мне на ухо, и я краснею от его слов.
— Я тоже по тебе скучала. — Переплетая наши пальцы под столом, я чувствую себя странно, когда мы так откровенны друг с другом на публике, но мне это нравится. Тем не менее, мы должны быть намного осторожнее с Рисом. Я до сих пор не заходила в социальные сети академии с тех пор, как он заявил, что мы помолвлены.
— О боже мой, я не могу смириться с тем, что вы двое такие приторно-сладкие, — стонет Оскар, опускаясь рядом с Луной. Роман силой сажает его на скамейку запасных, как он делает это каждый день.
— Заткнись, Оскар. Тебе нравится, когда я шепчу всякую чушь тебе на ухо, — насмехается Паркер, садясь рядом с Эйденом, не жалуясь, что его место занято.
— Макароны с сыром? — Официант окликает меня, прерывая их подшучивание, и стоит рядом со мной с дымящейся тарелкой вкусной пасты, и я с энтузиазмом киваю.
— Спасибо.
— Не дразните меня динамикой вашей группы на сексуальном уровне, ребята. Вы меня заинтриговали, — говорит Эйден с усмешкой, и все хихикают над его словами.
— Я все еще не принимаю член, если ты это имеешь в виду, — отвечает Кай, садясь рядом с Паркером и улыбаясь ему.
— Всегда портит удовольствие, — надувает губы Эйден, заставляя Луну улыбнуться, когда он поворачивается ко мне. — После этого у меня Б.И.С.Е. У тебя есть кто-нибудь, кто отвезет тебя обратно в Туз, или ты хочешь, чтобы я отвез тебя обратно по дороге?
Его задумчивость заставляет меня улыбнуться с набитым пастой ртом, но я качаю головой. — У Луны и Романа тоже есть Б.И.С.Е., но другие ребята возвращаются, так что я могу пойти с ними.
Он кивает в ответ, когда на стол приносят еду для всех остальных, и мы все едим в уютной тишине. Такое чувство, что Эйден сидел рядом со мной каждый день с самого начала, совершенно естественно.
Практически в пищевой коме, я кладу голову на плечо Эйдена, готовая вздремнуть, когда Труди останавливается у стола с усталой улыбкой на лице. Она — идеальное видение, каким всегда была. Ее блестящие светлые волосы волнами ниспадают на лицо, а униформа сидит на ней идеально.
— Привет, ребята, вы придете на вечеринку в субботу? — Спрашивает она, и я хмурюсь в замешательстве.
— Я ей еще не сказал, — ворчит Эйден, и я отрываюсь от него, чтобы встретиться с ним взглядом.
— Чего ты мне не сказал?
— Про наш день рождения, — говорит Труди, и мой взгляд мечется между ними.
— Когда?
— Наш день рождения в четверг, но мы всегда устраиваем вечеринку в субботу после этого, — добавляет Труди, и я неодобрительно смотрю на Эйдена за то, что он держит это дерьмо при себе.
— Я как раз собирался тебе сказать. Я просто не хотел придавать этому большого значения. — Он обнимает меня за талию, притягивая ближе, но мой разум уже перегружен делами, которые мне нужно будет сделать до этого.
— Мне нужно выбрать подарок, и…
— Нет, не нужно, Джесс. Ты — мой подарок, и мне больше ничего не нужно. Вот почему я не сказал тебе заранее. — Эйден ласково смотрит на меня, прежде чем уставиться на свою сестру, и я таю от его слов.
Оскар издает рвотный звук через стол, но я отказываюсь уделять ему то внимание, которого он хочет.
— Я не говорю за всех, но я буду там, — наконец отвечаю я, улыбаясь Труди, которая улыбается в ответ.
— Мы тоже будем, — добавляет Луна. — Мы можем вместе заняться девчачьими приготовлениями, которые тебе нравятся, Рыжая. Вся эта девчачья болтовня, да? — Добавляет она, подмигивая, и встает из-за стола.
— Договорились, — быстро отвечаю я, не желая отказываться от ритуала перед вечеринкой или проводить время со своей лучшей подругой. — Эй, кто знает, может быть, эта вечеринка обойдется без драм, — предлагаю я, и все хмыкают в знак согласия.
— Ты готова идти, Джесс? Этим ублюдкам нужно успеть на урок, пока мы ничего не будем делать, — спрашивает Паркер, и я встаю вместе со всеми остальными.
Идя по ресторанному залу переплетя руки с Эйденом, я чувствую, что все взгляды устремлены на нас, но я отказываюсь смотреть. Нежно поцеловав меня на прощание, он уходит, а я забираюсь на заднее сиденье "Rolls-Royce" вместе с Каем. Мой мозг уже обдумывает, какую книгу мне следует прочесть, когда я вернусь.
Кай стучит по своему ноутбуку, пока мы за пять минутах езды возвращаемся в Туз. Я полностью осознаю, что наблюдение, установленное командой Рафа в доме моего детства, было готово, но у нас пока нет никакой дополнительной информации.
Я скучаю по звуку голоса моего отца, когда он называет меня тыковкой. Его ужасные футболки и поношенные джинсы, которые он любил носить. Какой бы сложной и неблагополучной ни была моя семейная жизнь, мне нравились наши с ним телефонные разговоры, и я просто хочу услышать, как он рассказывает о последнем документальном фильме, который он смотрел.
Печаль переполняет меня. Но мы все надеемся, что скоро что-нибудь произойдет. В противном случае сроки истекут, и нам придется устроить сцену. Но чего бы это ни стоило, мы вернем моего отца целым и невредимым, если она еще ничего не сделала с ним. Я дрожу от этой мысли, отказываясь идти по этому пути.
— Просто предупреждаю, Джесс, но Рис расхаживает перед входом в Туз, — бормочет Кай, указывая на свой телефон.
Подожди. Что?
Мое сердце бешено колотится в груди, пока я лихорадочно смотрю в окно машины, но мы еще недостаточно близко, чтобы разглядеть здание.
— Мы должны играть спокойно и собранно, помнишь? — Кай успокаивает, достает телефон и звонит Паркеру и Оскару.
Я слышу, как он повторяет эти слова, но мой разум переполнен тем, чего он хочет. Когда мы поворачиваем за угол и в поле зрения появляется блок, я сразу вижу его, все еще в боевой одежде.
Черт. Черт.
— Мне нужно, чтобы вы, ребята, позволили мне поговорить с ним наедине. Вы все знаете, что именно этого он и захочет.
— Ни за что, Джесс, — ворчит Паркер на другом конце провода, но я качаю головой, как будто он меня видит.
— Как сказал Кай, мы должны играть спокойно. Моя мать сказала, что вернется с ним, но учитывая голосовое сообщение, которое она оставила вчера вечером, и тот факт, что мы установили наблюдение за ее домом, мы знаем, что это не так. Это может быть частью ее теста или плана для меня.
Меня встречает полное молчание, и это потому, что они знают, что
