэр в который раз задавала себе этот вопрос. Из Коры-Сью ничего не вытянешь, к вопросам, даже самым незначительным, она относилась как к посягательству на свой суверенитет. Клэр была заинтригована: почему человек, внешне такой приветливый и открытый, так усердно скрывает свое прошлое? Но поскольку и сама хранила свои тайны под замком, то уж ей-то в этом смысле нечего на Джейка пенять. Клэр достались пышные апартаменты: роскошно обставленная гостиная, огромная спальня с кроватью в виде гондолы, только подвешенной к потолку, как гамак. В примыкающей к спальне ванной комнате была утопленная кафельная ванна с мозаичным рисунком, заимствованным из храма Минотавра и изображавшим Нептуна в колеснице, влекомой дельфинами. Краны — также в форме дельфинов — были позолоченные.
«Ну и расточительство!» — подумала Клэр, однако на вопрос Орианы:
— Вам нравится? — она знала, что ответить, сопроводив свои слова благодарной улыбкой.
— Это моя работа! Если бы я не стала актрисой, непременно сделалась бы дизайнером по интерьерам!
Здесь все было предусмотрено: от косметики — «Эсте Лаудер» — до шампуня, пены для ванны, а также духов; хотя ни одни из предложенных не отвечали вкусу Клэр. Она пользовалась только «Джой» Жана Пату. Зеркальная стена скрывала огромные вмонтированные шкафы, где в добавление к набору купальников от Кристиана Диора находились еще толстые махровые халаты от Ральфа Лорена.
— Купальники из латекса — они растягиваются и сидят идеально! — небрежно пояснила Ориана. — Я не знала, предпочитаете ли вы цельные без бретелек или бикини, потому положила и те и другие.
— Спасибо! — пролепетала Клэр, оглядывая буйство красок при минимуме ткани.
Она захватила свой: цельный купальник цвета пармской фиалки, с высоким, горизонтально срезанным верхом, зато с глубоким вырезом на спинке. Он был из ее приданого, но Клэр ни разу после медового месяца его не надевала.
— Джейк мне сказал, что вы маленькая, — произнесла Ориана с высоты своих пяти футов с лишним. — Я это учла. Если вам что-либо потребуется из того, что я не предусмотрела, прошу вас, скажите! Нико просил, чтобы его гости ни в чем не нуждались!
— Чего мне еще желать? — воскликнула Клэр, обводя руками окружавшее ее великолепие.
Ориана переливчато рассмеялась:
— Как легко вам угодить! — И добавила: — Джейк расположился на противоположном конце палубы.
— Меня это не касается! — бесстрастно сказала Клэр.
— Да неужели? Нет, вы в самом деле только работаете на него?
— Уверяю вас!
Ориана повела плечами:
— Хотя, конечно, вы ведь не блондинка, верно?
— Не блондинка и не собираюсь примкнуть к их числу.
Ориана с интересом посмотрела на нее:
— Вы понимаете, что для вас это, может быть, еще хуже? Много хуже?
