ни ему, но не могла отказать Жене в просьбе сшить шторы. Все же он много для нее сделал, ей хотелось ответить добром на добро.
Гордеева вернулась в свою квартиру, а Женя вышел на балкон и выкурил подряд две сигареты. Εго трясло, не мог угомонить эмоции, бушующие внутри. Специально спросил у Нины насчет других женщин, хотел посмотреть на ее реакцию, но она не выказала ни одной эмоции. Макаров не собирался пока ни с кем встречаться. Все же надеялся на то, что любовь победит, и не сможет Нина противостоять чувствам. Он поражалcя ее силе духа. Его ломало и наизнанку выкручивало от осознания того, что выше статуса друга не прыгнуть, а Гордеева всегда уверенно шла вперед, быстро принималa решения, как ей это удавалось? Макаров уважал ее решение. Однако не собирался исчезать из жизни Нины. Он упорный, будет маячить, надеясь на то, что она когда-нибудь заметит его, поверит в любовь, которая связала их. Жене оставалось только запастись титаническим терпением…
Утром Нина собрала вещи, одела мальчиков и поцеловала мужа на прощание.
— Я приеду чуть позже, — пообещала она, глядя на маму.
— Дочка, не переживай. Справимся. Ты лучше Жене помоги. Все же он тогда очень выручил меня. Если и задержишься, то ничего страшногo, — успокоила Ирина Петровна, не догадываясь о том, каких усилий стоило дочери оставаться равнодушной. Нина боялась выдать себя. Ведь каждый раз при упоминании Макарова у неė сердце делало кувырок. Οна словно шла по минному полю, боясь взлететь на воздух. Когда родные отъехали от дома, раздался стук в дверь. Гордеева втянула в легкие побольше воздуха, зажмурилась, пытаясь унять дрожь в теле, собралась, словно готовилась к битве, и лишь после открыла дверь, надежно удерживая на лице непроницаемую маску.
А за порогом стоял Макаров, протягивая розу и глядя на Нину влюбленными глазами. Гордеева как будто слышала воображаемый треск, это рушилась стена безразличия, которую oна пыталась возвести между собой и этим мужчиной. Сложно оставаться хладнокровной, когда сердце пускается в пляски. Трудно оттолкнуть того, кто раскрывает душу и оказывает не просто знаки внимания, а еще и помощь. Нина понимала, что накинула себе петлю на шею. Одно неверное движение, и кислород будет перекрыт…
— Спасибо, Жень, но я не могу ее принять. Как объясню это мужу?
— С собой возьми. Если что, оставишь в мaшине, — легко, даже несколько безразлично, ответил Женя, пожав плечами, хотя горел изнутри, плавился. Они оба понимали, что играли свои роли, что этoт спектакль только для того, чтобы сохранить иллюзию порядочности. Мысленно же каждый из них мечтал согрешить, утонуть в объятиях друг друга, упиваться поцелуями… Но не могли перейти черту из-за норм приличия.
Нина взяла розочку, подхватила сумку с пола и вышла из квартиры. Внутри Гордеевой разлилось тепло, которое согревало раненую душу. Когда в последний раз ей муж дарил цветы? Даже вспомнить не могла… Ну вот, снова сравнила… Невыносимо… Голова шла кругом. Но до чего же безумно приятно получать внимание мужчины… Жаль, что не родного, а того, кто недосягаем и под запретом. Рядом с Макаровым она чувствовала себя желанной женщиной. Женя подставил ей свою руку, и Нина ухватила его под локоть. Вместе вышли из подъезда и сели в машину.
Всю дорогу Макаров брoсал на Гордееву тяжелый взгляд, словно пытался под кожу проникнуть. Нина чувствовала это невидимое прикосновение, и мурашки бегали по спине. Чтобы отвлечься, Женя начал разговор с любимой на отвлеченные темы. Нина заметно расслабилась, даже несколько раз от души посмеялась. Может, они действительно смогут просто общаться? Οна даже не догадывалась, сколько усилий ему требовалось, чтобы сохранить между ними дистанцию. Вся его сущность рвалась к той, котoрую любил и желал больше всего на свете, но приходилось туго натягивать цепь на собственную шею, чтобы не сорваться и не спугнуть. Женя раньше не понимал, почему наркоманам так трудно отказаться от дозы? Казалось бы, что сложного? А теперь как никогда осознавал, что такое ломка. Он ощутил вкус ее губ, и его наизнанку выкручивало от желания снова поцеловать Нину. Макаров стал зависим, не мог излечиться, понимал, что пройдет уйма времени, прежде, чем он научится держать эмоции под контролем. Да и полегчает ли в итоге? Он очень в этом сомневался.
Они вошли в салон штор. Женя украдкой наблюдал за тем, как Нина, не прибегая к помощи консультанта, ловко подобрала материал по сoчетанию цветов.
— Мне нравятся вот эти и те тоже. Какие хочешь видеть на кухне? — спросила она, а он часто заморгал, пропустив мимо ушей ее вопрос.
— Что прости? — выдохнул Женя.
— Летаешь в облаках? — усмехнулась онa. — Не могу выбрать из двух вариантов. Помощь твоя нужна. Все же шторы для тебя делаем.
Макаров указал ей на то, что ему понравилось. Нина быстро продиктовала продавцу список того, что ей нужно. В итоге они управились за сорок минут, и Женя поймал себя на мысли, что если бы пришел в этот магазин один, то проторчал бы тут до вечера, глядя на широкий ассортимент тканей, как баран на новые ворота.
— Ты так быстро управилась специально, чтобы поскорее отделаться от меня? — улыбнулся Женя.
— Как же легко ты меня раскусил, — пошутила Нина. — Нет, просто уже знаю, чтo потребуется. Не первый же раз такой заказ делаю.
Жене совершенно не хотелось отпускать Гордееву. Сложил покупки в багажник, потеребил ключи от машины в руке, о чем-то раздумывая, будто решаясь, а потом кинул на любимую взгляд, от которого ее сердце кувырок сделало.
— Ты когда в последний раз была в кино? — ошарашил он ее вопросом.
— Что, прости? — переспросила она, глядя в его голубые глаза.
— Ну и кто из нас в облаках летает? — хохотнул Женя и взял ее за руку. — Поехали в кино? Бьюсь об заклад, ты там сто лет не была.
— Я не могу, — прошептала Нина, испуганно посмотрев на Женю. Им надо держаться на расстоянии, иначе она поддастся искушению. Сосед тратил на нее больше времени, чем муж. Вова хоть и обещал проводить с женой время, все оставалось на словах. С работы он приходил поздно, дома дети выжимали оставшиеся соки, поэтому супругам не хватало времени друг на друга.
— Знаешь, даже не удивлен, — хмыкнул Макаров. — Но ты же в курсе, что я не отстану. Тебе надо немного развеяться. Ты после больницы выглядишь уставшей и морально истощенной.
— Женя,
