— Значит, — он медленно, тягуче, заставляя меня буквально задыхаться, стягивает с меня футболку, оставляя беззащитно обнаженной. — Сегодня мы активно боремся с депрессией.
— Сегодня, — подцепляю его майку, стягиваю ее и отбрасываю, закусывая губу от поразительного зрелища, которое в льющемся свете Луны кажется совершенством. — Мы просто два незнакомых человека, которым нужно сбросит напряжение.
Он одной рукой мягко гладит грудь, заставляет тело трепетать, низ живота сжиматься узлом.
— В таком случае, незнакомка, — второй рукой он спешно расстёгивает ремень, — позвольте доставить вам удовольствие.
— Будьте уж так любезны, — провожу пальцем по влажной промежности и подношу к его лицу и с безумной улыбкой шепчу. — А то я уже вся горю.
Он рывком берет мою руку, смотрит ошалелым взглядом на палец, втягивает в рот и прикрывает глаза, словно пробуя на вкус десерт от мирового шеф-повара.
— Мокрая и все такая же сладкая. А я сильно проголодался.
Терпеть прелюдию нет сил, и я сама обхватываю пальцами твердый, словно обтянутый шелком, член и направляю в себя.
— Тогда сожри меня и не сдерживайся.
И вот здесь я теряюсь, в его губах, что так мягко касаются моих, в языке, что с таким напором вонзается в рот. В его руках, что так грязно тискают мою задницу, буквально насаживая влагалище на твердый, я уже и забыла насколько, огромный член.
Глава 53. Василиса
Толчок. И дыхание перехватывает.
Толчок. И сердце сладко замирает.
Толчок. И сносит крышу.
И вот я уже издаю протяжный возглас. Тону в сладости нежного секса. Тону в потоке похоти. Растворяюсь, как сахарная вата. Оргазм так близко, так близко, но Макар мой личный изверг.
Приближая меня к удовольствию, он тут же с влажным звуком вытаскивает член. Издевается, касаясь головкой клитора, гладит, смотрит в глаза и снова резко вторгается. Жестко, влажно, до самого конца.
— Макар… я… хочу…
— И я хочу, — хрипит он сквозь толчки и жёсткие выпады. — Хочу сожрать тебя, хочу не останавливаясь трахать, слышать твои стоны, хочу смотреть, как кончаешь.
Его слова, как колья в мозг. Как иглы по нервам. Его взгляд, как удавка на шее. И он давит все сильнее, заставляя меня почти умирать в своих руках, пока член, то внутри, то полностью снаружи. То глубоко внутри. То снаружи.
Одна рука с задницы кочует на грудь, привычно, болезненно стискивает, большим пальцем погладив сосок, и я срываюсь в пропасть экстаза.
Хочу закричать, но язык Макара толкается сквозь губы, затевает сладкий бой. Мычу ему в рот, ногтями оцарапывая кожу, и сотрясаюсь от спазмов внутри живота, чувствуя, как член внутри каменеет, разбухает и буквально раздвигает стенки влагалища, пока по ногам уже обильно течет смесь мужской и женской смазки.
Макар ускоряет ритм, с чавкающими пошлыми звуками раздирая меня изнутри. Трахая внутренности резкими движениями, одновременно насилует мой рот с такой скоростью, что страшно.
Жёстко. Грязно. Влажно. Так прекрасно. И я прижимаю его ближе, жажду ощутить в себе всплеск жгучей лавы.
Но стоит второй руке нажать на грудь, нависая и толкая меня назад, я срываюсь на болезненный крик.
Шрамы от плети на спине словно обжигает заново. А-а… я ведь про них почти забыла.
— Бл*ть, Макар, больно…
— Сука, — выругивается он. — Я забыл.
Макара поднимает меня, и развернув спиной к себе, рассматривает, нежно касается губами.
— Если он не был мертв, я бы снова его убил.
Не смотря на боль, я грустно смеюсь. Пока не могу разобраться, как относиться к жестокости Макара. Однажды она была направлена и на меня. Но всегда направлена на тех, кто делает мне больно.
Я проскальзываю руками вдоль гладкой поверхности комода, вытягиваю тело вдоль, все еще чувствуя дрожь и сладкое напряжение.
Боль в спине ничто по сравнению с этим.
— Забудь обо всем, — шепчу я, рассматривая его напряженную фигуру через плечо. — Войди в меня снова, заверши начатое.
Он наклоняется, ставит кулаки по обе стороны от головы, большой палец прижимая к губам, заставляет приоткрыться и принять его в себя.
Не глядя, Макар приставляет член между ног и касается губами шеи.
С мягким поцелуем проникает внутрь, сразу и очень глубоко.
Но нежность обманчивое впечатление, потому что не проходит и мгновения, как влагалище сотрясает удар.
Потом еще один и еще.
Макар усиленно толкается до самого конца, так глубоко, что яйца шлепают о половые губы, яростнее, возбуждая нервные окончания.
И пока я мягко посасываю его большой, чуть шершавый палец, он в противовес этому сносит мне чувства грубыми, дикими толчками.
Животное. Просто зверь. Он проделывает это так глубоко и сильно, словно загоняет молотком гвоздь, хочет пробить матку. А я жмурюсь от восторга, попискивая сквозь палец и поглядывая на возбуждающе вздувшиеся на руках вены.
Он все еще внутри. Все же растрахивает дырку. Долго, долго, что я уже почти теряю сознание. Но никак не могу снова кончить. Может и надо, но разве Макара когда-нибудь мог устроить только один мой оргазм? Он пробирается вниз, давит на живот и подбирается к донельзя влажным распахнутым складкам.
А там уже…
Нажимает на кнопочку клитора. Именно так, как надо, именно в том месте… Именно… Словно ди-джей, играющий на моем теле, как на вертушке, чтобы издавала ровно те звуки, какие нужно.
И я подчиняюсь его хриплому, сдавленному басу:
— Кончай… Прямо сейчас кончай…
Как в конвульсиях бьюсь всем телом, пока меня Макар за шею стаскивает со стола, подтаскивает к члену, что энергично надрачивает рукой.
— Язык дай…
Я открываю рот и, не прекращая смотреть в горящие похотью глаза, чувствую на языке первую солоноватую каплю. Потом еще и еще, пока сперма обильно не заливает мне губы и язык.
Медленно скольжу кончиком языка по губам и глотаю. Вкусно, черт возьми… Словно растаявшее, ванильное мороженное.
Улыбаюсь и тут же ощущаю его пересохшие
