того, как сделала паузу в творчестве. Но не знаю, заинтересует ли это вас.
- Марго, вы должны понимать, что я - профессионал. И, несмотря на то, что в наше время можно грамотной рекламой раскрутить самые бесталанные вещи, я все же наводил о вас подробные справки и знаю, что вы считались очень перспективной художницей, чьи ранние работы участвовали в нескольких престижных конкурсах. Конечно, мне нужно будет взглянуть на все, что вы предложите, и мы вместе решим, что именно подойдет для выставки.
Я слушаю его с удивлением. Несмотря на то, что его интерес ко мне все еще вызывает вопросы, сложно отрицать, что Вилен прекрасно умеет убеждать. И вызывать доверие.
- Ну, тогда мне не остается ничего иного, как пригласить вас в гости, - невольно улыбаюсь я.
- С радостью приму приглашение, - склоняет он чинно голову на старомодный манер. - И, кстати, нам нужно будет отобрать те картины, которые вы пожелаете выставить на продажу.
Такая мысль даже не приходила мне прежде на ум. Но сейчас я вдруг четко понимаю, как хочу поступить.
- Вы, кажется, говорили, что занимаетесь организацией благотворительных мероприятий? - уточняю у Вилена.
Он кивает:
- Да, все верно.
- Тогда, полагаю… вам не составит труда сделать так, чтобы все доходы от этой выставки пошли в благотворительный фонд?
Выражение его лица, прежде безмятежное, меняется. Он смотрит на меня - почему-то с удивлением:
- Да, конечно.
- Тогда так и поступим, - выношу я свой вердикт.
Достав из сумочки блокнот, быстро черкаю на нем свой нынешний адрес и протягиваю листочек мужчине:
- Жду вас в гости в любое удобное время.
После чего поднимаюсь из-за столика и иду на выход. На душе - долгожданное умиротворение, впервые за несколько последних дней. Передо мной сейчас стоят две важные задачи - благополучно выносить ребенка и реализоваться в деле, о котором мечтала всю жизнь. И этого вполне достаточно, чтобы просто забить себе голову и не думать о том, что уже давно не причиняет ничего, кроме боли.
Часть 37. Ян
Время течет настолько медленно и заунывно, что у меня начинает появляться оскомина во рту. От всего. Прежде всего - от жизни, которой живу последнее время.
Мы с Ритой почти не общаемся. Просто обмениваемся одним-двумя телефонными звонками в неделю. Я жутко, до какого-то сумасшествия, по ней скучаю. Но почему-то не говорю ей об этом. Кажется, произнесу лишнее слово, и она решит, что больше нам не стоит общаться совсем.
Спасают лишь заверения Вилена, что выставка готовится и совсем скоро Рита представит свои картины общественности. И я уверен - они будут оценены за талант, а не за имя бывшей жены Яна Григорьева.
- Повторить? -
