– Здравствуй, Стася, – сказал Ян. Он вспомнил – перед ним стояла соседка Марты. Безобидная дурочка по имени Стася.
Стася моментально расцвела. С ней говорили! С ней поздоровались!
– Если вам понадобится в Шереметьево, я сам вас туда отвезу, – сказал Ян.
– Ой!! Отвезете? Вот спасибо! – Счастью Стаси уже не было предела. – Вы такой хороший мужчина! А вы замужем? У вас есть дети? А чего вы к Марте тогда приходили?
– Нет, я не замужем… то есть не женат, – вяло ответил Ян. – Я коллега Марты. Я по работе у нее был…
– И сейчас по работе к ней едете? Или не к ней? – не отлипала Стася.
– К ней, к ней…
– Это вы зря.
– Почему? – очнулся Ян.
– А она там больше не живет! – радостно сообщила Стася.
– А где она живет?
– В Москве. Там, где раньше жила. А у меня теперь новые соседи. Противные-препротивные!.. – Стася счастливо засмеялась. – Еще хуже Марты.
– Да? – растерялся Ян. – Но Марта… Она же в сторону области поехала… Села в «Жигули» к какой-то тетке, и во-он туда они поехали… – он махнул рукой, указывая направление.
– Это не тетка, это Светлан Евгень, – деловито сообщила Стася. – Мой врач. Нет, моя врач. Нет, мой врач!
– А где живет эта Светлана Евгеньевна? – ласково спросил Ян, справедливо полагая, что Марта вполне могла отправиться в гости к этой самой женщине.
– Как – где? У себя дома живет! Ну вы странный мужчина, такие глупые вопросы задаете… – захихикала Стася. И тут же возбужденно замахала руками: – Нет-нет, Светлан Евгень больше у себя не живет, там у нее ремонт! Она утром у меня была, моя врач, и жаловалась, что краской сильно воняет… Она чихает от нее, Светлана Евгеньевна. Поэтому на даче теперь ночует. Но это временно – пока краска не высохнет!
– А где дача? – улыбаясь, спросил Ян.
– В Засекино.
– А точнее?
– А точнее я не знаю, – Стася звучно шмыгнула носом. – Мужчина, а я вам нравлюсь?
– Очень.
– Не врете? – засмущалась Стася.
– Чистая правда! Вы очень красивая девушка, Стася! – твердо произнес Ян. – Завтра я приеду за вами, и мы поедем кататься на машине.
– Правда? – Стася отвернулась и смущенно зашаркала ногой в валенке по асфальту.
– Чистая правда!
Ян сел в машину, нажал на кнопку спутникового навигатора. Набрал название – «Засекино». Через мгновение на экране высветился маршрут…
Ян нажал на газ и поехал. Он понимал, что ничего не выгадает от разговора с Мартой, но он должен с ней поговорить – во что бы то ни стало.
«Ты разрушила мой мир. Я доверился тебе. Я поверил в твою любовь. Я полностью открылся тебе… А ты меня предала, – постоянно крутилось у него в голове. – Зачем? Это так жестоко… У меня была мечта, а ты растоптала ее. Я понимаю, что нельзя объяснить дураку, что он дурак, сумасшедшему – что он безумен, стерве – что она стерва… Но я все равно хочу сказать тебе – ты поступила со мной жестоко. Меня сегодня-завтра арестуют, меня посадят, наверное… Меня лишат всех привычных вещей, меня подвергнут унизительным допросам, меня лишат свободы. Каково будет тебе жить, Марта, зная, что я арестован, что я за решеткой? Я хороший человек, добрый. Неужели ты этого не видела? Я отдал бы тебе все. Я и так отдал тебе все. Зачем ты так со мной поступила? Зачем врала?.. Скажи, и я уйду. Скажи!»
* * *
Всю дорогу Светлана Евгеньевна ругала мужчин – с таким холодным презрением и сарказмом, что Марта даже не видела смысла спорить. За речами докторши явно скрывалась какая-то личная драма.
– …нет, я полностью в них разочаровалась! Недочеловеки какие-то… Павлины, эгоисты, нарциссы, трутни! Весь мир на женщинах только держится…
– Не все мужики плохие.
– Прям! – яростно воскликнула Светлана Евгеньевна. – Вот ты сейчас от кого бежишь, а? Забыла? От дурака какого-то!
– Есть и не дураки, – усмехнулась Марта, думая об Иване. Снова стала нажимать кнопки на сотовом, и снова – без всякого результата. Внезапно телефон пискнул и выключился – разрядился аккумулятор. Как всегда…
– Да, как же! – тем временем фыркнула докторша. – Больно ты нужна им… То есть этому твоему, которого ты любишь. Скажешь – нет?
– Нет, – была вынуждена согласиться Марта. – Никому я не нужна.
– Вот! Поэтому пошли их всех к черту, живи только для себя.
«Жигули» съехали с главной трассы. Пейзаж изменился – с обеих сторон потянулись чередой маленькие деревенские домишки, сараи. Потом Марта увидела поле, до самого горизонта засыпанное снегом. Да, да – за городом лежал снег…
Потом Марта увидела полуразрушенное, длинное, жутковатое здание.
– Свет, что это?
– Это коровник раньше был.
Вдоль дороги брели две старухи, одетые во что-то серо-черное, ужасное – какие-то ватники, что ли…
– Бедность… – вырвалось у Марты.
– Что ты сказала? – переспросила Светлана Евгеньевна.
– Я говорю – бедность вокруг, – мрачно повторила Марта.
– Ой, не то слово! – охотно согласилась ее собеседница. – Все сельское хозяйство развалилось! Мужиков нет, а те, что остались, – законченные алкаши. Старухи и пьяницы. Живут на копейки.
– А почему так?
– Почему?.. – Светлана ожесточенно, с усилием, крутила руль. – Ты чего попроще спроси…
«Ты, Ян, тоже приложил к этому руку! – с внезапной ненавистью подумала Марта. – Бедная страна, бедные люди… Тебе не жалко было подделывать результаты экспертиз? А, ты хотел счастья только для себя… Как мило – домик на берегу моря, чайки, соленые брызги, веранда, увитая виноградом! А эти старухи, значит, – пропадай. Сволочь. И я-то дура, чуть тоже за тобой не увязалась!»
– Ну, чего скисла? Скоро приедем!
– Я не скисла… – Марта вгляделась за горизонт, малиново-красный, тревожный – короткий зимний день заканчивался. – Вон солнышко… Я люблю солнце, но в декабре всегда так темно! Я иногда думаю, что для счастья мало надо. Немного солнца, и только. Почему другим нужны бриллианты, деньги, замки, яхты, шикарные авто?.. Не понимаю.
– Я тоже так думаю, – охотно согласилась Светлана Евгеньевна. – Человеку для счастья очень мало надо. Даже более того – ничего не надо иногда. Ну, в крайнем случае пару таблеток прозака… Да, что ты смеешься, Марта? Взять, например, Стасю. Совершенно счастливый человек. Ее жалеют некоторые, а зря. У нее же там, внутри, в голове, – одно счастье.
– Да, да!
– Или другое. Приходит на прием здоровый, молодой, деньги есть. Семья есть даже! Любим, и любит. Дети желанные и здоровые у него. А все равно – депрессия, весь от тоски черный… В петлю лезет, можешь себе представить?!
Под колесами хрустел, проминался слежавшийся снег.
«Жигули» переехали через мост. Марта посмотрела вниз – дивной красоты берег, чуть дальше – черные сосны, ели, за которыми прячется малиновое солнце, река, почти замерзшая – кое-где полыньи, и таким покоем веет от черной воды…
