ничего нет?
Если там действительно ничего нет, скорее всего, её убьют. И пусть. Это самое лучшее, что они могут сделать. Самое гуманное по отношению к ней. Владе, наверное, повезло больше. У Влады была возможность рискнуть, и она это сделала. Девушка не побоялась воспользоваться возможностью, и выпрыгнула из машины на полном ходу. Жива ли она, остаётся только догадываться. Но у них не было времени останавливаться и проверять это. Они посчитали, что девушка разбилась. Скорость была слишком высока.
Было холодно. Было очень холодно. Ночная прохлада уже не казалось приятной. Она не ласкала кожу. Она кусала. Тонкие брюки были порваны, а блузка валялась рядом. Ненужная тонкая тряпка. Грязная и рваная. Локти были содраны в кровь. Губы разбиты и, кажется, ей порвали ухо. Хорошо, хоть зубы не выбили. Девушка слабо ухмыльнулась своим мыслям, проводя параллель между Марком и Йоханом. Марк ни разу не причинил ей боль. Как бы она не напрашивалась... а тут? Она до последнего надеялась, что Йохан не зверь. Что должна быть какая-то особенно веская причина, чтобы так поступить. Не только с Виктором, но и с ней. Но... достучаться до Йохана оказалось невозможным. Там, внутри него – ничего не было.
Ива услышала скрежета подвесного замка. Дверной скрип и уверенный шаг. Шелест соломы и тихий свист. Она знала эту мелодию. Йохан вернулся.
Тяжелая и бессонная ночь. Марк, словно раненый зверь метался по дому, ожидая хоть каких-то новостей. Чувствовал за собой вину.
Он не успел. Он слишком долго обследовал дом Иванки и Виктора. Слишком неспешно обходил каждый угол в поисках зацепок. Перерыл хозяйский кабинет, отложив для себя несколько интересных папок с документами. Странно, что всё это оставалось нетронутым. Судя по порядку, который здесь царил, за домом кто-то следил. Выйдя из дома, Марк вышел на задний двор и наткнулся на тот самый гараж, о котором ему рассказывала Иванка. Но, обойдя его, мужчина понял, что это не то, что он искал.
Он потратил слишком много времени. Он сам дал возможность Йохану украсть у него Иванку. Позволил этому ублюдку пробраться на его территорию, и выстрелить в спину его друга.
Марк нашёл пристройку, похожую на ещё один гараж. Он нашёл тот самый проход, скрытый от посторонних глаз порослью зелени. Он сумел его открыть, но... он не смог туда попасть. Туда пролезет, разве что ребёнок? Или хрупкая девушка. Или очень миниатюрный мужчина.
Он убил на это целый день. Встреча с людьми, которые могли бы посодействовать ему против альбиноса, встреча с прокурором и с одним из начальников нацбеза. И, освободившись лишь поздно вечером, Марк с облегчением сел за руль, направляя автомобиль к дому. Где его уже никто не ждал.
...
Это была милая детская песенка по поросят. Виктор часто напевал её для Иванки. Шутливо насвистывал почти при каждой встрече. Спустя время, Йохан принялся делать то же самое. Это была их песенка. Эта мелодия так часто служила ей успокоительным. Но не сегодня. Сейчас кожа девушки покрывалась липким холодным потом, а подбородок задрожал, выдавая её страх. Её ужас перед тем, кого она раньше считала вторым братом.
Иванка сжалась в комок и исподлобья следила за тем, как приближались к ней начищенные до блеска черные оксфорды. И чем ближе они были, тем сильнее дрожали её губы.
- Пришла в себя? Ива? – на какой-то миг девушке показалось, что в его голосе она услышала беспокойство. Участие. Сочувствие. Будто он понял, что натворил. Но... это лишь её воспаленная фантазия, - я тут одеяло тебе принёс.
Она подняла взгляд. В его руках действительно был скрученный плед. Мужчина раскрутил его и, встряхнув пару раз, постелил его прямо перед Иванкой. Присел на корточки и мягко похлопал ладонью по короткому серому меху.
- Здесь теплее, - лживая забота. Его губ коснулась улыбка. Ликующий взгляд говорил о том, что он всё ещё наслаждается тем, что происходит вокруг, - переползай, Ива. Ты же не хочешь заболеть?
Заболеть? Смешно...
Девушка попыталась подняться. Но, как только начала двигаться, тело прострелило болью. Слёзы брызнули из глаз, и она зашипела, чувствуя, как надуваются вены на шее.
- Расскажи мне, Иванка? – вздохнул и протянул руки. Приподнял брюнетку, укладывая на тёплый плед и, как бы невзначай, провёл пальцами по её плечу. Нежно погладил, прокладывая дорожку от плеча до кисти, и остановился на стяжках, что были закреплены на запястьях. Возможно, слишком туго. Но... Йохан не собирался их ослаблять. А о том, чтобы снять, речи вообще не шло. Мужчина склонился к её рукам и коснулся губами перетянутой кожи. Ива вздрогнула.
- Отпусти меня? – заскулила, не в силах сдержать дрожь собственного голоса, - Йохан, я умоляю тебя? Я скажу тебе то, что знаю, – ладони сами сложились, изображая мольбу. Она бы встала на колени... если бы могла.
- Шшш... - приложил палец к её губам, - конечно, ты расскажешь. Иванка... - пальцы Йохана вновь задвигались, поднимаясь обратно к её плечу. Иванка заёрзала на своём месте, пытаясь придвинуть колени к груди, но ничего не вышло. Было слишком больно. Показалось, что под рёбрами всё горит. А его пальцы в это время подцепили лямку её бюстгальтера и потянули вниз. Чем ниже опускалась лямка, тем громче было его дыхание. Тем громче гудело её сердце.
- Не делай этого, – прошептала охрипшим голосом, - не делай, Йохан.
- Просто не дёргайся, Иванка. И... тогда будет не больно. Может, даже приятно? – уголок его губ приподнялся, и он провёл по ним языком.
Она понимала. Знала, что сейчас будет. Слёзы заблестели в глазах. Она ничего не сможет. Она сломана. Как ни крути. В буквальном смысле.
Йохан расстегнул на своей рубашке верхнюю пуговицу, обнажая выдающийся кадык, и тяжело сглотнул.
- Ты был мне братом, - ещё одна попытка достучаться до него.
- Увы... не могу ответить тебе взаимностью, Ива.
Он подцепил вторую лямку, обнажая её плечи окончательно. Стянул бельё с груди, опуская его на талию.
Она ничего не могла. Только ждать. Ждать, когда этот кошмар закончится.
- Брат. Только желание моё совсем не братское. И никогда не было. Ты давно выросла, Иванка. Было бы странно, если бы оно у меня не возникло со временем. Ты не думаешь?
Надавил на плечи, вынуждая девушку лечь, но при этом поддерживая её под спину. Горячая ладонь обхватила круглую грудь, сжимая. Затрагивая твердый сосок и слегка оттягивая тот.
- Ты же понимаешь, что, если будешь сопротивляться, я доломаю тебя? М?
Иванка ничего
