Кристина Лорен - Прекрасный игрок

– Чего угодно.

Я заломил бровь.

– Чего угодно?

Подумав еще, она шепнула:

– Всего.

– Это я обожаю, – сказал я, подходя ближе и проводя носом по ее шее. – Как раз тот вид секса, во время которого я смогу узнать, что тебе нравится. И услышать всю амплитуду твоих стонов.

– Не знаю…

Она замолчала, неопределенно махнув морковкой у меня перед носом.

– Разве секс с давним партнером не лучше всего? Ну вот смотри: она в кровати, уже заснула, он вошел, и она чисто инстинктивно прильнула к нему. Ее лицо прижалось к его теплой шее, его руки шарят у нее по спине, она скидывает трусики, и он входит внутрь, даже не потрудившись снять с нее ночнушку. Зачем – он и без того сто раз видел ее голой. Может, ему не терпится сначала оказаться внутри. Ему уже не обязательно снимать с нее одежду по порядку.

Отстранившись, я пристально взглянул на Ханну, которая снова занялась морковкой. Образ, описанный ею, получился очень живым. Сам бы я никогда не сказал, что секс с постоянной партнершей – лучший вариант. Хороший, но не лучший. Но так, как она говорила об этом – понижая голос, закрывая глаза, – да, черт, этот вид секса показался мне самым лучшим. Я мог представить жизнь с Ханной, где у нас была бы общая кровать, кухня, семейный бюджет и ссоры. Я мог представить, как она сердится на меня, а я подкатываюсь к ней позже и всяческими хитрыми способами добиваюсь прощения, потому что она моя Ханна, а, значит, готова разболтать все свои тайные мысли и желания.

Черт. Ханна не была сексуальной по общепринятым меркам. Ее сексуальность заключалась в другом. Например, она преспокойно жевала при мне морковку, не беспокоясь, что волосы выбились из хвоста, основательно растрепавшегося после наших диванных упражнений. Ханна не стеснялась ни собственного тела, ни чужих глаз – никогда прежде я не встречал такой женщины. У нее и мысли не возникало, что я смотрю на нее оценивающе. Она считала, что я смотрю, потому что прислушиваюсь к ее словам. Так и было. Я готов был бесконечно слушать ее болтовню о сексе с постоянными партнерами, об анальном сексе и о порнофильмах.

– Ты пялишься на меня так, словно готов съесть.

Протянув мне морковку, она предложила с коварной усмешкой:

– Хочешь?

Я покачал головой.

– Я хочу тебя.

Расстегнув остальные пуговицы, Ханна стряхнула рубашку с плеч.

– Скажи, что тебе нравится, – отозвался я, шагнув еще ближе и поцеловав ее в ямочку на горле.

– Мне нравится, когда ты на меня кончаешь.

Я тихо рассмеялся в ее шею.

– Это я знаю. Что еще?

– Когда ты смотришь, как двигаешься во мне.

Я покачал головой.

– Нет, скажи, что я должен сделать с тобой, чтобы тебе понравилось.

Ханна чуть заметно пожала плечами и провела пальцами у меня по груди, а потом взялась за край моей футболки и стянула ее через голову.

– Мне нравится, когда ты таскаешь меня по всей кровати, делаешь что хочешь. Мне нравится, когда ты обращаешься со мной по-хозяйски, так, будто мое тело принадлежит тебе.

Чайник пронзительно засвистел в тишине кухни. Я отошел на пару секунд, чтобы налить кипяток в ее чашку, где уже лежал пакетик с заваркой.

– Когда я ласкаю тебя, – сказал я ей, ставя чайник на место, – твое тело принадлежит мне. Чтобы целовать, чтобы трахать, чтобы пробовать на вкус.

Заломив бровь, Ханна улыбнулась мне.

– А когда я ласкаю тебя, твое тело тоже принадлежит мне, так и знай.

Она перегнулась через прилавок, достала банку с медом и добавила немного в чашку, и тут же мой мозг заполонили самые разнузданные картины.

Взяв у нее мед, я снял излишки с края банки, а затем мазнул липкой сладостью по верхней части ее груди. Ханна смотрела на меня, забыв про чай.

– Так возьми управление на себя, – сказал я, целуя ее в подбородок. – Говори мне, что делать дальше.

Она помедлила не дольше секунды.

– Слижи его.

Услышав этот тихий приказ, я застонал и лизнул медовое пятнышко, а затем втянул его в рот с такой силой, что на груди остался маленький красный след.

– Что еще?

Ханна завела руки за спину и расстегнула лифчик, пока я тщательно вылизывал ее кожу. Добравшись до соска, я легонько обдул его, прежде чем взять в рот. Ахнув, она прошептала:

– Хочу, чтобы они были влажными.

Наклонившись, я сделал то, что она сказала: принялся облизывать ее грудь и сильно посасывать, до блеска увлажняя языком ее кожу.

– Скоро я их оттрахаю.

– Зубы, – выдохнула она. – Укуси меня.

Я со стоном закрыл глаза и стал покусывать холмики ее груди, отыскивая оставшиеся на коже капли меда. Мои ладони скользнули ниже, к поясу джинсов. Я спустил и джинсы, и трусики ниже колен, чтобы Ханна могла скинуть их на пол.

Положив руки мне на плечи, она широко раздвинула ноги.

– Уилл?

– М-м-м? – сказал я, дразняще скользя языком по ее ребрам и поднимая в ладонях обе груди.

Я знал этот тон и знал, о чем она собиралась меня попросить.

– Пожалуйста.

– Пожалуйста, что? – спросил я, осторожно сжимая зубами ее сосок. – Пожалуйста, передай мне чай?

– Поласкай меня.

– Я тебя ласкаю.

Она ответила негромким сердитым рыком.

– Поласкай меня между ног.

Окунув палец в банку с медом, я прижал его к ее клитору и размазал по коже, одновременно впиваясь зубами в нежную грудь. Откинув голову, Ханна застонала и подняла широко разведенные ноги на прилавок.

Присев на корточки, я провел языком по ее клитору – не дразня, уже не имея сил дразнить. Мед согрелся от тепла ее кожи и на вкус был просто изумительным.

– Матерь божья, – прошептал я, осторожно посасывая этот комочек нервов.

Ханна запустила пальцы мне в волосы и потянула, но не для того, чтобы доставить себе дополнительное удовольствие. Она притянула меня на уровень своего лица и подалась вперед, чтобы поцеловать меня. На языке ее тоже был мед, и я в мгновение ока понял, что теперь всегда буду ассоциировать этот вкус с Ханной.

Ее негромкие стоны заметались в тесном пространстве между наших губ и языков, отдались чуть слышным эхом и стали напряженней, когда я, опустив руку, начал теребить пальцами то местечко, где она была горячей и влажней всего. Прилавок располагался чуть выше моих бедер, но я мог бы приспособиться, если ей хотелось заняться сексом прямо в кухне.

– Давай я достану презерватив.

– Хорошо, – сказала она, выпуская из рук мою шевелюру.

Развернувшись, я босиком пошлепал по коридору, на ходу расстегивая джинсы. Вытащив упаковку из коробки в шкафу, я уже собирался вернуться на кухню, но тут оказалось, что Ханна стоит на пороге спальни.